* * *

— А вблизи она ещё больше, чем казалась издали. Я бы сказал «ого», но ты же знаешь, Ви, — я видел её до всего этого.

Уильям Хантер стоял с Вейлоном Тедарком прямо под Стеной. Огромная, почти исполинская, больше пятнадцати метров ввысь и толщиной в более, чем сорок сантиметров, она тянулась вширь по обе стороны настолько, насколько хватало взгляда. Сама конструкция была сделана из прямоугольных блоков с треугольными стендами внизу — новыми, поставленными для поддержки конструкции. Со стороны бывших США копошились люди, латая трескавшиеся куски, подставляя опоры и строя небольшие вышки на примерно одинаковом расстоянии.

— Ага, — поддержал двухметровый мужчина собеседника. — Но всё равно она впечатляет. Каждый раз.

— Меня куда больше эти ребята удивляют, — указал Уилл на строителей. — Пекутся так обо всём этом. Слышал, они даже в Аризоне за ней следят? — Ви кивнул. — Теперь мне не сильно то смешно от тех речей, будто весь штат им принадлежит — по крайней мере, ведут они себя подобающе.

— Формально, он им и принадлежит — не знаю, как там у них в Аризоне, но здесь слишком многие решения зависят от их мнения, слишком много людей зависит. Но пока всё это остаётся на уровне формальности — никто не против, — парень ничего не ответил, смотря на то, как какой-то пехотинец Золота сваривал трубы для строительных лесов, придерживая автомат, падающий со спины. — Скажи, у тебя же были доступны учебники истории? В твоей базе данных? Как они описывали Стену?

— Как вынужденное временем, но очень смелое решение.

— Ха-ха-ха-ха-ха-ха, — громко рассмеялся бородач. — Это какого года было издание?

— Двадцать седьмого.

— Кто бы сомневался, — Вейлон медленно пошёл по направлению к Стене, Уильям же поплёлся за ним.

— Ну, зато теперь можно сказать спасибо за то, что её не снесли после в двадцать девятом… Или когда её там хотели?..

— В тридцать первом. После того, как зачинщик всего этого бреда, — указал на конструкцию кивком головы рассказчик, — что каким-то чудом прошёл на второй срок, ушёл со сцены насовсем. Ничего удивительного, что он выиграл второй раз — другой вариант снова был ещё хуже. Знаешь, во время своего первого срока все эти его речи про стену были простой фальшей — одним из пунктов предвыборной кампании, завлекающей республиканцев (не повернётся у меня язык назвать «Стеной» тот бред, что был). Но после военного конфликта в Иране, после попытки убийства сорок шестого мигрантом, после повышения нестабильности в мировом обществе и первых ростков Третьей Мировой он всерьёз взялся за то обещание. В то время это казалось пиком паранойи — тратить столько денег, чтобы разобщить страны и людей. Более того — он поставил её по всей территории границы, а не на половину, как обещал — даже перед реками и в горах. В разумных глазах это было почти потаканием терроризму, — Хантер внимательно слушал рассказчика и, пускай не подавал виду, поражался Стене. — Теперь же… Да, сохранись цивилизованное общество до нашего времени — всё это просто снесли бы, называя все те года периодом больших ошибок, но случилось то, что случилось. Впрочем, решения одних маразматиков по отношению к другим маразматикам оправдываются лишь тогда, когда общенародный уровень маразма становится критическим.

— Вот это закрутил.

— Зато правильно.

Парень и его проводник прошли в одну из трещин стены и официально оказались в Мексике. Однако даже если бы пресловутого обещания одного из президентов США не было — любой человек всё равно довольно легко заметил бы разницу между странами: степи, столь же бесконечные, сколь и горные массивы, на территории Мексики уже через половину километра сменялись мелкими, низкими, но густыми городками и сёлами — вполне можно было сказать, что это дикари в своих пустырях Техаса огородили себя от цивилизации, а не наоборот. Однако в Новом Мире было и другое отличие, весьма разительное — постоянные крики заражённых и сонаров, раздающиеся почти со всех сторон.

— А почему бы им просто не заделать всё полностью? Зачем оставлять редкие входы?

— Глупый вопрос. Как думаешь, в каком штате останутся орды, если не смогут пройти на юг?

— Нет, а если это сделать зимой — пока орды за Стеной?

— Пробовали уже. Поверь, ты бы не хотел видеть, как сотни, действительно сотни тысяч мертвецов просто наслаиваются друг на друга, набегают по головам к этой стене, пытаясь перепрыгнуть. Самое страшное в том, что им это удавалось. Во время одной из таких попыток пара бетонных блоков упала, и зомби хлынули в Техас, Аризону и Калифорнию по совершенно новым картам миграции — много людей, просто стоявших на пути орд, погибли в те времена. Тогда и было решено просто оставить всё, как есть — их маршрут не меняется год от года, так что проще всего, как всегда, спрятаться — сидеть и не мешать природе, пока та творит свои чёрные дела. Лучше скажи, как тебе Сходка?

— Кислое зрелище. Стоят себе люди с кризисом средних лет, говорят пафосными речами об убийствах и хвалятся тем, что вышли сухими из воды. Я понимаю, что тебе там проще и привычнее — многих знаешь, выпить немного успел, расслабить рефлексы, но я там чуть от скуки не сдох.

— Да ну? Если я ничего не просмотрел, то ты от Элис просто отлипнуть не мог.

— Может всё из-за того, что она там была ближе всех мне по возрасту? Что вообще там делает девчонка лет… я не знаю… восемнадцати?

— Двадцати пяти.

— Охренеть. А она не выглядит на двадцать пять.

— Так говоришь, будто ты выглядишь на двадцать два. Говорил же — побрейся, — в ответ путник Вейлона лишь самодовольно фыркнул. — Она — наёмник. Перспективный, между прочим. Была за стеной почти столько же, сколько и я сам — только за ней, считай, и работает.

— Опасная деваха… Но горячая, блин.

Первую Сходку золото объявило в две тысячи сорок третьем году — ровно через шесть лет после вспышки вируса. В те времена как раз начинали появляться первые ходячие, сбиваться в стаи и гнить коллективно, так что Чёрному Золоту (даже на тот момент — очень влиятельному)