Цинично? Возможно, но только люди, объединенные одной целью, смогут достичь лучших результатов. Уверена, Аринка не меньше моего хочет жизни в достатке, где ей не придётся оставаться под крышей с той, кто всячески пытается её использовать. Плюс пока был жив отец Аринки, она успела познать вкус беззаботной жизни и точно начнёт из кожи вон лезть, чтобы к ней вернуться. Ей просто нужен тот самый заветный шанс, который позволит выкарабкаться из болота. Всё прямо как у меня.

Даже сейчас в поразительно чистых серо-голубых глазах Аринки можно было рассмотреть пламя надежды, отчего мне на миг стало страшно — вдруг я не оправдаю надежд? Вдруг не смогу себя вытянуть из бедности не то, что кого-то ещё? Одних знаний с Земли мало для такого сурового места со своими законами. Как бы не стать той, кто сгинет сам и потянет за собой других…

Встряхнув головой, чтобы прогнать пугающие и совершенно ненужные мысли, я заставила себя взбодриться. Дорогу осилит только идущий. И на этом точка. Если тратить время на сомнения, то так можно всю жизнь прожить сидя в колодце.

— Ладно, подруга, — преувеличено бодро начала я, глядя на худенькую девушку, — вот как мы поступим. Приходи ко мне завтра к полудню — к этому времени я планирую всё подготовить, и можно будет отправиться продавать первую партию пирогов.

— А не слишком ли поздно? — нерешительно усомнилась Аринка. Ей в лицо ветром принесло несколько свежих снежинок, и она ниже опустила капюшон, а затем продолжила: — Может лучше продавать еду утром, когда лесорубы отправляются на промысел?

— Нет, — покачала головой, на самом деле уже давно всё рассчитав. И, несмотря на то, что в этом не было нужды, всё же я не поленилась посвятить Аринку в свои мысли: — Сама подумай: мы только начинаем, значит, на нас не рассчитывают и все, кто идёт в лес утром, привычно возьмут перекус из дома. Потому они точно ничего не купят. А вот когда те же лесорубы будут возвращаться, тогда-то ароматная выпечка разлетится на ура, ведь мало кто выходит из дома без пары монет в кармане!

Мои слова прозвучали слишком громко. Проходящий мимо гном услышал конец моей фразы, подозрительно на нас покосился и замедлил шаг. Пришлось почти притиснуться к стене дома у дороги, где мы обсуждали наши сотрудничество — благо окон рядом не было, так что подслушать нас не должны.

Дождавшись, когда любопытный прохожий скроется из виду, Аринка тихо предложила:

— Ну, я могу с самого утра и до обеда ходить, чтобы точно всё продать…

— Опять-таки не вариант, — снова обрезала крылья у идеи моей помощницы. — Пирожки должны быть если не горячими, то хотя бы тёплыми, чтобы точно прийтись по душе уставшим после работы мужчинам.

— Но мороз же на улице — они вмиг остынут, — пролепетала Аринка, не улавливая ход моих мыслей.

На что я загадочно улыбнулась и произнесла:

— В этом положись на меня. Есть несколько идей как не дать пирогам остыть слишком быстро. К тому же это одна из причин торговли после обеда — утренний мороз ослабнет, а ночной ещё не успеет войти в силу. Идеальное время.

Внимательно выслушав меня, Аринка в итоге ответила кроткой улыбкой и признала:

— Хорошо, вижу, что ты знаешь лучше как поступить, — затем что-то вспомнив, вдруг потупилась и, вжав голову в плечи, пролепетала: — Извини за навязчивость, я просто хочу быть полезной.

На самом деле мне наоборот понравилось, что девушка оказалась захвачена моей идеей, а не просто бездумно положилась на меня. Такое дорогого стоит.

— Будешь, Аринка, — пообещала, хлопнув девушку по плечу, — не сомневайся. Главное помни основное правило…, — начала я, но тут Аринка просияла и почти смело закончила:

— …пироги мои и никакая Верити мне в этом не помогала.

— Умница! Мы точно с тобой горы свернём! — хмыкнула напоследок, прежде чем отправить девушку отогреваться домой. Она, явно не горела желанием возвращаться в отчий дом, но пока что выбора не было. На данный момент пригласить пожить мне её просто некуда.

Распрощавшись с Аринкой, я помчалась в сторону гномьего квартала, чтобы отдать в часть своего долга половину выручки за грибы. Гном ростовщик посмотрел на меня с жалостью, но сгрёб медяки равные одной серебрушке. В кармане осталось всего шесть тусклых монет, которые я незамедлительно потратила на семь фунтов кукурузной муки, несколько листов из обработанного дерева разной ширины и десяток гвоздей — снова клянчить выбраковку у кузнеца не стала, за что он без лишних слов одолжил мне молоток, буркнув, что вернуть его могу через пару дней. Ну, вот чувствую что он лапочка! Жаль что скупой, да староват для меня, и вообще уже решено: путь от бедности к богатству (уж надеюсь) я должна пройти сама.

Стоило мне только выйти от кузнеца, как передо мной возник довольный собой Барст. Лихой вид, шапка набекрень, а побитый молью тулупчик распахнут на тощей груди, скрытой серой рубашкой на завязках — ни дать, ни взять лидер банды малолетних беспризорников.

— Видала, как я его? — самодовольно заухмылялся мальчик, подходя ко мне ближе, за что тут же получил… новый подзатыльник. — За что? — тут же скуксился Барст, потирая пострадавшую часть.

— Спасибо, что помог, — в первую очередь поблагодарила я, затем строго продолжила, — но что было бы, если б ты пострадал? Думаешь, я смогла бы спать, спокойно зная, что из-за меня разъяренный медведь порвал тебя, паршивец? Ты же ещё и покрасовался, прежде чем удрать! — раздражённо фыркнула, после чего пошагала по улице. Барст сконфуженно потоптавшись, последовал за мной.

— Самую малость красовался, — признался мальчишка, подстраиваясь под мой шаг, — но зато так вербер точно не повернул бы назад.

Видно, что парню было обидно за мои тумаки, но нельзя поощрять такое поведение. Он ведь реально мог погибнуть.

Грозно зыркнув в сторону Барста, я серьезно сказала:

— В следующий раз тебе может так не повезти.

— Ага, тебе тоже, — закатил глаза этот паршивец, а затем язвительно продолжил: — Я не всегда буду проходить мимо, когда ты надумаешь играть в воительницу.

— Что-о? — угрожающе протянула, после чего рявкнула: — Ах ты мелкий!

Барст сделал вид, что не испугался, но на всякий случай отошёл от меня на полшага, чтобы бесстрашно продолжить:

— Ну, а что? Я же прав — ты слабая женщина, которая решила, что сильнее вербера. Ну не глупость ли?

— Я не знала, кто он, — бросила в свою защиту, сама понимая, что повела себя глупо. Однако гордость не позволяла этого признать, и я принялась выкручиваться: — И вообще, будто у меня был выбор! Ты сам видел того громилу! Он бы Аринку как веточку переломил, и никто бы даже не заступился.

— Так кликнула б стражу, зачем сама полезла? — вдруг выдал дельную мысль паренёк, собирая снег с обочины и задумчиво комкая его в снежок.

А вот тут мне стало стыдно, потому что сама не додумалась до такого простого решения.