«Какие-то дети захватили винный магазин и застрелили владельца.»

«Подростки?»

«Одиннадцатилетние.»

«Без шуток?»

«Ты должен купить леденцов», - сказал Браун, - «и приманить ими в ловушку.»

«Ну что, все уже разделились по парам?», - спросил Паркер. «У тебя есть Дженеро.»

«Большое спасибо», - сказал Браун.

«У Мейера есть Стив.»

«Я зашёл только выпить кофе», - сказал Карелла.

«А у меня есть Пичес Малдун.»

«Кто это?»

«Великолепная дипломированная медсестра, которая до смерти хочет меня увидеть.»

«Шестидесяти лет», - сказал Браун.

«Это старуха!», - сказал Дженеро, потрясённый.

«Скажи ему.»

«Ты когда-нибудь встречался с медсестрой?», - сказал Паркер.

«Я?», - сказал Дженеро.

«Ты, ты. Ты когда-нибудь встречался с медсестрой?»

«Нет. И с шестидесятилетними дамами я тоже не встречался.»

«Скажи ему», - сказал Браун.

«Нет ничего лучше медсестры», - сказал Паркер. «В книжном бизнесе, если в названии книги есть слово «медсестра», продаётся на миллион экземпляров больше.»

«Кто тебе это сказал?»

«Это факт. Мне это сказал один издатель. В его офисе, где украли все его печатные машинки, это было, возможно, год назад. Медсестра в названии продаётся на миллион экземпляров больше.»

«Я собираюсь написать книгу под названием «Голый и медсестра»», - сказал Браун.

«Как насчёт «Уйти с медсестрой»?», - сказал Мейер.

«Медсестра-22?», - сказал Карелла.

«Парни, давайте», - сказал Паркер. «Увидите меня завтра утром, я буду развалиной.»

«Думаю, тебе лучше остаться здесь», - сказал Браун. «Коттон там совсем один.»

«Берт может взять его в напарники, как только закончит печатать свою книгу.»

«Какую книгу?», - спросил Клинг, оторвавшись от пишущей машинки.

«Я», - сказал Паркер, - «собираюсь заняться расследованием убийства.»

«Десять лет», - сказал Браун.

«Мне показалось, было сказано «одиннадцать»», - озадаченно произнёс Карелла.

«Убийство. Десять лет назад. Он арестовал психа, убивавшего священников. Медсестра - его мать.»

«Детям по одиннадцать лет», - сказал Мейер. «Те, которые убили парня из винного магазина. Или двенадцать.»

«Я так и думал», - сказал Карелла. Он всё ещё выглядел озадаченным.

«Есть ещё возражения?», - спросил Паркер.

Все они кисло смотрели на него.

«В таком случае, господа, я желаю вам приятного времяпровождения.»

«Ты оставишь номер, по которому мы сможем с тобой связаться?», - спросил Браун.

«Нет», - сказал Паркер.

Телефон зазвонил, когда он выходил в коридор.

Проследив за его уходом, Браун покачал головой и поднял телефонную трубку.

«Восемьдесят седьмой участок, Браун.»

«Арти, это Дэйв внизу», - сказал Мерчисон. «Ты ведь занимаешься тем телом в мусорном баке, не так ли?»

«Частью тела», - сказал Браун.

«Ну, мы только что получили ещё одну часть», - сказал Мерчисон.

Глава 4

Хоузу приходилось повторять себе, что это исключительно дело.

Одно дело Бермуды, но они находились за тысячу миль отсюда, и, кроме того, он попросил Энни поехать с ним. А вот здесь было совсем другое дело. Это был большой плохой город, и Энни жила здесь, а кроме того, у него было назначено свидание с ней завтра вечером, и, кроме того, Мари Себастьяни была замужем.

Во всяком случае, на данный момент.

Не исключено, что её муж сбежал сам, чтобы скрыться от неё, хотя зачем кому-то понадобилось бросать красивую, стройную блондинку, Хоузу было непонятно. Если всё так и было, Себастьян Великий разбросал своё барахло по подъездной дорожке, а потом уехал на машине, то, возможно, он ушёл навсегда, и в этом случае Мари не была так уж замужем, как ей казалось. Хоузу доводилось сталкиваться с делами, в которых парень выходил за буханкой хлеба и с тех пор о нём ничего не было слышно. Возможно, он жил на каком-нибудь острове в Южном море (альтернативное название Тихого океана и Мексиканского залива – примечание переводчика), рисуя голых туземцев. В одном случае парень сказал жене, что идёт за программой телепередач. Это было в восемь часов. Жена досидела до одиннадцатичасовых новостей, потом до шоу Джонни Карсона («Сегодня вечером», на английском «The Tonight Show» – примечание переводчика), потом до позднего кино, а муженёк всё ещё не пришёл с телегидом. Парень объявился в Калифорнии шесть лет спустя, жил с двумя девушками в Санта-Монике. Так что, возможно, Себастьян Великий провернул самый большой трюк в своей карьере, исчезнув от жены. Кто знает?

С другой стороны, возможно, опасения дамы были вполне обоснованными. Может быть, кто-то наткнулся на Фрэнка Себастьяни, пока тот грузил в машину своё добро, и, возможно, он оглушил фокусника, выбросил его вещи из машины и скрылся и с машиной, и с фокусником. Мага потом бросят, живого или мёртвого, а машину продадут в мастерскую. Лёгкая добыча в относительно тихую ночь Хэллоуина. Это было возможно.

В любом случае, это был сугубо деловой разговор.

Однако Хоузу хотелось, чтобы Мари не прикасалась к нему так часто.

Эта дама определённо была любительницей прикосновений, и, хотя Хоуз не всегда верил в психологическую предпосылку, что настойчивый случайный телесный контакт является абсолютной предпосылкой для откровенного соблазнения, он должен был признать, что её частые прикосновения к его руке, плечу или кисти немного настораживали. Правда, прикосновения были лишь для того, чтобы подчеркнуть суть разговора, например, когда она в очередной раз говорила ему, как она благодарна за то, что он приглашает её на ужин или чтобы указать на тот или иной ресторан на улице. Он припарковал машину на Пятой Северной, и теперь они шли на запад, направляясь в центр города, в поисках места, где можно пообедать. В семь тридцать пять вечера пятницы было открыто много ресторанов, но Мари сказала ему, что хочет пиццы, и он выбрал небольшое заведение к югу от авеню, на Четвёртой. Красные клетчатые скатерти, свечи в бутылках из-под кьянти, люди, стоящие в очереди за столиками. Хоуз редко кичился своим рангом, но сейчас он вскользь упомянул хозяйке, что работает детективом в Восемьсот седьмом участке и ничего не ел с тех пор, как пришёл в четыре часа.

«Сюда, офицер», - сразу же сказала хозяйка и подвела их к столику у окна.

Как только хозяйка ушла, Мари спросила: «Это происходит постоянно?»

«Что происходит?»

«Королевское обращение.»

«Иногда», - сказал Хоуз. «Вы уверены, что хотите только пиццу? В меню есть много других блюд.»

«Нет, это то, что мне действительно хочется. Сыр и анчоусы.»

«Не хотите ли выпить?» - спросил он. «Я на службе, но вам чуть пригубить не повредит.»

«Вы действительно так считаете?»

«О, конечно.»