Шрифт:
Закладка:
Странно, что он звонит, когда я видел его внизу ранее.
— Слушаю...
— У нас проблема, — говорит он, прерывая меня. — Дэвид Кови мертв.
Хочу напомнить ему, что это не столько проблема, сколько благословение, учитывая, что он был моим противником, но я слишком потрясен этой новостью.
— Это... когда? Он был здесь сегодня вечером...
— Да. Я пока не знаю подробностей, но у меня есть подруга, которая работает в офисе судмедэксперта, и она сказала, что сообщит, что произошло, когда узнает. А пока я созвал экстренное совещание с комитетом, чтобы мы могли выработать план действий. Губернатор Бексли был достаточно любезен, чтобы предложить нам свой дом для размещения лагеря на то время, которое понадобится, поскольку ратуша закрыта до утра. Увидимся там, скажем, через пятнадцать минут?
— Да, я просто должен... — прочищаю горло. — Я буду там.
— Все в порядке? — спрашивает Дэмиен после того, как вешаю трубку. В его голосе безошибочно угадывается насмешка.
— Бля... — фраза обрывается, когда слышу, как открывается входная дверь комнаты.
— Каин? — окликает Маргарет. — Ты здесь? Каин? — повторяет она, и паника застревает в горле. Цоканье каблуков подсказывает, что она направляется в спальню.
Смотрю мимо Дэмиена на Иден, и в груди все сжимается.
Дэмиен потирает подбородок, похоже, наслаждаясь созданной им дилеммой.
— Довольно затруднительное положение.
— Я буду внизу через минуту, Маргарет, — кричу через плечо. — Как раз заканчиваю в ванной.
Каждый мускул в теле напрягается, когда снова обращаю внимание на Дэмиена.
Я должен был догадаться, что он не будет отсутствовать вечно.
— Это еще не конец, — рычу, тыча пальцем в дверь.
Губы Дэмиена кривятся в усмешке: — Ни в коем случае, — он облизывает большой палец, испачканный кровью. — Но не волнуйся. Я о ней позабочусь.
Луч солнечного света пробивается сквозь щель в темных шторах, пробуждая меня ото сна. Когда открываю глаза, полоска света кажется резкой, и я отворачиваюсь.
Головокружение заставляет бороться с желанием снова заснуть, а пульсация в висках мешает сформулировать связную мысль, но одно знаю наверняка.
Это не моя спальня.
Во рту пересохло, а горло саднит, когда сглатываю. Однако это ничто по сравнению с тупой болью между бедрами и пульсирующей в левом запястье.
Пытаюсь понять причину этого, но не могу... оба запястья привязаны к столбику кровати.
Судорожно втягиваю воздух, глядя на свое обнаженное тело. Замешательство, сменяющееся волной тревоги, пронзает меня как выстрел, когда вспоминаю события прошлой ночи.
У меня был секс... с человеком по имени Дэмиен Кинг.
С человеком, которого отчим и его новая невеста наняли, чтобы убить меня.
Слезы застилают глаза. Если подумать, сон явно лучше реальности.
Нет. Я могу поплакать о его предательстве позже. Сейчас мне нужно выяснить, кто такой этот Дэмиен Кинг и что еще он хочет от меня в обмен на свою помощь.
Учитывая, что он накачал меня наркотиками и привязал к кровати, моей девственности ему явно недостаточно.
Сдерживаю дрожь. Во что, черт возьми, я вляпалась?
Словно отвечая на мой вопрос, дверь спальни открывается, и вскоре его высокая мускулистая фигура оказывается у изножья кровати, изучая меня словно бактерию под микроскопом.
Мне противно, что вместо того, чтобы сохранить достоинство, первым делом думаю, насколько он привлекателен.
Дэмиен скрещивает руки на груди, не сводя с меня пристального взгляда. Чем дольше он смотрит, тем более униженной себя чувствую.
Именно этого он и добивается.
Мама однажды сказала, что стервятники охотятся на слабых и сломленных... и она не имела в виду птиц.
Подавив смущение, смотрю ему прямо в глаза. Не позволю себя принижать.
Это ему должно быть стыдно за то, что он привязал голую девушку к кровати... а не мне.
— Ты накачал меня наркотиками, — не пытаюсь замаскировать это под вопрос или обвинение, мы оба знаем, что он сделал. — Ты ведь понимаешь, что мог убить меня?
— Это было успокоительное, — уголки его губ кривятся. — И, кажется, прошлой ночью тебя не волновала мысль о смерти.
Не знаю, что раздражает больше — очевидное веселье по поводу моих суицидальных мыслей... или то, что он прав.
Поскольку мне нечего возразить, изучаю его татуировки, которые видны во всей красе, потому что он без рубашки. Они пугающие, но красивые. Разбираю слова «Не доверяй никому», написанные жирными черными чернилами, прежде чем сосредоточиться на татуировке, которая привлекает внимание больше остальных.
Прямо по центру шеи изображен большой череп с замысловатыми оранжево-желтыми языками пламени, тянущимися по горлу. Каждый раз, когда он сглатывает, наблюдаю, как они двигаются — как будто мерцают.
— Было больно?
Ответ короткий и хриплый: — Нет.
Порываюсь спросить, чувствует ли он вообще хоть что-нибудь, но у меня есть более важные причины для беспокойства.
— Ты планируешь развязать меня в ближайшем будущем?
Он сужает глаза, но я не упускаю намека на ухмылку.
— Это зависит...
— От?
— От тебя, — он подходит к краю кровати. — Сегодня полицейское управление сделает заявление по поводу смерти Дэвида Кови.
Моргаю, не понимая: — Какое отношение это имеет ко мне?
Его ладонь скользит по моей руке.
— Комитет уполномочен выдвинуть кандидатуру на вакантное место.
— Потрясающе. Но опять же, не уверена...
Он прижимает палец к моим губам: — Комитет выдвинет меня, — глаза темнеют, когда палец движется вниз, задерживаясь между грудей. — После похорон они официально объявят меня новым кандидатом.
От шока отвисает челюсть: — Подожди, ты выступаешь против Каина.
Не пытаюсь скрыть недоверие в своем тоне. Этот человек еще более сумасшедший, чем я думала, если он всерьез считает, что у него есть шансы против него.
Его челюсть сжимается: — Для тебя это проблема?
— Для меня нет, а вот для тебя — определенно. Ты ни за что на свете не победишь.
И почему он вообще хочет баллотироваться в мэры Блэк Хэллоуза?
Не уверена, что понимаю выражение его лица.
— Твоя поддержка Каина убедительна. Однако завтра тебе придется сбавить обороты.
— А что будет завтра? — спрашиваю, когда он развязывает одно запястье.
Пытаюсь расстегнуть второе, но он предостерегающе качает головой.
— Завтра похороны. Ты будешь присутствовать на них вместе со мной.
Тревога зарождается в животе.
— Маргарет и Каин пытаются убить меня, помнишь?
— Никто тебя и пальцем не тронет, —
