— Прости меня, Султан.

— Что-то расстроило Принцессу-султан? — спросил Кадир, и когда Наиме встретилась с ним взглядом, она поняла, что он был так сосредоточен на достижении желаемого, что не заметил суматохи в толпе снаружи.

Это не должно было её удивлять, для него простые горожане были не важнее муравьёв.

Наиме улыбнулась ему, позволив себе проявить не более чем вежливость, несмотря на бешеный ритм её сердца.

— Ничто не расстроило меня, Великий Визирь.

Ей нужно лишь продержаться достаточно долго, чтобы охранник привел ей делегата Саркума. Конечно, этого будет достаточно, чтобы убедить её отца отложить помолвку.

— Я потрясена щедростью Совета моего отца.

Она наклонилась ближе к отцу и тихо спросила:

— Ты находишь эти выкупы за невесту подходящими, Султан?

— А ты нет?

Его глаза начали приобретать отсутствующий вид, который сопровождал впадение в замешательство. Церемония, требовавшаяся от него внимательность, заняла слишком много времени и взяла своё. Ему всегда становилось скучно, когда он уставал. Если бы она могла задержать его присутствие ещё на несколько минут, этого было бы достаточно. Ей оставалось лишь надеяться.

— Мы обсуждали, что брак только отвлечёт меня от более важной работы, — сказала Наиме со всем смирением, на которое была способна.

— Мы это обсуждали, — сказал он, но было ли это утверждением или вопросом, Наиме не совсем поняла.

Она слышала, что стражники добрались до врат, но для всех остальных это была просто суматоха внутри суматохи. Все Визири были сосредоточены на ней и её отце. Ещё мгновение.

Кадир заговорил:

— Боюсь, что было бы неразумно откладывать решение, особенно после тщательной подготовки вашей дочери к сегодняшнему дню.

Его извиняющееся выражение лица возродило в ней девичье желание выцарапать ему глаза.

— Если вы обеспокоены тем, что сотрудничество с Саркумом мешает браку, я не предвижу, что это будет проблемой. Поскольку делегат ещё не прислал ни весточки, мы можем только предположить, что ваши попытки заключить союз провалились.

— Великий Визирь, я не совсем понимаю, что вы подразумеваете под провалом.

Наиме широко раскрыла глаза. Кадир свел брови вместе, он заколебался. Наиме наклонила голову в сторону врат. Она не могла видеть, что там происходит, было бы неприлично отклоняться от отца, чтобы получить представление, но Кадир повернулся в указанном ею направлении. Все Визири последовали его примеру. Затем они встали, удивлённые и напряженно вглядывающиеся. Наиме с удовольствием наблюдала, как выражение лица Кадира исказилось, на короткий миг сменилось яростью и потом вновь стало непроницаемым.

— Отец, прибыл делегат от Аль-Нимаса.

— Аль-Нимас?

Султан повернулся к вратам. Наиме воспользовалась возможностью и оглянулась на Ихсана, который тоже наблюдал за вратами. Выражение его лица было похоже на штормовое море. Трое дворцовых стражей сопровождали двух мужчин, которые вели за собой лошадей. Они были грязными, покрытыми пылью от путешествия, а их лошади, казалось, были в нескольких шагах от гибели. Ни один из мужчин не носил кафтана с цветами, отражающими их Дома, и на предплечьях не было тираз, указывающих на их магическую принадлежность. Наиме с трудом разглядела, что под слоем пыли их одеяния были тусклых оттенков серого и чёрного.

У них был вид солдат, а не правительственных чиновников, прибывших на переговоры. Её чувство триумфа почти исчезло к тому времени, как Визири, шаркая, вышли из круга стульев, освобождая место.

Тот, что был повыше, передал поводья своему спутнику, а потом опустился на колени перед её отцом. Он распростёрся ниц, вместо того чтобы, как обычно, протянуть поднятые руки, и, когда снова сел, пошатнулся, как будто мог опрокинуться. Тревога пронзила её, и Наиме начала подниматься на ноги, спутник мужчины двинулся одновременно с ней, как будто хотел броситься на помощь. Но мужчина отмахнулся и сел на корточки. Наиме слегка расслабилась

Теперь, когда они были перед ней, Наиме могла видеть, что они были очень измучены, а тот, что стоял на коленях перед её отцом, истекал кровью. Правый рукав его плаща был разорван во всех слоях, ткань вокруг раны была мокрой от грязи, тёмной от его крови. На его пальцах запеклась кровь. Они нуждались в отдыхе и заботе, а не в допросе, которому они наверняка подвергнутся, если она позволит событиям развиваться.

— Султан Сабри Эфендим, — сказал раненый усталым, хриплым голосом, — я Макрам Аттарайя Аль-Нимас, Агасси из янычар и сипахи Мирзы Саркума. Мирза послал нас по вашему приказу в надежде договориться о союзе между Саркумом и Тхамаром.

На поясе у них были ятаганы, а у того, кто держал лошадей, также были лук и колчан. Из того, что она могла видеть, у них было телосложение и цвет кожи, которые отражали краткий союз Саркума с востоком, жителями равнин Одокан. Их длинные волосы были собраны и заколоты на затылке. Лица заросли бородами, но Наиме не могла сказать, было ли это намеренно или просто вопрос нескольких дней пути. Они казались странно дикими и свирепыми на фоне ярких, отшлифованных цветов фона, который Визири создавали позади них. Мужчины в Тхамаре открыто не носили боевого оружия, но Саркум был воинственным государством. Магия больше не была их главным оружием.

Её отец издал задумчивый звук.

— Я приветствую вас, Агасси…

— Как ты смеешь появляться перед Султаном Тхамара с оружием в руках, — сказал Кадир, прерывая всё, что мог бы сказать её отец, шагнув вперёд и встав ближе к месту Султана.

Взгляд Агасси метнулся к Кадиру с таким ядом, что мог ранить, но он не повернул головы. Он стал смотреть прямо перед собой, расстёгивая пряжку на ремне. Он схватил вложенный в ножны ятаган и потянул, стягивая ремень с талии, а затем бросил его на землю перед собой. Его спутник проделал то же самое со своим мечом и луком.

Наиме взглянула на своего отца, чьи седеющие брови были нахмурены, его глаза закрыты. Он сжимал и разжимал пальцы, становясь всё более беспокойным. Ей нужно было покончить со всем сейчас, пока он не выдал себя людям Саркума, и они не узнали о его слабости, чтобы использовать её против неё. Или до того, как Кадир оправился от шока и сумел повернуть ситуацию в свою пользу.

— Простите меня, Султан