— Амил сделает всё безболезненно и… красиво.

— Ну нет, — не хуже дракона прорычала я, при этом внешне вдруг сделавшись спокойной и решительной, — он ничего не совершит со мной. Давай сюда платье, и отложим экскурсию, веди меня к властелину! Но прежде… — добавила я, когда Рия уже дёрнулась с места, хватая платье.

Нужно, наконец, не совершать поспешных поступков и держать голову в холоде… Я очень старалась не терять это намерение и не забывать держаться.

— Прежде, скажи, — присела я на краю кровати, ладонями расправляя складки платья у меня на коленях, — это ведь ты помогла мне уйти от того жуткого пса?

Рия, закусив губу, развернула мой наряд и отчего-то замешкалась.

Странно… Ведь если ответ “да”, она могла бы надеяться на награду. Если же я ошиблась, то ничего страшного. Так отчего же ей сложно признаться?

Но я оказалась права.

— Это была я, — кротко и чинно ответила Рия, при этом потупив глаза.

— Спасибо тебе, — на сердце у меня потеплело.

И, видимо, нечто подобное ощутила и она сама, а потому чуть осмелела и решилась на просьбу:

— Хели, пожалуйста, не говорите об этом никому.

Брови мои изогнулись от удивления.

— Почему?

Глава 10

Рия молчала. И повисшая в воздухе тишина начала тяготить. Мне внезапно, пусть я и не понимала причины столь странной её реакции, стало жаль эту маленькую милую служанку. И я протянула к ней руки.

— Иди сюда… Присядь рядом.

Она, проглотив ком в горле, подступила ближе. Но видимо без дела прохлаждаться в покоях “госпожи” позволить себе не могла, поэтому захватила с круглого светлого столика костяной гребень.

— Позвольте… — потянулась она к моим волосам, и вот уже локон за локоном начала разбирать их, затаив дыхание. — Такие красивые и мягкие… Вроде светлые, будто мёд, а как солнечный свет упадёт, вспыхивают медью!

— Рия… — мягко и негромко протянула я, как бы напоминая ей о своём вопросе.

И она сдалась:

— Негоже мне расхаживать ночами по замку. Запрещено это, особенно девушкам. Опасно. Накажут меня, если узнают.

— Не узнают, — тут же поспешила заверить её. — Но почему тогда ты рисковала?

— Я… — её рука дрогнула, отчего гребень больно потянул волосы. — Простите!

— Ты не обязана отвечать, — кивнула я.

Кажется, догадавшись, что могла делать девушка ночью в коридорах замка…

Точнее, куда или от кого она могла идти.

И пусть это так чуждо мелариям, пусть нравы у дев Иисиды отличаются от наших, осуждать я не имею право. Хотя бы от одного этого — она не мелария.

Это мы и глаз порой не смеем поднять на мужчин, коль не обещаны им или не ко времени это. Так уж воспитаны, так у нас принято. Девы Иисиды другие, и не плохи этим. Просто мне всё ещё непривычно.

Но, похоже, Рия предугадала мои мысли и вспыхнула, будто свечка. Даже кончики ушей покраснели!

— Хели, вы не о том думаете! То есть, о том… Но, уверена, не так! Я не… Я никогда бы… То есть, — и она вдруг выдохнула, замирая, будто так хотела кому-нибудь признаться, что готова была довериться мне, мало знакомой чужачке: — Это Амил.

Я уже замечала, как она смотрит на него, но всё же в недоумении обернулась к ней и стала ждать дальше, невольно заинтересовавшись.

И Рия, слегка успокоившись, охотно продолжила:

— Мы ведь из разных миров. Буквально. И он гораздо старше меня. Амил никогда не обратит внимания на маленькую, бедную человечку… Должно быть, не знает даже, — прижала она ладошку к своей груди и опустила подрагивающие тёмные ресницы, — что я думаю о нём. Не замечает, как провожаю взглядом. Говорить не хочет со мной. Да и о чём? А я… Не мешаться же у него под ногами. Приближённый к властелину, занятый, постоянно такой, мм, трагично-задумчивый, загадочный. Красивый…

Красивый, надо же! Он то?

Ну да что уж…

А Рия продолжала уже с печальной, лёгкой улыбкой на губах:

— Боюсь, если надоем ему, постоянно натыкаясь на него то тут, то там, тогда и вовсе отошлют меня из замка… Что оставалось мне, Хели? Лишь крадучись бродить ночами по пустым и холодным коридорам, прячась в плотных тенях, чтобы добраться до его комнаты, приоткрыть тихонько двери и… наблюдать за тем, как он спит. Или сидит у окна. В лунном свете, — голос её понизился до мечтательного шёпота, — от которого кожа его выглядит ещё белее и прозрачнее. А лицо более выразительным. И кажется в эти моменты, будто он сошёл с древней фрески какого-нибудь храма, где был если не божеством, то мудрым молодым демоном…

Она говорила это, делилась сокровенным, водя гребнем по моим волосам, и мне сделалось так странно хорошо и печально! Как, должно быть, здорово мечтать о ком-то, не омрачая это ничем, в том числе безнадёжностью.

Хотя, как знать, быть может Рию всё же может ждать счастье с Амилом? Одно его присутствие в этом замке — уже чудо. Видимо, удивляться больше ничему нельзя. Поэтому возможно всё.

— И он не знает? — спросила я, когда на волосах моих защёлкнулась серебряная заколка. — Ни разу не заметил тебя?

— Замечал… — отозвалась Рия тихо, заставив меня подняться и снять платье, чтобы примерить то другое, нарядное. — Я говорила ему, что мне дурно. И он, кажется, верил… Или понимал, что вру, оправдываясь, и жалел меня, не подавая виду.

Я молчала, не находясь, что сказать. Но с губ сорвалось непрошеное:

— Это красиво…

— А? — настал черёд удивляться Рии.

— То, что у тебя есть… Это выглядит красиво. И, быть может боги сжалятся над тобой, наблюдая за этим, и однажды…

— Ой, что вы! — прервала она меня, всплеснув руками. — Надеюсь, боги не видят мой позор, — и покраснела вновь.

А я, не сдержавшись, рассмеялась.

И только думала извиниться за это, как Рия засмеялась в ответ.

Возможно, у меня всё-таки появилась подруга здесь…

— Вам…

— Тебе, — поправила я её.

— Тебе очень идёт, — отступила Рия от меня на шаг, любуясь моим видом.

И я взглянула в зеркало.

Видели бы меня мои друзья и названный брат… Платье будто живое, словно из капель воды на золотом песке, и перламутровых крыльев стрекоз. Оно переливалось и колыхалось при каждом моём движении, а волосы, собранные с одной стороны, казались распущенными и выглядели шёлковыми.

Только вот…

И от мысли этой взгляд мой потускнел.

Ради кого я нарядилась?

— Что-то не так? — тронула Рия мою руку. — Вы… ты из-за