тишина в Европе… То же самое и сейчас происходит. Когда кто-то из наших говорит, что Россия – страна рабов, Запад это охотно подхватывает. А скажет кто, что Россия – страна древнейших демократических традиций, вот вече у нас созывали, цеховое и городское самоуправление было, – в ответ полная тишина…

– А напомни-ка историю, как из-за тебя «Комсомолку» закрывали в 1993 году!

– Было дело… Они напечатали мою статью «Оппозиция умерла, да здравствует оппозиция!». Это была единственная публикация в открытой печати, где конкретно осуждался обстрел Белого дома. Там была фраза, которую все повторяли, я этим горжусь: «Плохим президентам всегда парламенты мешают». И настолько власти были возмущены, что газету закрыли. Целый день она пробыла в закрытом состоянии, – но потом им хватило ума ее открыть. Статья была очень жесткой, она мне долго потом икалась. Меня тогда совсем уж отовсюду отодвинули… И вот я – один, сам по себе. Может, оно так и лучше. Никто тебе на мозги не капает, а если кто закапает, ты его коротко посылаешь куда положено… Но есть и недостатки такого положения. Наша нынешняя критика – она абсолютно групповая, она идеологизирована донельзя. В итоге ни те, ни эти про меня не пишут. Парадокс – мои последние романы инсценированы, экранизированы, переведены, по ним пишут диссертации – а критики по ним нет. То же самое я сейчас переживаю со своими пьесами. Я сейчас один из самых востребованных драматургов! В одной Москве у меня идет шесть пьес! При полных залах! Седьмую – «Одноклассницу» – принял к постановке театр Маяковского. А критика молчит.

– Если книги выходят, пьесы ставятся, люди покупают билеты, – то что тебе до литературной критики?

– Хорошая критика помогает посмотреть на себя со стороны. Это важно.

Водка

– Юрий! У нас писатели делятся на левых и правых – а еще на сильно и не сильно пьющих. Литераторы всегда пили, а сейчас, наверно, еще больше пьют. Расскажи про это.

– Сам я человек пьющий – ну, скажем так, выпивающий. Читатели спрашивают: «У вас так точно и убедительно описано похмелье, вы где фактуру собирали?» Я говорю: специально брал командировку в вытрезвитель, опрашивал алкашей. «Вы серьезно или шутите?» А вы зачем дурацкие вопросы задаете? В 90-е был взрыв пьянства, и много хороших писателей умерло… Смотрю на молодое поколение, – меньше пьют! Это вызывает сдержанный оптимизм… Но ведь и пишут хуже…

ТВ вместо книг?

– Юрий! Место властителей умов, которое занимали писатели, теперь оккупировано телеведущими. А литература – это вроде хобби, на уровне выпиливания лобзиком. Пафосный вопрос «С кем вы, мастера культуры?» сегодня должен быть адресован людям ТВ.

– Тут вот что получилось. Эффект фанерного пения: когда рот открывать может любой! А чьим голосом он поет? Вот вопрос! Функция интеллектуально-духовного полигона, да простится мне такое сравнение, литературой не утрачена. Россия как была литературоцентристской страной, так ею и осталась. В Германии идеи мироустройства обкатывались в философии, в Англии – в парламенте, во Франции в салонах и театрах, а у нас в литературе. Все это осталось! Да, сегодня именно телеведущие артикулируют интеллектуальные тренды российского общества – но это не их мысли, они просто озвучивают то, что придумали писатели! Приведу характерный пример. К юбилею Пушкина на ТВ был показан многосерийный документальный фильм модного на тот момент телеведущего Парфенова. Я сел смотреть… А надо сказать, что когда-то я довольно серьезно занимался пушкинистикой. И вот я то и дело подскакивал и восклицал: «Минуточку! Эта мысль – из Тырковой-Вильямс. А эта – из Бартенева…» Потом заканчивается фильм и в титрах идет: пиджак от такой-то фирмы, парфюм – от этакой. И ни слова про писателей, которые были анонимно процитированы, ни одной фамилии пушкинистов, словами которых говорил телеведущий! Вот как это делается! А говорят-то все равно пушкинисты, положившие всю жизнь на это и от кутюрье не одевавшиеся. Что мне оттого, что это озвучивает несимпатичный Парфенов? Да ничего. Я все равно мысленно разговариваю с Томашевским, Бонди и Лотманом…

Другой пример. Бывает, смотришь по ТВ дебаты политологов, не будем называть имен… Я слушаю их и понимаю: это точка зрения покойного Александра Панарина, его мысль о гедонистической цивилизации. А другой Тойнби цитирует. А третий – Валерия Соловья. Четвертый передает то, что вычитал про Сталина в книге Юрия Жукова. И все без ссылок! Это то же самое пение под фанеру… Ну есть исключения среди ТВ-людей, у кого-то из них есть свои мысли – но в основном это все же озвучивание чужого. Логичней, если бы на ТВ со своими мыслями выступали их авторы… Но тогда куда мы денем эту фанерную братию, которая привыкла жрать в три пуза и пить в шесть глоток? Они не уступят! Вот в чем проблема… Но это не так уж и важно. Если в литературной среде появляется мысль, то она все равно пробьется. Так что это чисто внешнее впечатление – будто литература ушла куда-то в катакомбы. Она по-прежнему генерирует идеи и осмысливает время. Но, к сожалению, мысли мудрецов по иронии судьбы высказывают в ТВ-эфире в основном люди с явной мозговой недостаточностью. Это драма нашей эпохи. Впрочем, не самая большая…

Повторить рекорд?

– А можно ли повторить тот успех, который был у «ЛГ» при советской власти? Или для этого надо закрыть ТВ, отрубить интернет и разогнать желтую прессу с глянцем?

– Значит, так… Думаю, главная причина неслыханного успеха «ЛГ» при советской власти – это закрытое распоряжение Политбюро ЦК КПСС о том, что газете [должно быть] позволено чуть больше, чем остальным. Как повторить тот триумф, как поднять тираж с теперешних 100 000 (это без приложений) до былых 6 000 000? Если наша суверенная демократия будет, как это наметилось, идти к сувенирной демократии, в обществе снова возникнет голод на честную аналитику и честную интеллектуальную фронду, и будет принято закрытое решение Администрации президента о том, что нам можно больше, чем остальным, – то мы повторим старый рекорд «ЛГ»…

Юрий Поляков – писатель, публицист, поэт, драматург, литературовед. Родился 12 ноября 1954 г. в Москве в рабочей семье. Окончил литфак Московского областного педагогического института им. Н. К. Крупской в 1976 году. Как поэт впервые опубликовался в газете «Московский комсомолец» в 1974 году, первая книга стихов «Время прибытия» вышла в 1980 году с предисловием Владимира Соколова. Отслужив в армии (1976–1977), написал повесть «Сто дней до приказа» (1980), которую напечатали только в 1987-м. В журнале «Юность» (1985, январь) опубликовал повесть «ЧП районного масштаба» о подноготной аппаратчиков ВЛКСМ (написана в 1981-м). О школе написал книгу «Работа над ошибками», которую экранизировали и поставили по ней спектакль «Кресло». С этих трех книг началась