И по логике разработки всегда окажет помощь станции-носителю благодаря техническим решениям, защищающим ангары. Нет необходимости даже тратиться на топливо при прыжке станции — корабли флота обороны штаб-квартиры в состоянии путешествовать внутри оной.

Простой способ экономии и поддержания безопасности штаб-квартиры в нужный момент.

— А что в этом логичного⁈ — спросил Зион. — Одно попадание по уязвимым местам станции, и вместе со всем штабом взлетят на воздух и корабли, которые находятся внутри вашей ловушки!

— Уязвимые места? — переспросил я, посмотрев на кораблестроителя.

— Да, сэр, уязвимые места!

— И какие же они, на ваш взгляд?

— Да уйма! Открытый реактор, этот ваш сегментированный сферический ангар для крупных кораблей! Шахта охлаждения, пусть и не пропускает крупные предметы из-за своей многоканальности и патрубков толщиной с руку, тоже уязвимость! Не одна, так пятьсот торпед проделают себе путь к реактору, когда станция будет завершена! Дайте мне день и я найду здесь сотни уязвимостей! — заверил меня кораблестроитель. — О, великий сопромат, кто вообще делает сферический створ в ангар для звездных кораблей⁉ Вам что, Рейес, голову напекло⁈ Вы же открываете огромную дыру в самое нутро штаб-квартиры, чтобы впустить или выпустить корабль! Это гигантский просчет в безопасности всей конструкции.

Главный инженер Рейес открыл было рот, чтобы возразить, но в этот момент смолчал, так как увидел мое предостережение.

Не время раскрывать карты.

— Даже так, — задумчиво произнес я. — Напомните мне, кораблестроитель, а кто главный инженер проекта штаб-квартиры⁈

Зион был на взводе, а потому отвечал, совершенно не думая.

И я даже знаю истинную причину его негодования.

— Я спроектировал ее! Опираясь на чертежи второй «Звезды Смерти», как на наиболее удачливый проект! Да, многое изменил с учетом наших возможностей, но все же…

Он замолчал, поняв в какую ловушку себя загнал.

— А значит, что как минимум две из перечисленных уязвимостей на вашей совести, — продолжил я, пристально смотря в глаза кораблестроителю. — И возникает вопрос — для чего вы создали столь уязвимый проект?

Леди Варнилиан едва не рассмеялась, но сдержалась.

Зион, покусывая губы, нахмурился.

— Открытым реактор будет лишь до тех пор, пока не будут собраны все секции, — заявил он. — На второй «Звезде Смерти» удалось поразить его лишь по той причине, что станция была недостроенной! На первой — только из-за технического недостатка — слишком просторной шахты охлаждения. В моем случае, как и на второй «Звезде», шахта отвода избыточного тепла от реактора будет не одной и широкой, а множеством узких труб, разведенных по всему корпусу, а не в одном месте! Даже если половину из них повредят, остальные прекрасно справятся. Да что там, для охлаждения хватит и трети исправных труб! И более того, именно я придумал использовать их в том числе и в качестве оружия!

Это верно.

Еще никогда шахта охлаждения самого большого реактора солнечной ионизации в галактике не использовалась в качестве средства обороны или нападения.

Мы уже стали свидетелями того, как через шахты охлаждения выбрасывалось активное вещество реактора солнечной ионизации. Внешне оно похоже на гейзерообразный выброс звездного вещества. И бьет на дистанцию в десятки единиц, расплавляя все на своем пути.

Но после такого экстренного мероприятия шахту требовалось заменять. Зион пошел дальше простого способа. Он изготовил шахты из тугоплавких металлов, экранированных отражающими поверхностями. В результате чего штаб-квартира в оборонительных целях может выбросить разом, группами или по-одному сотни «извержений» искусственного звездного вещества. Ультимативное оружие ближнего боя.

И при этом ни одна шахта не пострадает. Да, раскалится, но уже через несколько минут будет готова к тому, чтобы повторить свою атаку.

— А вот гигантский круглый люк, ведущий в ангары, это самая, что ни на есть — уязвимость! — продолжал Зион. — Чтобы выпустить из ангаров корабли, которые там находятся, вам придется открыть путь к ним, то есть отомкнуть круглый люк, диаметром с длину звездного суперразрушителя! И у вас дыра диаметром в двадцать пять километров! Не говоря уже о том, что открытый люк делает небоеспособным суперлазер. Что за идиотская идея совместить суперлазер с выходным люком ангара⁈

— Но…! — Рейес снова попытался было защитить свой проект, но я вновь его остановил.

Привлекая внимание Зиона вновь к ангарам и кораблям внутри них, я указал на конкретный объект внутри штаб-квартиры.

— Что это по-вашему, кораблестроитель Зион? — поинтересовался я.

— Звездный разрушитель, — бросив взгляд, ответил мужчина.

— А если быть точным, то звездный суперразрушитель, — прояснил я. — «Страж», если говорить откровенно. И он стоит в доке, ремонтируется внутри самой защищенной, самой безопасной мобильной верфи-дока для кораблей класса «супер» во всей галактике. Так что, как вы заметили, главный инженер Рейес имел дело со «сказкой». Только не верил в нее, а осуществил.

Райан, не веря своим глазам, воспользовался усилителем, встроенным в его кибернетический имплант и скрупулезно рассматривал корпус корабля, видневшийся в другом «полушарии» штаб-квартиры.

— Да нет, — прошептал он, посмотрев на меня. — Не может быть!

— Вы видите все своими глазами, — заметил я. — «Страж» на месте. И сейчас он находится в самом большом доке в галактике.

— Заполненном кислородом доке, попрошу отметить, — сообщил главный инженер Рейес. — А значит, что любые работы внутри такого дока не просто двигаются быстрее из-за отсутствия необходимости в скафандрах для рабочих, но в три раза быстрее!

— Не говоря уже о том, что оборона что Куата, что Фондора были пробиты повстанцами и имперцами, — добавила Никлара. — Какие-то дешевые истребители преодолели заграждения стоимостью в миллиарды… И либо уничтожили, либо тяжело повредили корабли, которые находятся на «открытых» верфях. А здесь, когда штаб-квартира будет завершена, наши доки будут в безопасности.

Зион что есть силы вглядывался в конструкцию атмосферных доков, пытаясь различить среди металлических конструкций больше, чем было ему сказано.

Ремонтные доки внутри штаб-квартиры. И «Страж».

— Здесь ведь не только «Страж», — заявил он, прекратив смотреть в «гляделки». — Я вижу еще корабли…

— Девять, если быть точнее, — сказал я. — Звездные дредноуты типа «Доверитель».

— Всего построено шестнадцать доков для звездолетов класса «супер», — сказал Ник Рейес. — Я свел их в шесть секций, расположенных вокруг центральной оси проектора суперлазера. В каждой секции по три дока различных размеров, выстроенных в форме усеченного конуса каждый. Внешние, самые большие, предназначены