ничего не нужно было объяснять, он сообразила, что случилось, и чем всё это может обернуться. А вот выглядывающие из-за перегородки Оля и Таня казались совершенно растерянными.

— Карп обращается в зомби, — громко объявил Димка. — Пока не поздно, надо его найти.

— Надо бежать, — засуетился Минтай. — Я же предупреждал. Я говорил, что сейчас нигде не безопасно! Нужно немедленно ехать ко мне домой!

— Нет, — сказал Димка. — Мы должны хотя бы запастись здесь бензином. И дождаться рассвета.

— Но зомби! — почти закричал Минтай.

— Зомби по ту сторону забора! — рявкнул Димка. — А Карп еще не успел им стать!

— Ты уверен? — тихо спросил я.

— Откуда тебе знать! — возмутился Минтай.

— Я уверен, — сказал Димка и пинком выбросил окаменевший шарф на разложенное кресло. — Вот: Карп потерял кусок скорлупы. И она не успела окончательно затвердеть — можете убедиться. Думаю, у нас достаточно времени, чтобы отыскать его и прикончить. А потом займемся делами.

— Мы можем его не найти, — заметил Минтай. — Он мог уйти со стоянки.

— Это вряд ли, — сказал Димка. — Он забрал ключи. И я, кажется, знаю, где его нужно искать.

* * *

Старенький, но неплохо сохранившийся «эксплорер» прятался в дальнем углу стоянки, в закутке между глухой стеной и потрепанной фурой, вросшей в асфальт ржавыми дисками спущенных колес. Тут же, рядом с пустой собачьей конурой, стоял на пеньках прогнивший «Запорожец», — первый автомобиль Эдика, как объяснил нам Димка.

Сам Эдик тоже был здесь. Трос установленной на подрамнике лебёдки передавил ему живот и грудь, намертво притянув к бамперу «эксплорера». Стальная петля, должно быть, переломала ему все рёбра, а кишки превратила в кашу, но Эдик плевать хотел на такие пустяки — он жадно щелкал жвалами и тянул к нам не захваченную тросом руку.

— Привет, — сказал ему Димка, поднимая самодельный факел повыше. — Сегодня обойдемся без рукопожатий.

Левая пассажирская дверь «эксплорера» была открыта. Мы велели девчонкам ждать нас за фурой и обошли автомобиль, стараясь держаться поближе к бетонной стене.

— Ну что я вам говорил? — пробормотал Димка, заглянув в салон.

Карп, а вернее то, что недавно им было, расположилось на заднем сиденье «эксплорера» — серая чушка в белесых тенетах. Неровный кокон еще кое-где пенился и оплывал, тонкие паутины вздрагивали. Понять, что это именно Карп, можно было лишь по торчащей из кокона трости — её литой набалдашник трудно было с чем-то спутать.

— Изгадили машину, — с сожалением произнес Димка.

— За ключами полезешь? — спросил я, твердо зная, что сам я к этой куче застывающей вонючей слизи не подойду ни за какие коврижки.

— Ну их к черту! — отмахнулся Димка. — Спалим эту парочку — и дело с концом.

Никто возражать не стал, но и в помощники не попросился. Димка забросил в машину жестяную банку с кустарным напалмом, разбил о капот бутылку с пирогелем, длинным факелом подпалил пропитанную соляркой ветошь. Но огонь занялся не сразу. Минуты две, наверное, мы стояли, смотрели, как растекается по железу прозрачное легкое пламя, как пузырится краска. Я хотел было скептически отозваться о химических познаниях Димки, но тут в салоне ярко полыхнуло, из открытой двери выплеснулась огненная жижа, и вся задняя часть автомобиля вмиг исчезла в вихре жаркого рыжего пламени.

— Ух ты! — Димка даже присел. Кажется, он сам не ждал такого эффекта от своих смесей.

Лопнули шины. Осыпалось лобовое стекло.

Притянутый к бамперу зомби визжал и дергался — у него горела спина, на его скулах обугливалась кожа. Что просходило с Карпом, мы не могли видеть, но мне показалось, что в охваченном пламенем салоне шевелится что-то темное…

Мы убежали, не вытерпев жара. Да и на корчи Эдика невозможно было смотреть.

«Мерзко», — я то ли услышал, то ли вспомнил голос Димки.

— Мерзко, — сказал я встретившей нас Оле. И она, кажется, всё-всё поняла.

Потом мы по-варварски вскрывали воющие машины, стаскивали разное барахло к Димкиной «мазде», сливали бензин, сбивали замки на воротах. Мы спешили, будто чувствуя, что скоро всё окончательно изменится. И когда пожар погас, а серое небо начало проясняться, мы были готовы.

Я отогнал от ворот свою «десятку», Димка вывел «мазду». Мы связали цепь узлом и заперли его разбитыми замками. Мы еще собирались сюда вернуться.

— Надо ко мне, — пискнул Минтай без всякой надежды, что его услышат. Но Димка услышал.

— Ты так туда рвешься, — сказал он, ухмыляясь, — будто у тебя в подвале находится бар «Винчестер».

Фильмы Саймона Пегга в нашей конторе знал практически каждый, так что шутку поняли все. И мне тогда показалось, что Димкины слова натолкнули Минтая на какую-то нехорошую мысль. Мне бы сразу насторожиться, предупредить бы остальных. Но и в тот раз я не придал значения своим предчувствиям — и вскоре пожалел об этом.

Мы разделили пассажиров — Димке, конечно же, досталась Оля с подружкой; мне — кто бы сомневался! — моя бывшая пассия со своим новым возлюбленным. Минтай так и рвался сесть вперед рядом со мной, но я велел ему располагаться сзади и, включив погромче нелюбимый Катей «Faith No More», сразу же постарался забыть о присутствии этой парочки.

Часы показывали ровно одинадцать, когда Димка опустил тонированное стекло и поднял руку — «готов?»

Я моргнул ему дальним светом — «поехали!»

Как сейчас помню: когда я нажал на газ, «Faith No More» заиграли «From Out of Nowhere».

* * *

Знаете, что самое хорошее в нашествии зомби?

Пустые дороги.

Точнее говоря, они не совсем пустые, а кое-где совсем не пустые и даже плотно заставленные. Но — ничто не движется, светофоры не работают, правила не действуют — какие тут к черту правила?! Пробки на шоссе мы объезжали по тротуарам. Пробки на тротуарах огибали дворами. Мы выезжали на встречку, выскакивали на обочины и газоны, поворачивали