убедился, что зомби из подъезда ушли, и сбежал на четыре этажа вниз, оставив Катю сторожить дверь. Вернувшись, он вооружился тяжелой вешалкой. И, велев Кате не отставать, понесся вниз, рассчитывая, что все обращенные заняты сейчас нами.

Он ошибся, но не сильно: один тщедушный зомби все же попался им на пути. Минтай сбил его ударом вешалки, прижал к ступенькам, давая Кате возможость проскользнуть. Выход был совсем уже рядом. Минтай, чувствуя, что зомби вот-вот вывернется, бросил вешалку, перевалился через перила и, догоняя Катю, выскочил из темного подъезда на улицу. Им некогда было размышлять, куда бежать, где прятаться. Да и выбора особого у них не было. Они, не сговариваясь, бросились в сторону, где, как им казалось, не было зомби — прочь от осажденного «мегана» и от чудовищ, раздирающих труп несчастного Сереги. Минтай честно признавался, что в тот момент он и не помышлял спасать нас. Он о своей-то шкуре не знал как позаботиться: залезть в чью-нибудь квартирку на первом этаже? — но там могут быть зомби; попытаться завести какую-то из припаркованных машин? — но если сработает сигнализация, их тут же обнаружат; со всех ног мчаться дальше? — а что там за углом, за поворотом, за домом?..

Они словно под обстрелом бежали — петляли, пригибались, прячась за автомобилями, за кустами и столбами, за детской горкой и мусорными баками. «Логан» был для них очередным укрытием. И совершенно случайно Минтай заметил, что двери помятой машины не заперты, а в замке зажигания торчит ключ.

Он нырнул за руль и не поверил случившемуся чуду, когда автомобиль завелся.

Теперь Минтай мог ехать домой — а ему действительно туда было очень нужно.

Сдав назад и соскочив с крыльца, «логан» легко развернулся. Из разбитой витрины на шум мотора вывалился изрезанный стеклами зомби. Он упал на четвереньки, и, двигаясь совершенно жутким образом — каким-то паучьими прыжками — бросился машине наперерез.

«Логан» раздавил его.

И вот тогда Минтай понял, что теперь он может кое-что для нас сделать…

* * *

— Черт возьми, Юрьич! — воскликнул Димка, поймав руку Минтая и сильно её встряхивая. — Вот не ожидал от тебя, честное слово. Мужик! Мужик!

Я молчал, стоя возле окна, наблюдая, как хромой Карп, опираясь на клюку, обходит машины. Их было немного — большая часть парковочных мест пустовала. Из этого можно было сделать вывод, что катастрофа случилась днем. Или ближе к вечеру, в час пик — потому проспект и забит вставшими автомобилями.

А может люди просто бежали из города?..

— Мне домой надо, — опять завел свою песню приободрившийся Минтай. — Если не хотите со мной, дайте мне машину, и я один уеду. То есть, мы уедем. Я и Катя.

— Мы тоже не хотим здесь оставаться, — неожиданно сказала Оля, утонувшая в низком, продавленном почти до пола кресле. — Этот охранник… Он какой-то ненормальный. И страшный.

— Вот, слышите! — обрадовался Минтай. — Мы в большинстве.

— При нашествии зомби всякая демократия отменяется, — сказал Димка; опять шутил, наверное.

Карп скрылся за фурой. Я отвернулся от окна, посмотрел на своих товарищей — они вдруг стали мне неприятны: я в каждом из них словно бы демонов разглядел; тех демонов, про которых говорил охранник.

— Разделяться нам сейчас нельзя, — тихо сказал я. — Покидать это место сейчас, наверное, тоже будет неблагоразумно: в городе опасно, а здесь надежный забор по периметру, несколько путей к отступлению, запас воды и еды, свет, огонь, инструменты и машины. С высоты просматривается почти весь пустырь, граница города и частный сектор — любую опасность мы обнаружим издалека, особенно если выставим пост на крыше. Есть вероятность, что за своими автомобилями сюда наведаются нормальные люди — такие, как мы. — Я начал загибать пальцы. — Может быть, кто-то заедет на заправку. А Карп… Да, он немного странный, но о происходящем ему известно больше нашего. И он любит поговорить, так что рано или поздно он всё выболтает.

Меня внимательно слушали. Никто не перебивал, не пытался спорить, и даже Димка казался вполне серьезным.

— Я предлагаю задержаться здесь. Хотя бы на один день. Нам необходимо отдохнуть и подготовиться. А завтра утром на двух или трех автомобилях мы отправимся в город: попытаемся найти оружие, навестим, если будет такая возможность, наших близких, разведаем обстановку. И часа за три до сумерек вернемся сюда — потому что здесь пока тихо. Потому что здесь забор и сторож, машины, огонь и свет… Или вы считаете, что есть место лучше этого?

Я пожал плечами и умолк, не зная, что еще сказать.

Димка ухмыльнулся. Я понял, что сейчас он опять что-нибудь сморозит, и отвернулся, не желая слушать его глупости и насмешки.

— Выбираем нового лидера! — прокричал Димка, беззвучно хлопая в ладоши. — Кого устраивает программа? Голосуем за Брюса! Борис — наш кандидат! Выбирай сердцем! Голосуй или проиграешь!

Он поднял руку, пальцами в низкий потолок уперевшись:

— Ну, кто со мной?

Оля, сдержанно улыбалась, качнула ладошкой:

— Я — «за».

Её тут же поддержала Таня. А потом и Катя подняла руку — вот это оказалось для меня сюрпризом. Один Минтай сидел, насупившись, на кровати — серьезный солидный мужчина в окружении заигравшихся недоумков.

Тихо и незаметно вернулся Карп: открыл дверь и остановился в темном тамбуре, удивленно нас разглядывая, — он будто забыл о нашем существовании, пока обходил свои владения. Большой черный кот прошмыгнул у него под ногами, отряхнул лапы на круглом половичке, вскочил на койку и, громко замурлыкав, свернулся у Кати на коленях. Она бездумно погладила его.

— Вы кто? — хрипло спросил Карп. Он подался вперед, и я увидел, как его лицо страшным образом изменяется — тянется, будто маска из сырого теста. У меня дыхание перехватило — только поэтому я не закричал. А потом Карп шагнул в комнатушку, и стало ясно, что с лицом у него всё в порядке, что это просто падающий из окошка свет лег на него полосой, а то, что я принял за отъехавшую челюсть, на