последовало за мной, его колотая ветка почти случайно пыталась ранить меня, но мне удалось перевернуть нас и оказаться сверху. Ее острые ветки снова ткнули меня, и я дернулся назад, ударившись о землю и перекатываясь, снова и снова.

Меня покрыла грязь, такая липкая, липкая слизь. Теперь уже голубая и блестящая.

Не услышав больше шума в ушах, я поджег себя. Ох, быть в огне, так приятно. Мои руки и грудь, выглядели как горячий тост, согревающий меня. На самом деле слишком тепло. В этом болоте было так чертовски жарко, они что, никогда не включали кондиционер? Могу поспорить, что аллигаторы не смогли бы управлять циферблатами своими неуклюжими маленькими лапками.

— Леон! — Гейб взревел, и я плюхнулся на спину, глядя на своего гигантского бананового друга, весь желтый и аппетитный. Рождественское дерево попыталось обнять его сзади, но Гейб развернулся и отрубил ему голову черным мечом, и оно превратилось во вкусные пузыри.

Я ахнул от ужаса, вскочил на ноги и схватил банан.

— Я съем тебя за это, — прорычал я. — Ты испортил Рождество. Подарков малышу Риблету теперь не будет. — Я вытащил его из своего кармана лягушку и поднес к ее банановому другу. Риблет прохрипел, и банан попытался схватить его своими большими банановыми руками.

Я выхватил ее, прижав к груди, чтобы защитить, но затем мой мозг почувствовал себя странно, мир перевернулся, и каким-то образом я снова оказался на земле.

Риблет выскользнул из моей руки, отпрыгнул в кусты и заставил меня кричать о нем, когда он бросил меня.

Кто-то кусал меня за шею, большой зверь с тремя головами и кучей меха, который прижимался к моему лицу. Поток чистой энергии пронесся по моим венам и рикошетил сквозь меня, как молния.

Затем наступила тьма, и Рождество действительно закончилось.

Звук плещущейся воды и грохот ломающегося металла разбудили меня от самого тяжелого сна. Я покачивался в деревянной лодке, моя голова болела так, будто горилла стучала по внутренней стороне моего черепа. Стон пронзил мое горло, и я наклонился, чтобы выглянуть за борт лодки и увидеть, как Габриэль и Джеральдин выпускают заключенных из клеток.

Меня вырвало в болотистую воду, и аллигатор посмотрел на меня боковым глазом, прежде чем уплыть, тем лучше для него прямо сейчас. Я чувствовал себя осужденным. Ими. Звездами. Риблетом. К черту Риблета. Этот мерзкий маленький обманщик.

— Гейб? — прохрипел я, и он посмотрел в мою сторону, подойдя ко мне, пока Джеральдин разговаривала с освобожденными Фейри.

— Ты проснулся, — сказал он с облегчением, прыгнув в лодку и взяв меня за руку, посылая через меня волну исцеляющей энергии.

Я вздохнул, чувствуя себя намного лучше и просто желая, чтобы он появился раньше, чем меня вырвало перед этим судьей-аллигатором.

— Я хотя бы выиграл пари? — спросил я.

— Нет, — сказал он, нахмурившись. — Джеральдин победила. Но ты уничтожил одну нимфу и восемь деревьев, так что…

Я застонал, проведя рукой по лицу.

— Это должен был быть момент моего геройства.

— У тебя будет еще один шанс, — сказал он, и его глаза сверкнули от этого знания.

— Ты знал, что я собираюсь сделать это сегодня? — Я спросил. — Ты видел, как я облажаюсь?

— Нет, Леон. Если бы я это увидел, я бы немедленно остановил это. Тебя чертовски трудно предсказать, — вздохнул он.

Я улыбнулся.

— Именно так мы не давали тебе видеть нас, когда ты был у Лайонела.

— Да, в этом есть свои преимущества. Но иногда я волнуюсь, что не смогу защитить тебя так, как других. — Он обеспокоенно сжал мою руку, и я грустно улыбнулся ему.

— Мне нравится, что ты переживаешь, братан.

— Надеюсь вы закончили быть двумя сентиментальными тюленями на берегах нашего великого завоевания? — Джеральдин подошла к нам, размахивая свитком. — Я только что завербовала много участников в наше королевское восстание, пока вы двое колеблетесь и мечетесь.

— Давайте вернемся назад. — Габриэль поднялся на ноги, но, его глаза на мгновение остекленели. — Другие тоже добились больших успехов в лагерях, которые они поразили.

— В эту ночь есть что отпраздновать. — Джеральдин выпятила грудь. — При условии, что Истинные Королевы вернутся с блестящим достижением на груди.

— Груди. — Я усмехнулся себе под нос.

— Не будь правонарушителем апельсина и не разрушай этот самый грандиозный момент. — Джеральдин закатила на меня глаза. — Судьба снова бьет в прекрасные колокола триумфа в честь наших имен. — Она подняла подбородок и подняла цеп в воздух. — Победа за нами!

ГЛАВА 50

Я затаила дыхание, пока Клайдиниус стоял там, наверняка собираясь найти нас, мои пальцы сгибались, готовясь к бою. Со вспышкой магии я усилила наш заглушающий пузырь, опасаясь того, как легко звезда могла бы нас обнаружить, если бы вздумала посмотреть. Его магия была стара, как вселенная, и более мощна, чем все, что мы могли себе представить, но он, казалось, не присутствовал полностью, странный шепот срывался с его губ, а глаза невидяще блуждали.

Внезапно он повернулся и пошел во дворец, исчезая из виду. Мы с Тори переглянулись, и дыхание наконец сошло с моих губ.

— Он идет туда, куда нам сказали Дариус и Макс, — прошипела Тори.

— Тогда нам придется следовать за ним, — хрипло сказала я, и она кивнула.

Мы прокрались за звездой, свернули в нефритовый проход и обнаружили, что он идет слишком целеустремленно. С каждым поворотом, который он делал, я надеялась, что он отклонится от пути, по которому нам нужно было идти, но наша удача была проклята, потому что казалось, что он направлялся в том же направлении, что и мы.

Мы последовали за ним через скалистые проходы из зеленого камня, величественного дворца, холодного и бессердечного, идеально олицетворяющего Дракона, для которого он был создан. Поскольку Клайдиниус не обращал внимания на наше присутствие за его спиной, было ох как заманчиво ударить по этому чудовищному существу, причинившему столько смертей, но его сила была непобедима, теперь я знала это. Мы столкнулись с Лавинией, владеющей, возможно, лишь частью силы звезды, а это существо обладало бесконечным количеством. Его невозможно было уничтожить, как мы когда-то надеялись.

Клайдиниус остановился, и этот странный шепот вложил магию в ткань атмосферы, заставив мою кожу покалывать, когда мы тоже остановились.

— Что он делает? — Тори вздохнула.

— Я не знаю, — сказала я, чувствуя во мне нарастающее беспокойство, глядя мимо Клайлиниуса на лестницу, по которой нам нужно было подняться. — Возможно, нам удастся проскользнуть мимо него.

В тот момент, когда я шагнула вперед, чтобы попытаться это сделать, Клайдиниус снова взлетел и направился по винтовой лестнице. Я стиснула зубы от