Я стремительно заворачиваю в распахнутые двери и нос к носу сталкиваюсь с чьей-то головой в виде черепа козы с длинными рогами. Вокруг стоит полутьма, из высоких окон со стороны рояля падают красные лучи солнца, а тени в провалах глазниц делают череп по-настоящему ужасающим. Я не замечаю, как начинаю орать, отшатнувшись назад, а чудовище с козьей головой пугается меня не меньше и с визгом делает несколько шагов подальше. Мелодия рояля обрывается. Я хватаю ближайшую вазу с высокой подставки, как когда-то при нападении наёмников, и замахиваюсь на нечисть, не имея ни малейшего представления, как она забралась во дворец.

– ХВАТИТ!!! – визжит кто-то, и я замираю с занесённой рукой.

Это не голова в виде черепа, это маска. Просто козья маска.

– Агата, умоляю. Не ещё одна коллекционная ваза.

Анна медленно стягивает маску, ваза выскальзывает из моих вспотевших от испуга пальцев, и я неловко пытаюсь её поймать. На третий раз мне всё-таки удаётся прижать произведение искусства к груди.

Сестра всхлипывает раз, потом второй, потом третий, пока не начинает громко рыдать, оседая на пол, словно ноги её не держат. Она смеётся или плачет, я ничего не могу понять.

Широко раскрытыми глазами я смотрю на Северина, который подскакивает к нам и аккуратно вытаскивает вазу из моих рук. Его пальцы дрожат, мне непонятно, почему они так изменились. Как они так выросли.

Северин с силой прижимает меня к себе, обхватывая шею руками, а я носом утыкаюсь ему в плечо, пока король тихо шепчет благодарности. Я едва разбираю его слова и застываю, не зная, что я такого сделала. Он отстраняется, давая мне время его рассмотреть.

Его лицо всё такое же молодое, глаза того же глубокого зелёного цвета, но он окреп и возмужал, а от былого образа принца в нём осталась разве что улыбка. Я замечаю появление нескольких мелких морщин, что собираются вокруг глаз при улыбке. Его волосы отросли до середины шеи, но даже с такой длиной он каким-то образом умудряется выглядеть по-королевски опрятным, и пряди лежат аккуратными волнами. На голове у Северина золотая корона с драгоценными камнями. На нём белая рубашка, богато расшитый золотом серый камзол, а поверх – приталенный кафтан в тех же оттенках, но тёплый и длинный, словно он собрался на улицу.

Анна также выглядит старше, она похудела, кажется, даже подросла и теперь чуть выше меня, а её густые чёрные волосы спускаются до самой поясницы, закрывая спину. Она в плотном алом платье, а поверх надела тёплое пальто в пол в серо-золотых оттенках под стать одежде мужа. Если не считать её синие глаза, ярче всего сверкает золотая корона, более изящная и тонкая, чем у короля. Полоса золота в палец толщиной, вверх тянутся дополнительные золотые части с рубинами, которые так подходят к её платью.

– Что случилось? – растерянно спрашиваю я и помогаю ей подняться.

Сестра ничего не отвечает, лишь сжимает меня в объятиях, а я пытаюсь дышать и взглядом молю Северина о помощи.

– Где все? Почему дворец такой пустой?

– Ох, Агата! Ты спала почти два года, – выдыхает Северин.

– Я – что?!

– Я так долго ждала, что уже не знала, стоит ли надеяться… – Анна утирает слёзы и цепляется за мою одежду, боясь, что я исчезну.

– Александр… – я едва могу произнести его имя в ужасе, что за два года точно должна была его убить, вытянув все жизненные силы, что в нём есть. – Где он? Проклятье! Я убила его?!

Я… что я сделала?

– Нет! Нет, Агата! – успокаивает меня Северин. – Александр жив.

– Жив и всё так же самая большая заноза в заднице, – бубнит Анна, а потом демонстрирует мне кислую улыбку, когда я перевожу на неё удивлённый взгляд.

Она выпускает меня из объятий, но продолжает сжимать край моего кафтана в кулаке, так что я и шага от неё сделать не могу.

– Почему дворец похож на склеп и что это за чертовщина?! – пальцем тыкаю в жуткую маску, которую сестра оставила на полу.

Северин весело хохочет, его смех такой счастливый и тёплый, что я невольно улыбаюсь. Король даже запрокидывает голову, открывая шею.

– Этот чёртов день будет лучшим за последние годы! Ах… как же так вышло, что из всех ночей именно эта? – он с улыбкой качает головой и обращается скорее к самому себе.

Молодой король целует Анну в волосы, к моему изумлению, повторяет этот жест со мной и идёт к выходу.

– Анна, собери Агату и расскажи ей, что произошло. А потом присоединяйтесь ко всем. Дам вам час, больше я не смогу оправдывать твоё отсутствие. И не забудь, что мы начинаем в момент, когда зажжётся первая звезда. Люблю тебя! – Последние слова доносятся уже из коридора.

– А я тебя! – кричит Анна.

Я приподнимаю бровь и складываю руки на груди, наблюдая, как у сестры появляется глупая, но счастливая улыбка, и мне хочется её треснуть. А лучше их обоих.

– Пошли! Час – это для нас впритык! – Анна хватает меня за руку и практически выволакивает в коридор, утаскивая в другую сторону, уводит дальше от главной лестницы.

Когда она замечает, что мне тяжело быстро идти, то подставляет своё плечо, позволяя опереться. Анна приводит меня в какую-то гардеробную, где стоят мягкие диванчики посередине, туалетный столик с большим зеркалом, а цвет стен невозможно разобрать из-за огромного количества абсолютно разной одежды: от сверкающих платьев до строгих мундиров, от простых рубашек до меховых шуб.

– Что сегодня за день, Анна? – испуганно спрашиваю я, когда сестра усаживает меня на один из диванчиков, а сама роется где-то в глубине гардеробной, среди жутких масок.

– Сегодня, сестра, – серьёзно отвечает она, выпрямляясь, и поворачивается ко мне, сжимая в руке маску рогатого чёрта, – наш любимый праздник и единственный день в году, когда никто… абсолютно никто не боится Морока, потому что на улицах можно встретить кого и пострашнее.

Её губы растягиваются в хищной улыбке, и я почему-то начинаю сочувствовать Александру.

25

Мара

Анна рассказывает мне всё, что знает про битву в лагере Даниила, про хаос и быструю победу, которой удалось добиться благодаря моим действиям. Она рассказывает о том, что стало с Аракеном и о том, как поведала всем настоящую историю Мар. Пока я спала, они открыли тайну, кто же в действительности убил Анну и почему я пришла отомстить Даниилу и