Молли действительно была взлохмачена, словно пудель, прогуливавшийся слишком близко к ветряной турбине. Оказавшись в своём большом кресле, она была одновременно и счастлива, и опечалена: с одной стороны, Молли радовалась, что возвращается домой, и грустила, что покинула остров, с другой – грустила, что возвращается, и радовалась, что рассталась наконец с этим островом. «Всё-таки путешествовать – это дело непростое», – подумала она, улыбнувшись и смахнув набежавшую слезинку.

Тем временем скорпионы снова очутились в контейнере с песком и с удовольствием улеглись спать.

Месье Филин был слегка обижен тем, что не летел самостоятельно, а Пузырёк рассуждал о том, хорошая ли это затея – быть летающей рыбой, а потом и он заснул. Маркус тоже спал. В продолжение своих приключений он упустил немало времени, которое мог посвятить этому занятию, и считал, что теперь это время следует наверстать, поэтому даже не заметил, когда стюардесса успела снабдить его дополнительной подушкой, чтобы ему спалось ещё лучше.

Внезапно из микрофона раздалось:

– Пассажиры обратного рейса из «Мяумяу» прибыли в пункт назначения.

На этот раз не было и речи о том, чтобы выпрыгивать из самолёта на ходу. Следовало дождаться, когда гигантская метла приземлится, получить свой багаж, потом – такси… вот и всё.

Дом Молли стоял на прежнем месте, он никуда не делся и никак не изменился.

«Лягу-ка я спать, – подумала Молли. – Завтра всё начнётся сначала, нужно быть в форме. И завтра я придумаю, как мне вернуть себе голос!»

Рано утром, едва Молли успела встать и позавтракать, как первый клиент позвонил в дверь.

– Уже! – проворчал кот Маркус между двумя зевками. Ему хотелось поспать ещё, но он поднялся, открыл дверь и впустил посетителя в гостиную, превращённую Молли в комнату ожидания.

Это была сороконожка, которая вошла пританцовывая и выглядела самой счастливой из всех сороконожек.

– Вы меня помните? Я танцую чечётку, – сообщила она Молли. – С тех пор как я обратилась к вам, у меня больше нет ни единой мозоли. Летаю, как бабочка! Легкая, как лань! И вот результат: меня пригласили в большое мировое турне. Я уезжаю завтра, но прежде мне хотелось вас поблагодарить!

Сороконожка наклонилась к Молли и поцеловала её в щёку, после чего вышла, продолжая пританцовывать.

«Забавно, – подумала Молли, – но я чувствую лёгкое покалывание в горле. Наверное, это от волнения…»

– Следующий! – уже объявил Маркус в гостиной.

Следующей клиенткой была очаровательная элегантная дама, та самая Слониха, которая обращалась к Молли по поводу своих ушей.

«Ай!» – вздохнула про себя Молли, рассматривая её немного заячьи уши, которые она не смогла откорректировать, завершая предыдущий сеанс.

– Мадемуазель Молли, вы гений! – воскликнула мадам Слониха. – Я прожила целую неделю с этими ушами, не моими ушами, и теперь я точно знаю, просто уверена, что хочу только мои собственные уши и никаких других. Пожалуйста, верните мне мои большие серые морщинистые уши, мои огромные уши, которые, как мне казалось, я ненавижу, а на самом деле обожаю!

«Что делать? – задумалась Молли. – Как обойтись без голоса, который так и не вернулся?»

Молли сильно сосредоточилась и произнесла про себя: «Гигантиссимус ухус, вернутум место, темпус престус!» Одновременно она шевелила кончиком носа, который трудно было назвать милым и маленьким, каким он был у её дорогой тёти-колдуньи.

Немедленно раздался звук колокольчика, и – оп! – в благоухающем розовом облаке на положенном им месте на голове у мадам Слонихи возникли её родные большие серые морщинистые уши.

– Спасибо! – воскликнула мадам Слониха. – Спасибо!

Наклонившись через стол, за которым сидела Молли, она от души поцеловала её в щёку кончиком хобота и весело засеменила к выходу.

«Уф, – выдохнула Молли, – я уже думала, что никогда с этим не справлюсь. Но надо срочно вернуть голос, срочно! А в горле что-то опять першит».

Последним пациентом, ожидающим в приёмной, был высокий господин, который держался очень прямо, хотя его голова почти упиралась в потолок, а проходя в дверь, он вынужден был пригнуться. Увидев его, Молли вспомнила: это тот самый господин, который был маленьким, потому что не решался быть большим, и съёживался, сжимался и скрючивался, чтобы оставаться незаметным. В этот раз он пришёл не один: его сопровождала дама, маленькая и аккуратная, и они держались за руки.

– Вы помните, – сказал господин, усевшись напротив Молли, – я боялся, всего боялся, боялся своей тени. Я побывал у вас, и всё изменилось.

«Наконец-то, – подумала Молли, – наконец-то я поняла, кого мне напоминал тот маленький человечек на острове! Его и напоминал! Он вернулся, нашёл меня и сейчас снова превратит меня в…»

Но господин продолжал говорить, и Молли не успела додумать ту мысль, которая крутилось у неё в голове:

– Мадемуазель Молли, вы спасли мне жизнь. Благодаря вам я нашёл свою любовь, и мы с Амелией собираемся пожениться. Вот она, перед вами.

«Сейчас он превратит меня в мохнатого паука, в коврик у себя под ногами, в засоренную трубу, в мочалку для посуды, в старую автомобильную покрышку…» – бормотала про себя Молли.

А тем временем очень-очень высокий господин продолжал:

– Должен вам сказать, что у меня есть брат, человек несносный и очень злой, который предпочёл бы, чтобы я никогда не стал большим, и который убедил меня в том, что я, как он сам, должен всегда оставаться маленьким, и это из-за него я съёжился, сморщился, скукожился и ожесточился.

«Так это его брат, – подумала Молли, – я ведь знала, что он мне кого-то напоминает!»

Но больше ни о чём она подумать не успела: сидевшие напротив неё очень-очень высокий господин и очень маленькая дама наклонились через стол и поцеловали её в обе щеки, каждый со своей стороны.

В этот момент из её горла вырвался странный звук.

– Спасибо за всё! – сказал очень-очень высокий господин.

– Спасибо вам за него! – поддержала своего жениха маленькая дама, лучезарно улыбаясь. И оба, распрощавшись с Молли, ушли, держась за руки, весело и легко шагая, пританцовывая, как сороконожка-чечёточница, и счастливые, как кокетка-слониха.

– Следующий! – радостно закричала Молли.

Шесть физиономий возникли в дверях её кабинета: удивлённый кот, взлохмаченная золотая рыбка, не до конца выспавшийся филин и три весёлых скорпиона.

– Так ты заговорила! – воскликнули они в один голос.

– Ну да, – ответила Молли, которая была совершенно счастлива. – Я освободилась от злых чар дочки того маленького человечка.

– Это чудо! – громко провозгласил Маркус.

– Нет, это любовь! – ответила колдунья таинственным тоном. – А ну-ка за дело! Следующий!