– Господа, прошу! – громко окликнул нас помощник графа. – А вот мы и приехали!

Это, конечно, было большим преувеличением. Целую вечность мы спускались с крутого холма, придерживая телеги. Я силился высмотреть деревни на горизонте, развилки у дороги, водоемы. Хоть что-нибудь.

Перед нами по обе стороны от заросшего пути шумел редкий лес и высохшее поле.

– Прошу! – с гордостью развел руками помощник графа. – Слезайте-ка, помогите с отрезками…

Его люди неуклюже стали выбираться из повозки, лениво размяли спины. Затем выгрузили из ящиков колья и веревки. Я беспокойно огляделся по сторонам:

– Позвольте поинтересоваться… где мы?

Капрал вытирал нос платком и поджимал губы то ли от глубокой обиды, то ли от неверия в собственное счастье.

– О, как хорошо, что вы спросили! – деловито потер ладони помощник графа. – Мы в самом сердце истории, на заре прекраснейших открытий! Новые горизонты, господа! – Он резво соскочил с кобылы и похлопал ее по боку. – Ну, чего встали, доставайте! – прикрикнул на своих помощников.

Паренек с черными мешками под глазами чертыхнулся и извлек из телеги небольшую табличку, хлипко прибитую к колышку.

– Сюды? – незатейливо спросил он.

Полони раздраженно кивнул. Молот ударился об колышек раз-другой, и табличка с названием укрепилась в земле, чуть заваливаясь в левую сторону.

– Отныне, господа, здесь будет деревня Злато! – оскалился Полони, указывая на колышек. – Единственная в своем роде! Названная лично господином Годари в день победы над мятежниками. – Вдали кряхтели помощники, отмеряя шагами отрезки. – Равноудаленная от других сел да близко к главной дороге, лучше места и не сыскать…

– О-ох, – протянул капрал, так и не став понятым в своих чувствах.

Дорога почти заросла: ходили по ней с телегами не чаще раза в месяц. Рут впечатленным не выглядел. Опрокидывал в себя флягу на этот раз куда реже и умереннее – вот что бывает, когда забыл прихватить запасы.

– А вот и ваш надел, – заговорщически подмигнул мне помощник графа.

Я посмотрел на свой отрезок и, казалось, тоже забыл что-то очень важное. Вот он, начинается от кривого пня с муравейником, уходит в глубь леса. Худые ели, изъеденная жуками древесина…

– Как думаешь, Рут, – я выплюнул травинку и кивнул на свои владения, – здесь будет что-нибудь расти?

Приятель отхлебнул из фляги, прищурился, приценился. Ветер толкнул кроны к западу, и ближняя ель опасно затрещала. Рут дернул плечом:

– Полагаю, хорошие ели. Может, парочка дубов.

Друг соображал в земледелии явно побольше моего. Полони уже вскочил на свою кобылу и принялся кричать на помощников. Я потер переносицу.

– Дубы, значит, с елями. Оно и видно. Скажи, для чего нам пригодились дубы?..

Сейчас-то и вешать на них некого. Война закончилась, по крайней мере здесь.

Глушь вдали от сел и воды, бурелом из старой хвои и лиственницы. Первый надел первого мечника Крига, сына убийцы короля, ученика Саманьи и Финиама.

– Что касается ограждения, – уверенно болтал помощник графа, – я могу посоветовать вам искусного плотника, и…

«И тот несомненно возведет лучший загон посреди голых холмов». – Я рассмеялся, запрокинув голову. Не земля – настоящее золото.

– Что-то не так? – заволновался этот осел.

– Нет-нет, все в полном порядке. – По крайней мере, в таком порядке, который царит в Воснии уже не первый век. Я отсалютовал то ли новенькой земле, то ли помощнику графа, который никогда и не был солдатом. – Доброго вечера. Мы… э-э… вернемся чуть позже. Поехали, Рут, – я развернул скакуна.

Шайка счастливчиков, которым придется обустраивать Злато, неуверенно топталась на заросшей дороге. Не прошло и минуты, как я потерял их из виду, свернув за небольшой холм. Рядом неспешно вышагивала кобыла Рута, ветер принес запах сливянки.

– Чтоб ты знал, гиблое всхолмье с той стороны, – Рут оглянулся через плечо и ткнул пальцем себе за спину.

– Ага, – ответил я, не меняя направления.

Поле безразлично скользило по левую сторону от нас. Я вытянул жилку мяса из зубов, проверил седельную сумку, не замедляя коня. Кажется, Рут совершенно перестал удивляться моим выходкам.

– Так куда путь держим? – невозмутимо спросил он.

Холмы окружали со всех сторон: невысокие, пологие, лысые и заросшие кустарником. Никчемные, слишком дорогие холмы. Я сжал поводья.

– Зависит от того, где водятся твои прекрасные вдовы.

– О? Что я слышу… – Приятель искоса глянул на меня, потом покачал головой с явным одобрением. – Неужто первый мечник, гроза Крига, меняет флаг на старую воснийку?

– Мгм, – я спрятал улыбку.

Рут оскалился и зачесал волосы со лба на затылок.

– Тогда мы на верном пути.

Трактир «Большак», один день в пути до Волока

Под низким потолком не жгли свечей. Из распахнутых настежь ставен неприятно дул сквозняк, да и взгляд редких посетителей не добавлял счастья. Наши чувства были взаимны. Под вечер разболелась спина, от седла ныла задница, и что-то неприятно похрустывало в левом бедре. Я надеялся, что избавление близко. Тошнота, ломота в костях – все это забудется после второй кружки хорошего пойла. А потом я искупаюсь в горячей воде и усну, как младенец, в мягкой постели.

– Заберешь свой меч в городе? – Рут тыкал пальцем в подзажившую ладонь и морщился. А потом тыкал снова.

– Посмотрим.

«Если вдруг на дороге нам встретится мешок с сотней золотых, я, может, и подумаю заглянуть в стены банка».

– Миленькое дело. – Рут понятия не имел, насколько я обеднел. – Еще скажи, что не будешь по нему скучать.

Я отвел взгляд, заметил подавальщицу и убрал локти со стола, чтобы не мешать ей.

– Вряд ли старым вдовам понадобится второй меч.

– Угощайтесь, – небрежно сказала подавальщица, и на столе образовалась выпивка. Рут подмигнул девице и остался без внимания.

Все стало как прежде. Ну почти. Вечер только начался. Подумав, я попросил еще:

– И подайте солонины.

Подавальщица, явно хозяйская жена, осмотрела нас.

– Какой такой солонины?

Я пригубил разбавленное вино и поморщился. Кислее, чем забродивший суп. Отставил кружку подальше, к Руту, и постарался улыбнуться как можно дружелюбнее:

– Насколько мне известно, это лучшее блюдо Воснии. Из мяса делают. Подойдет любое, даже птица. Скажем, гусь или оленина. – Глаза подавальщицы округлились. Я засомневался: – Рут, подскажи, ведь любое пойдет?

Мой приятель подозрительно молчал.

– Эй, Буд, слыхал? – крикнула подавальщица, обернувшись, и заткнула тряпку за пояс дырявого платья. – Мясо просют!

Кажется, все посетители повернулись к нам – скрипнули стулья.

– Кого? – крикнули из-за печи.

– Оленину! Гуся! – Подавальщица вдруг зашлась сиплым неприятным смехом. – Телка молодого!

Я втянул воздух носом и вдруг понял, что во всем трактире не уловишь и следа мясной кухни. Каши, овощные похлебки, хлеб. На нашу