Поправив шляпу, Ютака в сомнении постучал кончиком пальца по носу: точь-в-точь как и тогда, в лимузине.

- Это хорошо. Очень хорошо. Выброс подсознательной ярости пришёлся на буферную зону, а значит, он готов к гиперпараллаксному скачку. Понимаю ваше смятение, но уверяю: объяснения не займут много времени. Когда-то давно, очень давно, странный старик Ютака Синигава обещал вам открыть путь к великим знаниям и наделить невероятной властью. Вы преданно выполнили моё поручение, и теперь я сдержу обещание. Загвоздка лишь одна: вас ждёт наисложнейший выбор в вашей жизни. От этого выбора будут зависеть не только ваши судьбы, но и судьба всего живого во вселенной... в том числе меня и тех, кого мне удалось спасти.

* * *

Ютака Синигава пересматривал запись с русского спутника уже в третий раз. И каждый раз он видел один и тот же сюжет: Тихий океан, шторм, нефтедобывающая платформа. На неё приземляется геликоптер. Качество было плохое, но Синигава-старший имел представление, кому принадлежит этот транспорт. Из геликоптера выходят несколько людей с грузом; один из них - яркое скользящее пятно. Затем они скрываются внутри. Через несколько часов со станцией происходит что-то странное. Вышка ломается, к небу поднимается гейзер чёрной жидкости. Немного погодя жидкость застывает, образуя огромное дерево с гнездом на вершине. В какой-то момент неподалеку мелькает обшивка подлодки, но вскоре она уходит на глубину. Ещё через час из гнезда вылетает чёрный рой, который окружает станцию и дерево непроницаемым куполом мрака. Темнеет, наступает ночь. Ближе к пяти утра к куполу приближается жёлтая спасательная шлюпка. Затем в носу лодки загорается огонёк, и она уходит под купол. В полдень возле объекта начинают сновать первые военные дроны и беспилотники. США, Чили, Россия, Атлантическая Коалиция. Кто-то предпринимает попытку проникнуть под купол и терпит скоропостижную неудачу. Вокруг аномалии поднимается всё больший ажиотаж. Страны размещают в пределах видимости объекта хотя бы по одному линкору или гравикрейсеру. РФ переплёвывает всех и базирует авианосец. События развиваются так же стремительно, как и на полюсе, незадолго до Недели Перерождения. Однако на этот раз опыт тех дней вносит свою лепту - оцеплять загадочный остров никто не рискует.

Все это было бы не так важно, если бы не одно «но»: днём ранее Синигава-сан всё-таки решился позвонить по тому номеру с эпитафии. Но прежде он пробил цифры по базам. Сервер Гоголона был переведён в автономный режим, поэтому Ютака решил задействовать связи в министерстве разведки Пангеи. Номер принадлежал недавно умершему бездомному. «Типичная практика заметания следов» - думал Синигава-сан, уже нажимая на зелёную кнопку. Ответил мужчина. Голос его звучал хрипло и строго:

- Guten Abend.

- Здравствуйте... - Ютака приблизил эпитафию к лицу, словно высматривал на ней отпечатки пальцев. - Фрост? Фрост Фаль..?

Собеседник тут же перешёл на японский: его быстрое произношение звучало безукоризненно.

- Кто спрашивает?

- Разрешите представиться: Ютака Синигава. Председатель корпорации «Созвездие». Мы не знакомы, но я наткнулся на ваш номер...

- В похоронном бюро?

- Да, именно. Прежде чем я изложу свой вопрос, хотелось бы быть уверенным, что наша беседа останется конфиденциальной. Я понимаю, как это может прозвучать...

- Вы хотите вернуть умершего?

Прямолинейность собеседника вогнала Ютака в ступор:

- Я?.. э-э-эм, как бы вам сказать...

- Мне некогда выслушивать невнятное блеяние. Хотите или нет?

- Да, - Ютака даже не успел обидеться; он кивнул, хотя находился в кабинете один. - Да, хочу её вернуть.

- Сколько у вас денег?

Синигава-старший легонько улыбнулся; неужели надежда всё-таки есть? Нужны всего-то деньги, эти обычные фантики с портретами.

- Денег у меня предостаточно, - решительно заявил он. - Столько, сколько вам и не снилось.

- Может не хватить даже этого, - заносчиво бросил незнакомец. - Так или иначе, без аванса к работе я не приступаю. Двадцать миллионов британских фунтов. Наличными. Послезавтра, девять утра. Координаты я пришлю сообщением. Не забудьте поднять белый флаг.

Зазвучали прерывистые гудки. Синигава-сан нетерпеливо потёр ладони: очевидно, это развод. Только Всевышний способен воскрешать усопших. Вероятнее всего, его ограбят, а возможно даже возьмут в заложники. С другой стороны, что с ним станет, ежели он не рискнёт? Через два дня пройдёт церемония кремации, и тогда всё закончится раз и навсегда. Рано или поздно скорбь покинет разум, а место сердца в груди займет ледяная дыра. Почему бы не обмануть самого себя?.. Убаюкать совесть, скоротав болезненное ожидание... Больше помощи ждать неоткуда. Тихоня и Задира оставили его. Сын, как всегда, шляется абы где. Им на него плевать. Им плевать на всё, даже на будущее Пангеи. Одинокому старику остаётся разве что поступить по-своему. Пускай даже и сглупить.

Он хотя бы попытается: как говорится, попытка - не пытка.

Недолго поразмыслив, Ютака решил созвониться с Масами. Племянник всегда отличался чуткостью и вежливостью. Искренние то были чувства или же проявление банального уважения к старшим, но Синигава-старшему хотелось, чтобы рядом присутствовал хоть кто-то из своих. Выслушав новость о кончине тёти, Масами расплакался. Беззвучно, но Ютака слышал, с каким трудом пропускают через себя слова соболезнования его вздрагивающие губы. Синигава-сан попросил побыть с ним до кремации. Буквально пару дней. Масами согласился.

Закончив разговор с племянником, Ютака заметил на дисплее сообщение от Фроста. Оно состояло исключительно из цифр. Координаты. Ширина и долгота. Синигава-сан вбил их в адресную строку: Тихий океан, одинокая нефтедобывающая платформа. Фото общедоступных снимков было датировано прошлогодним летом. «Хоть сестрицы и заняты своими экспериментами, некоторая конспирация мне всё равно не повредит» - так рассудил председатель Ютака, набирая номер не понаслышке знакомой ЧВК «Моцарт»; когда-то он продавал через них ложные разведданные для Монголии.

На следующий день они с Масами прилетели на базу ЧВК во Владивостоке. Глава «Моцарта» Калашников выделил им одного из своих лучших людей - командира Станислава Валуева: низкого, но на удивление широкого лысого мужчину с бородою, как у викинга. Масами сравнил его с дворфом, но Синигава-старшему это определение ни о чём не сказало.