Шрифт:
Закладка:
Лес, который находился за этой точкой, был стратегически важен. Через него шла вся подпитка позиций, которые мы штурмовали с момента захода сюда. С его внешней стороны, которая была обращена к Клещеевке, шла проселочная дорога, по которой поступало все снабжение. За лесом находился пруд, река Бахмутка и дорога, которая шла в сторону Мариупольского кладбища. С той стороны леса, которая была обращена к нам, располагалась линия обороны с тремя укрепами, которую нам и предстояло штурмовать.
От завода «Рехау» и до этого леса мы за полтора месяца преодолели два эшелона обороны. Третий эшелон был в проклятом рву, который мы уже брали и теряли два раза. План командира сводился к тому, что нам нужно двигаться и брать этот большой опорный пункт на краю леса с двух сторон. Одна группа будет опять пробиваться по рву и брать большой блиндаж, чтобы после продвинуться дальше, а вторая пойдет на север и зайдет к ним в тыл. За это время мы пополнили состав групп, дали возможность пополнению адаптироваться на передке и скоординировали с «Горбунком» артиллерийскую поддержку. Мы решили брать блиндаж так же, как и в прошлый раз — после обстрела из ста двадцатимиллиметровых минометов.
Володя на неделю переселился на передовую, чему был несказанно рад, и пристрелял все необходимые нам точки. Жил он на «Дяде Васе», где ему оборудовали спальное место. Человек он был храбрый, открытый и легко входил в контакт с новыми людьми. Они быстро идентифицировались с «Басом» как свои и стали много общаться по организации работы и боев.
Володя, по своему обыкновению, брал с утра десять «морковок» для РПГ и выдвигался на передовую, чтобы пострелять, поучить бойцов работать с гранатометом и, заодно, лично скорректировать своих «тяжей». Пристреливался он мастерски и из всех нас был самым опытным профессиональным военным, не считая командира.
— Привет, Костя, — обратился он ко мне придя на мою позицию.
— Здорово. Ты на охоту?
— Да. И заодно бойцов твоих подучу, как РПГ пользоваться. Тут же без них никуда. Это карманная артиллерия.
— Согласен. Я как-то все забываю про них.
— Мне еще Серега тут «Шмель» подогнал — хочу его опробовать. Посмотреть, насколько он эффективный и какие у него реальные тактико-технические характеристики, — с энтузиазмом стал рассказывать мне Володя. — Может, как раз при предстоящем штурме и попробуем?
— Да кто же тебя штурмовать отпустит? Ты же командир.
— А мы по-тихому.
«Горбунок» подмигнул мне.
— Ты же меня не сдашь командиру? — шутил он.
За этот день он связался с минометчиками из ВДВ, которые нам помогали огневой поддержкой, сделал все необходимые расчеты и подводки, координируя АГС и СПГ, и доложил по рации, что готов к штурму. Недаром, когда я получил на Новый год свой наградной томагавк, командир вручил ему внутреннюю награду ЧВК «Вагнер» — «Кувалду Вагнера».
Штурм рва и опорников в лесу
«Пегас» с утра поднял свою птичку в небо и стал координировать работу артиллерии, которая стала интенсивно обрабатывать большой блиндаж во рве и главный укреп на краю леса. Затем огонь перенесли на окопы с пулеметными гнездами, которые шли по периметру леса, и на сам лес. Благодаря десантникам и слаженной работе команды «Горбунка» мы эффективно обработали украинцев.
— Вот, смотри, в квадрате «XY» их группа эвакуации складирует «трехсотых». Скорее всего сейчас туда подтянется машина, — передавал я Володе данные о передвижении украинцев после нашего обстрела.
— Принято. Жду команды.
— Подъехала. Накидывайте! — командовал «Пегас». — Есть попадание! Группа эвакуации легла. По-моему, один «двести», — тут же сообщал он.
— «Пегас», ты из нас самый главный маньяк. Убил больше всех людей уже, — комментировал его действия командир по рации.
— А на вид и не скажешь, — добавлял «Горбунок».
Я видел, что «Пегасу» было приятно слышать, как его хвалят. У него действительно получалось делать то, чему он научился на войне. За эти полтора месяца его мастерство вышло на новый уровень и ему можно было присвоить звание «Ас Вагнера»!
В течение дня Володины «тяжи» продолжали работать по украинским позициям. Кошмарили их и «стирали» личный состав. В ответ украинцы занимались тем же самым. Шла непрерывная дуэль «тяжей» и минометов. На ночь дуэль стихала, чтобы утром начаться снова.
Днем была разбита и наша эвакуация. Сереге пришлось опять доукомплектовывать свои группы из пополнения. Вечером я вернулся в подвал и встретил там Андрея «Древнего» — помощника «Баса» — и вернувшегося после госпиталя «Дилемму».
— Здорово! — поприветствовал я их. — Спасибо, что помогли сегодня… Как, впрочем, и обычно. Слышал, вам тоже досталось сегодня?
— Да… Погиб один наш товарищ. Ноги оторвало. А трем осколками посекло ноги, как обычно. «Бас»-то там ни при чем. Он просто испугался и не в ту сторону побежал и давай кучковаться с вашими. А бьют, сам понимаешь, где есть скопление людей. Вот его и убило, — стал он почему-то выгораживать Серегу.
Так закончился еще один рабочий день третьего взвода седьмого штурмового отряда ЧВК «Вагнер» работающего между поселками Опытное и Клещеевкой.
На следующий день с самого утра мы задействовали всю нашу мощь: два расчета СПГ, два расчета АГС, трофейные пулеметы и два минометных расчета соседей. Володя грамотно подвел минометы десантников, и на третьем залпе они накрыли большой блиндаж во рве.
— Есть попадание! Все в яблочко! — заорал от радости «Пегас». — «Констебль», можно заходить.
И пацаны пошли по рву ровно с востока на запад. Пятерка, разбившись на две штурмовые двойки, броском запрыгнула в окопы и в третий раз взяла большой блиндаж. В последнем маленьком блиндаже, который был дальше, забаррикадировался украинский десантник и отказался сдаваться. Его закидали гранатами и, не задерживаясь, пошли вперед.
— «Констебль» — «Мегатрону»? Мы тут взяли пленного.
Он раненый.
— Давно пленных не было. Одного отправь, пусть на подвал его тащит. А сами дальше двигайтесь.
Я смотрел через планшет, как они зачистили все блиндажи, досмотрели убитых и отправили пленного, документы
