Она была искалечена и разрушена. Впереди у нее не было достойного будущего, даже если Паршурам сделает так, как обещал. И что она оставляла позади себя? Несколько ничтожных друзей, которые станут ачарьями царей и знатных господ и вскоре забудут девушку, с которой они делили койку, не зная ее секрета? Выбор действительно был невелик.

– Я пойду с вами, Учитель.

– Не отвечай сейчас. Легко решить выбрать ночь, когда ты находишься в темноте. Прежде чем я отправлюсь на поиски, у меня есть подарок для тебя, Нала.

VI

Несколько часов спустя он отвез ее в главный город Касмиры, который, насколько она могла видеть, заполонили торговцы и путешественники; зернохранилища, кирпичные дома, бревенчатые гостиницы, места кремации, таверны, лавки и бордели громоздились друг на друга, борясь за место и деньги. Переулки были такими узкими, что Нала и Паршурам не могли идти рядом.

– Зайди в ту таверну, – сказал ей Паршурам, когда они вышли на кривую улицу. – Я встречусь с тобой в эрмитаже через час, хотя надеюсь, что этого не произойдет.

И в этот момент Нала увидела группу молодых людей, приближающихся к таверне, – они уже не напоминали мальчишек, и Нала словно в трансе последовала за ними внутрь. Служанка прошла мимо нее с глиняным графином кисло пахнущего вина к столу, за которым сидели Варцин, Упави, Вараю, Акопа, а также остальные мальчики из ее класса Меру. Все они были пьяны, смеялись и толкали друг друга. Поездка на третий год, вспомнила она. Третьекурсникам было разрешено отправиться в платную поездку в любой город Май Лая. Как Нала и Варцин планировали эту поездку! Свет костра падал на них, ослепляя ее глаза их счастьем.

Нала заняла темный столик в углу, чтобы не пропустить ни одного их слова и чувствуя, как ее глаза наполняют слезы. Она слышала их жалобы на Ирума, их споры, в какие королевства им суждено отправиться в качестве учеников, их изумление по поводу новой кометы, проносящейся по небу. И она слышала, как они задались вопросом, где Нала.

Они помнят меня, поняла Нала, услышав, какие дикие теории они высказывают, выдумывая, где она может быть. Как ни странно, но все они были уверены, что Нала находится в безопасности и она счастлива.

Сквозь слезы она увидела, как один из мальчишек, подражая ачарье, поднялся. Варцин. Она увидела, как он взглянул на нее, его белые зубы выделялись на фоне темной кожи. Их глаза встретились. На мгновение глаза Варцина расширились, и он удивленно распахнул рот. Он почти что рванулся в ее направлении. Она быстро отвернулась. Взгляд Варцина скользнул по ее длинным волосам, лицу, покрытому шрамами, и иссохшей руке. Он в замешательстве отвел взгляд, не веря себе, печально покачал головой и вернулся к друзьям.

Вперед! – приказала она себе. – Иди и скажи им, кто ты! Но она могла лишь молча наблюдать, как служанка принесла к их столу бокалы, в которых горело пламя:

– Пейте, парни! – И отблески этого огня плясали в ее темных глазах. Мальчишки похватали кубки и одним махом выпили обжигающий напиток. Они кричали, шипели и смеялись от пьяной радости. Мир манил их своим дразнящим очарованием.

Их мир был идеален – и Нала была изгнана из него. Ей не было места среди них. Она смахнула непролитые слезы тыльной стороной ладони и отвернулась от Варцина, мальчишки, которого она, вероятно, любила, и остальных – друзей, которыми она дорожила, и вышла из таверны, чтобы последовать по тропинке к обители Паршурама, в окутывающий комфорт теней.

Адхьяя IV

Шанс на победу

Оставь надежду всяк сюда входящий.

Данте, Божественная комедия

Шишупал

I

Шишупал окинул взглядом свои босые ноги, мозолистые и потрескавшиеся, затем свою рваную одежду, грязь под ногтями, исцарапанные руки и шрамы на локтях, невольно задаваясь вопросом, как он вообще дошел до такого состояния. Дантавакра не узнал бы его.

Мужчина уставился на письма в своей руке. Две копии, слова абсолютно одинаковые. Последнее послание также не принесло хороших вестей.

Разочарованный, он спустился с крыши в темный переулок и натянул ботинки.

Он уже слышал в Ваде разговоры о том, что матхурцев не волнует предстоящая битва, которая последует после перемирия, что у них есть какой-то зловещий трюк в рукаве. Но какой? Никто не знал. Хуже того, не знал даже он, несмотря на то, что успел послужить посменно конюхом, дровосеком, а однажды даже писцом. Дело было не в том, что он вообще не узнал никаких секретов. Хотя он и не мог проникнуть в Матхуру, он слышал совершенно несущественные новости оттуда. Жена лорда Хириама была беременна, но настоящим отцом был то ли Сатьяки, то ли законописец Атуйла Чанд. Госпожа Асмай высмеяла суеверия за столом, но приказала убить всех черных кошек города. Повара презирали лорда Балрама и, когда он приходил в деревню ужинать, плевали ему в еду. Однажды он даже подслушал, как мальчишка-слуга признался девушке, что видел царевича Юдхиштира в Матхуре.

В основном он слышал сплетни о проклятом сваямваре. Казалось, весь мир заботило лишь то, как Кришне удалось выдать Панчалскую царевну замуж за всех пятерых сыновей Кунти. Это был скандал века.

В его памяти вновь всплыло тонкое, как облако, закрывшее луну, лицо мальчика, которого он обязался защищать. Шишупал яростно помотал головой, пытаясь прогнать вспышки воспоминаний, отчаянно цепляясь за другие мысли. Кришна… Драупади… кто угодно, только не Судама. Это сработало.

Как ни хотелось Шишупалу с этим поспорить, но махинации Кришны имели смысл. Если бы Арджуна зачал сына от Драупади до того, как у Юдхиштира появился бы наследник, это снова посеяло бы семена спора о престолонаследии. Пять братьев, пять жен. Это воистину был путь к катастрофе. Любой мог потянуть за эту ниточку, чтобы посеять раздор между братьями. И когда на трон претендовал Юдхиштир, он не мог допустить, чтобы Панчал был передан его младшему брату, а не ему. Где-то внутри Шишупалу было жалко Драупади, жалкую пешку в руках сил, которые она не могла контролировать. Заслужила ли она это за то, как она обошлась с Карной? Возможно. Кто он такой, чтобы судить кого бы то ни было?

Вдобавок нужно было подумать об Арджуне, который внезапно нашел себе новую жену, которую можно