успокаивал ее разум. Холодный пот выступил на ее спине, когда она увидела сверкающие глаза, смотрящие на нее из-за застывших масок. Но хуже всего было то, что здесь была еще и сумеречная кошка – черная тварь с золотыми полосами сидела, оскалив зубы, рядом со стулом Сапта Человека. Ее глаза казались золотыми точками, пронзающими череп, а еще было что-то неладное с ее вздыбленными и странно длинными когтями.

Из пасти рыбы раздался гулкий голос древнего жреца Сапта Рыбы:

– Список закончен, ачарья?

На мгновение воцарилась тишина, затем Паршурам сказал:

– Еще три имени. Почему меня попросили приехать?

Сапт Лев невесело рассмеялся:

– Тебя призвали, а не попросили.

Как ни странно, второй голос показался Нале совершенно похожим на предыдущий.

– Еще одна загадка нашего языка, – раздался более спокойный, хотя и снова идентичный голос. Заговорил Сапт Кабан. – Но чем вызвана эта задержка, ачарья?

– Кончились монеты.

Смех:

– Вы хотите, чтобы мы поверили, что самому богатому человеку в мире не хватило монет? – спросил Сапт Гном.

Самому богатому? Нала искоса взглянула на старую тигровую шкуру, которую носил ее Мастер, и серьезно усомнилась в том, что для Саптариши эти слова значат то же, что и для всех остальных.

– Неважно, – сказал Сапт Кабан. – Я уверен, что ачарья со всем рвением позаботится о том, чтобы список был готов. Он ведь знает, что стоит промедлить лишь мгновение, и будущее примет неизбежный оборот. – Он деликатно кашлянул под маской. – Но причина, по которой ваше присутствие было запрошено сегодня, заключается в том, что один из наших оракулов предсказал пришествие Сына Тьмы.

Нала услышала, как с губ ее Мастера сорвалось шипение. Паршурам внезапно протрезвел. Его глаза вспыхнули огнем.

– Я думал, вы не рассказывали матронам о пророчестве о Сыне Тьмы.

– Мы и не рассказывали. Многообещающий оракул, увы, погибший из-за тирании смертных, предсказал его во время испытания. По пророчеству, Сын воскреснет, когда в этом году растает снег.

– В конце зимы, – серьезно сказал Паршурам. – Едва ли через три полных луны.

– Видите ли, момент расплаты настал. Яркая девушка в Доме оракулов разгадала ответ. Выйди вперед, дитя, – позвал Сапт Кабан.

Из тумана вышла девушка, одетая в отделанные золотом белые одежды. Нала ахнула. Незнакомка была примерно того же возраста, что и Нала, но ее лицо было покрыто шрамами. На лысом черепе виднелись мягкие глаза. Ее голова напоминала яйцо, которое упало на землю, но отказалось треснуть. Швы, покрывающие тело Налы, были ничем по сравнению с картой жестокого обращения на лице девушки. И все же она безмятежно улыбалась.

– Для меня большая честь познакомиться с тобой, Нала. Меня зовут Масха.

Нала в замешательстве глянула на Паршурама. Откуда девушка узнала ее имя? Кто она?

– Она будет сопровождать вас, Паршурам.

– Я не путешествую с наркоманами, – сказал Паршурам, – и уж тем более с искалеченными наркоманами.

– Не оскорбляйте Сестер, – предупредил его Сапт Лев. – Они помогали нам управлять великой цивилизацией на протяжении тысячелетий и будут это делать еще тысячелетия.

– Эта девушка – Сестра? Здорово, – сухо сказал Паршурам. – Но мои задачи требуют осторожности и скрытности. Я не могу разгуливать с девицей, чье лицо покрыто шрамами. И что она вообще будет там делать?

– Вполне возможно, что Сестра Масха является оракулом, связанным с предсказаниями, имеющими отношение к Сыну. Итак, у нас есть когда, и теперь вам нужно найти, где и кто. И ответ на это можно будет получить только в городе Манусрути. Дни пророчества Сестры позади, но мы думаем, что Манусрути может пробудить ее силы и помочь вам найти его. Не беспокойтесь о ее знаках жертвенности. Мы позаботимся об этом.

– И что дальше? Вы хотите, чтобы я победил Сына?

– К сожалению, – вздохнул Сапт Кабан, – даже с той силой, что есть у вас, ачарья Паршурам, вы с ним не справитесь. Мы должны остановить его прежде, чем он будет освобожден.

– Это, конечно, было бы проще, – согласился Паршурам. – Но мне понадобится некоторый аванс… – взгляд Паршурама метнулся к Нале, – в косметических целях.

Маска Сапта Льва повернулась в сторону Налы.

– Все еще ищете гнезда для разрушенных душ, Паршурам?

– Только если они не рушат их сами, – добавил Сапт Человек. – Глаза из-под маски уставились прямо на Налу.

– Это твой Мастер оставил тебе шрамы на лице и искалечил запястье? – спросил Сапт Лев. – Бедолага. Но это ничто по сравнению с тем, на что он действительно способен. Твой Учитель рассказывал тебе, что он сделал со своим последним учеником?

Нала не сказала ни слова, продолжая смотреть себе под ноги.

– Твой Мастер отрезал тебе язык, девочка? На что ты уставилась? – Сумеречная кошка рядом с Саптом Человеком уставилась на Налу так, словно Нала была голубем, ожидающим, чтобы его сжевали. Сапт Человек небрежно погладил ее по голове. – Если она вцепится зубами тебе в шею, ты умрешь в мгновение ока.

Нала вспомнила предупреждение Паршурама о том, что Саптариши еще опаснее, чем он. Она вспомнила, как ей приходилось сутулиться, так, что ее колени были готовы расцарапать пол. И всегда следить за манерами. Самым лучшим, несомненно, было преклонить колено и захныкать. Она не знала, чувствовала ли она себя так из-за новостей о Бхиме или из-за того, как эти люди разговаривали с Паршурамом, но ею вдруг овладело внезапное безумие и она с холодным презрением произнесла в ответ одно-единственное слово:

– Если.

IV

Сапта Человек в холодном замешательстве уставился на Налу. Сумеречная кошка зарычала, вытянулась, хвост щелкнул, как салют. Послышались вздохи, шипящие, как чайник, раздающиеся сквозь стиснутые зубы за масками. Масха чуть не захихикала. А Паршурам повернулся и уставился на Налу с озадаченным выражением лица.

Я действительно это сказала? Кто-то может быть настолько неуравновешенным, чтобы оскорблять проклятого Саптариши? Она даже представила, как Акопа падает в обморок, а Варцин, хохоча над этой историей, катается по земле. Если, конечно, эта проклятая сумеречная кошка оставит ее в живых.

Наконец Сапта Человек заговорил:

– Моему питомцу не нравится твой тон, девочка.

– Как питомец моего ачарьи, я разделяю схожие чувства по поводу тона, которым вы разговариваете с моим Мастером.

Я, конечно, знаю, как выбирать моменты, чтобы быть храброй. Но теперь, когда это было сделано, ничего не оставалось, кроме как продолжать вести себя так и дальше. Так что два питомца – любимец Проклятья Кшарьей и любимец Саптариши уставились друг на друга.

Позже Нала всегда будет