– Я могу туда и обратно со всеми тремя, и быстро! – засмеялся третий.

Лишь тогда я поняла, что они говорят на силгизском, он всегда звучал резко и странно. Тогда как же я их понимала? Кстати, я ведь не знала, на каком языке была написана та книга, но понимала и ее. Я застыла от страха и полностью растерялась.

– Слушайте, – сказал третий, – вот как надо. Нас тут трое, и у каждого свой вариант, что делать. А их как раз трое. Мы одну убьем, одну трахнем, а одну продадим. Справедливо?

Мне хотелось схватить сестер и бежать, но лед лился в мои вены и сковывал волю. Мне хотелось помочь дедушке, но руки не шевелились. Мне хотелось убить этих ужасных людей, но я не имела ни малейшего представления о том, как это делают.

Диша все продолжала кричать «Помогите!», а Дийна держала голову дедушки, кровь пузырилась у него на губах.

– Значит, продаем самую молодую, за нее дадут самую высокую цену.

– Тогда трахнем старшую. У нее грудь размером с Вограс. Когда я с ней закончу, она будет сухой, как эта река.

– Значит, скажем «прощай» средней девчонке? – Щелкнул курок. Бум! Крики Диши прекратились, ее тело упало в траву. – Во имя Лат, славно вышло!

– Будь прокляты вонючие святые! Чтобы мне никогда не встретиться с вами! – Всадник откашлялся: – Так, для ясности, когда трахнем старшую… просто бросим ее здесь?

– Почему бы нет? Будет хоть один свидетель этой жалкой истории, пусть у людей трепещут сердца, когда услышат о силгизах. Кроме того, может, кто из нас заделает ей ребенка, и она сможет возродить свое племя!

Они слезли с лошадей, хохоча. Один поднял фонарь над моей головой. Наконец я увидела их лица.

– Тебе повезло, девушка, – сказал третий всадник, стягивая штаны. – Твой цветок сорву я, человек достойный, а не эта пара ублюдков.

Трое подняли взгляды, словно вдруг увидели кого-то за моей спиной. Их глаза наполнились страхом, а потом взмыли в воздух вместе с головами, над фонтанами крови, вырвавшимися из шей.

Головы приземлились у моих ног. Я не закричала. Только замерла как добыча. Даже лошади заржали и бросились прочь.

Дийна обняла меня трясущимися руками. Обернувшись, я увидела идущего к нам человека.

То был он, незнакомец из леса. Он не торопился, словно наслаждаясь прогулкой в свете луны. А потом склонился надо мной, держа в руке книгу.

– Они сожгли ее вместе с вашей юртой, – сказал он. – Книгу цветов. Какая жалость.

Но какое это имело значение? Дедушка… уже затих, а я даже не заметила. Диша умерла сразу, на месте щеки у нее была обожженная окровавленная дыра.

– Итак, каган Пашанг на смог защитить вас. Ай- ай-ай. Вероятно, он и есть причина того, что ваше племя погибло. Боюсь, вы поставили не на ту лошадь. Каган Джихан оказался куда умнее. Бой был хорош, хотя победитель с самого начала был очевиден.

Бой прямо в ночь свадьбы?

Незнакомец снял расшитый тюльпанами плащ и набросил Дийне на плечи. Я застыла изнутри, не замечая ночного холода. Только чувствовала, как слезы бегут по щекам.

– Я еще не назвал тебе свое имя, – продолжил он. – Боюсь, оно не такое милое, как твое. Я – Марот.

Марот полистал книгу и остановился на странице, где был кровавый рисунок, как и на других. Что-то вроде восхода солнца над огромным озером… Может, над океаном.

Когда я в первый раз прикоснулась к этой книге, она научила меня буквам и языкам. Что она сделает для меня теперь? Я подняла руку, но страх удержал меня от прикосновения к странице.

– Нора-Нора-Нора, – произнес он. – Это как приятная прогулка для языка. – Здесь давным-давно, еще до того, как пересохла река, жила одна женщина. Она тоже видела, как умирает ее семья. Но в отличие от тебя, – он погладил меня по волосам, – она была довольно могущественной. Она была опасной колдуньей и моей ученицей, хоть никогда и не знала, что я – ее учитель.

– Для чего вы это мне говорите?

– Нора, – продолжал незнакомец, – это не принесет тебе счастья. Только добавит боли. Но благодаря этому ты станешь тем, кого будут бояться. Станешь ею. И тогда ты сможешь отомстить за свое племя. Эти грехи, – он указал на огненные столпы позади нас, – должны быть оплачены.

На нас надвигались всадники, сотрясая землю. Еще больше силгизов. Дрожь сестры стала невыносимой, а мой подбородок обожгли слезы. Значит, это конец и надежд, и мечтаний? Моего племени, моей семьи?

– Я хотела посмотреть места, где растут цветы, – сказала я Мароту, обнимая сестру. – Вы писали о таких чудесных местах. Вы действительно в них побывали?

Я не знаю, почему спросила об этом в тот ужасный момент, но мне хотелось узнать это с тех пор, как сегодня утром я читала книгу о цветах.

Он усмехнулся:

– Дорогая девочка, сейчас нет времени. Но уж если ты хочешь знать – да, я был во всех этих местах. И однажды вы обе, возможно, тоже попадете куда-нибудь. – Он вздохнул, порывисто и печально: – Только в случае, если ты не умрешь сегодня.

– Знаете, я так увлеклась книгой, даже не прочла, что написано на обложке.

– На обложке? – Марот ласково улыбнулся. – Ну а как, по-твоему, она должна называться?

– Может, «Мелодия цветов»? – выпалила я. – Потому что она была словно флейта, поющая в моем сердце.

Марот с усмешкой кивнул:

– «Мелодия цветов»… мне нравится. Значит, пусть так и будет.

Он щелкнул пальцами.

Я поцеловала плачущую сестру. Марот прав. Я должна ее защитить. Если я получу ту силу, что он обещал, то, возможно, мы поедем вместе посмотреть на цветы, где бы они ни росли, по всему миру. А какой еще путь у меня остался?

– Ты читала о красных тюльпанах? – спросил Марот, когда в поле зрения появились всадники с яростно воздетыми факелами. – Я видел их в саду шаха Аланьи. Хочешь, я доставлю тебя туда?

Он поднес к моему лицу книгу.

Я кивнула, глотая слезы. Когда всадники окружили нас, я толкнула дрожащую руку вперед и провела по странице.

31. Зедра

Не считая цоканья копыт и грохота пушек, битва звучала как долгий вздох. Лязг стали, дождь стрел, взрывы бомб – я слушала все это. И все это время прижимала к себе сына, поглаживая его лоб, когда он плакал. Благодарение Лат, ни