– Ты недооцениваешь себя, Нора.

– Прошу прощения, но откуда вы знаете мое имя? Знакомы с дедушкой?

Я не могла смотреть прямо в эти тусклые глаза и потому остановила взгляд на его плече.

Откуда-то из-за спины он вынул другую книгу. Когда полистал ее, я заметила пятна крови на каждой странице. Мое сердце подпрыгнуло к горлу и застучало: неужто я в нем ошиблась и он опасен?

Он остановился на какой-то странице, там был ряд картинок, и все нарисованы кровью. Одна картинка походила на башню. Он пробормотал что-то на незнакомом мне языке, и все картинки на миг засияли.

Он развернул страницу передо мной.

– Хочу, чтобы ты по достоинству оценила и эту книгу. Коснись ее.

Коснуться крови? Мне это казалось неправильным. И клянусь… я слышала чей-то шепот из-за деревьев.

– И что тогда?

– Только хорошее. – Его улыбка казалась искренней, несмотря на безжизненные глаза. Такие я видела только у слепых. – Я обещаю, больно не будет. Напротив, ты станешь достойной моего дара.

– Достойной? Как?

– Доверься мне. Я не уведу тебя с истинного пути.

Что ж, мне хотелось быть достойной этой книги, что бы это ни значило. Но довериться какому-то незнакомцу в лесу?

Я опустила наземь книгу с цветами.

– Пожалуйста, возьмите ее. Мне нужно идти.

Он вынул из-за спины красный цветок. Откуда он его достал?

– Это красный тюльпан. – Он понюхал его, прикрыв глаза и делая глубокий вдох. – Один из моих любимых.

– Вы… вы колдун?

Как странно, что колдун бродит в лесу и пишет о цветах. Мне оставалось только надеяться, что он не злой.

Он протянул мне одной рукой тюльпан, другой – открытую книгу с кровавыми пятнами.

– Я учитель. И я хочу тебя научить. Моя наука откроет для тебя целый новый мир. Но ты должна сама захотеть учиться. Не будь такой, как другие, что закрывают глаза и уши, отказываясь просыпаться от спячки.

Я не хотела учиться. Но я хотела все знать. И подумала, что по-своему, странным образом, этот человек действительно хороший и добрый. Но там были пятна крови. Однако если он злой колдун, он мог бы убить или ранить меня и более простым способом.

Я вздохнула поглубже, поднесла дрожащий палец к странице, а потом провела им по крови.

Ничего не случилось.

Незнакомец забрал книгу и захлопнул ее.

– Дело сделано, – улыбнулся он, обнажая идеальный ряд сероватых, как дым, зубов. – Я так рад за тебя. Ты сделала первый шаг на пути к бесконечному восхождению.

Он развернулся и пошел прочь, шаги зашуршали по листьям.

– Погодите… я не понимаю.

Он поднял руку:

– Открой книгу.

Я перелистнула на страницу с пурпурным цветком. «Алтей – трава, произрастающая в Рутении, в регионе к северу от Сиянского моря, в горах Вограс. Встречается на влажной почве по берегам рек, на солончаках и песке. Может вырасти до высоты человеческого роста, но обычно в два раза ниже. Во многих культурах ее используют для лечения различных болезней, хотя опыты не выявили никаких целебных свойств, кроме паллиатива при воспаленном горле».

Я не знала многих слов, вроде «паллиатива», но, во имя Лат, я научилась читать!

Подняв взгляд от страницы, я увидела, что незнакомец ушел. Мне хотелось поблагодарить его, и поэтому я метнулась за ним, мотая во все стороны головой и надеясь заметить. Но его нигде не было.

Вместо того чтобы собирать цветы и участвовать в примерке платьев для свадьбы Хамета и Ширин, я все утро провела в юрте, на своей койке, читая книгу. Дедушка, Диша и Дийна пытались меня отвлечь, но я отгородилась от них, словно книга была стеной.

Цветы так завораживали, и они росли в разных местах, о которых я никогда не слышала! Я читала дальше, и меня все меньше интересовали сами цветы, но все больше – рассказы о том, где эти цветы растут.

Например, Рутения – сколько дивных цветов там росло! В книге говорилось, что в Рутении находится большая часть лесов, зверей и цветов всего мира, хотя в основном там преобладали льды. А еще было место под названием Химьяр, где цветы не росли из-за чего-то, называемого кровавой чумой, которая началась с лужи в пустыне и распространялась, пока не отравила всю землю.

Но я не могла игнорировать семью бесконечно. Все же нужно было готовиться к свадьбе, так что я достала из шкафа мое самое блестящее платье. К платью прилагалась остроконечная шляпа с пышными перьями наверху, плотная, цветом чуть светлее золота. Я как можно туже затянула пояс на талии, потому что стала тоньше, чем в прошлом году, когда швея снимала с меня мерки перед свадьбой другой двоюродной сестры, которая нравилась мне гораздо больше Ширин.

Я взглянула на себя в зеркало и решила, что похожа на желтый тюльпан. Прекрасно! В книге сказано, что саргосцы, живущие далеко на западе и плавающие по морям на кораблях, называемых галеонами, верят, что желтые тюльпаны приносят радость. Я никогда не видела океана, но теперь так много узнала, и все благодаря чтению о цветах!

Свадьбу проводили под открытым небом и в нескольких роскошных юртах на равнине. Начали с жениха, Хамета, он выехал во главе сотни конников, а женщины улюлюкали и били в барабаны. Лошадей украсили яркими гобеленовыми седлами – как я слышала, их купили у абистранских торговцев. Мне по-прежнему было скучно смотреть на их выезд, хотелось лежать в постели и читать свою книгу. Даже вид Хамета, сидящего верхом на кобыле, на меня никак не подействовал.

Странно, но впереди ехал не Хамет. Прямо перед ним скакал другой человек. Я была на десятках свадеб, но ни разу не видела, чтобы кто-то ехал впереди жениха. Это ведь перечеркивает весь смысл, разве нет? Я слегка подтолкнула дедушку локтем и спросила:

– Кто он?

Дедушка улыбнулся и сказал:

– Это новый защитник нашего племени. Каган Пашанг.

Быть не может. Это Пашанг? Я слыхала, что он был великим воином и геройски сражался против племени силгизов, наших врагов. Он добился даже расположения аланийцев и поэтому обладал большей властью, чем любой каган по обе стороны Вограсских гор. Но он выглядел тоньше и казался менее грозным, чем я себе представляла. Аккуратная каштановая бородка покрывала его щеки и подбородок, ярко-карие глаза смотрели так мягко.

Дедушка подтолкнул меня в спину:

– Чуть-чуть выдвинься из толпы. Этот человек не женат. Может, он заметит тебя.

Когда он приближался, другие девушки выступали вперед, опустив глаза и сложив на