Шрифт:
Закладка:
Свист, стук и хлопки, быстро сменяющие друг друга, а затем шорох сыплющегося песка вернули наше внимание к гулямам и их стене из мешков с песком. Из мешков торчали свежие стрелы, песок струйками стекал на мостовую. Гулямы выше на холме пригнулись, подняв золотые щиты.
– Йотриды все еще атакуют? – спросила я.
Это означало, что они где-то позади нас.
– Мелкий дождик из стрел. Пашанг не дает гулямам расслабиться, заодно пытаясь подстрелить одного-другого зазевавшегося. Я удивлен, что Кярс не ударил со всей мощью.
– Ты что, теперь у нас стратег?
– Я читал пару книг по стратегии, – надул щеки Эше. – Думаю, из меня вышел бы великий генерал. Спокойный, хладнокровный, блестящий ум. – Он указал на меня: – А из тебя генерал хуже некуда.
У меня имелось несколько идей на этот счет, но спорить я поленилась.
Земля задрожала. Всадники. Мы скользнули глубже в темный переулок, пока мимо скакало несчетное множество лошадей со сверкающими гулямами на спине. Они неслись вверх по улице, огибали стену из мешков с песком и направлялись в Стеклянный квартал. За ними проехали украшенные львами экипажи, двадцать или больше, с толстыми колесами.
– Повозки, – сказала я. – Думаешь, он отправляет гарем обратно во дворец?
– Пока стоит Башня, вряд ли он считает дворец безопасным. И нужен ли такой серьезный эскорт и такие большие колеса для быстрого перемещения во дворец?
Я ахнула:
– Значит, гарем покидает город! Если мы не пойдем сейчас, то упустим последнюю возможность.
– Нам не попасть в Стеклянный квартал. Нужно возвращаться в лагерь.
Нет, я не вернусь.
– Эше, что, если ты снова возьмешь меня за руку, и мы…
– Ты рехнулась? Ты разве не слушала, что говорил Марот? Он наделил вас силой, чтобы стравить друг с другом. Нельзя предугадать, что произойдет, если ты начнешь соединять звезды. Как ты сказала, каждый раз, когда ты совершаешь отчаянный поступок, она отвечает тем же. Ты будешь играть в его игру!
Он был прав. И потому мы сделали единственное, что оставалось, – начали пробираться к позициям йотридов. Я все время надеялась, что смогу как-то связаться с Зедрой, убедить ее – и себя – в том, что есть способ закончить эту войну.
На дружественной территории на крышах домов по всей улице засели йотриды с луками. Моя идея, похоже, была полезна для сохранения жизни наших солдат. Может, Эше ошибался и из меня все-таки получится хороший генерал. Тем временем простые горожане удрученно сидели у своих окон, глядя на то, как мы превращаем их дома в щиты. Что ж, победа имеет свою цену.
Несмотря на опасность пребывания на улице, мимо нас проходили мужчины и женщины с кувшинами с водой и мешками с жареной саранчой. Война войной, а людям нужно выживать. Йотриды установили посты охраны, чтобы на наши позиции не проникли шпионы, и мы миновали несколько таких по пути к Пашангу.
К нашему удивлению, похоже, Пашанг захватил Большой базар и сейчас затаскивал пушки на пирамиду. Мы с Эше поднялись по внутренней лестнице на вершину, где в обычное время располагался кабинет на открытом воздухе для визирей, управлявших базаром.
Среди шелковых ковров и гор подушек сидел наш каган с братом. Отросшие за пару дней бороды были им к лицу. Голова Эльнуры лежала на коленях Текиша, и он гладил ее по волосам. Она помахала нам. Приятно видеть, что она поправилась.
В центре стоял кальян, как будто ждал нас. Со всех сторон обдувал легкий ветерок. Перед нами раскинулся весь Кандбаджар.
Я взяла с латунной тарелки розовый мармелад в сахаре.
– Как ты сумел захватить пирамиду? – спросила я, жуя липкое лакомство с гранатовым вкусом.
Широкая улыбка и кивок Пашанга напомнили мне о том, как однажды он сбил орла из рогатки. Его зубы так и остались крупными и бесцветными.
– Когда я атаковал Стеклянный квартал, они перебросили основную часть своих сил с Большого базара и берега реки, чтобы защищать его. Я отвлек их дождем из стрел и пожертвовал несколькими храбрыми воинами во время штурма, чтобы они поверили, будто мы нападаем всерьез. Тем временем мы атаковали место, откуда они ушли, и поставили на домах солдат, как ты и предлагала, чтобы враги не решились на контратаку. Уловка простая, но эффективная.
Как самодовольно он говорил. Полагаю, он это заслужил. Пашанг, вне всяких сомнений, был хорошим генералом.
– Отлично. – Я должна была бы чувствовать больше радости, но, учитывая слова Марота, внутри меня ныла пустота. – Не знала, что ты такой умный.
– Все как я люблю. – Пашанг взял мундштук кальяна, и вода в колбе забурлила. – Скромные ожидания, ошеломляющие результаты.
Эше сел рядом с ним и жестом попросил кальян. Затянувшись, он открыл «Мелодию Норы» на странице с руной из четырех звезд и смотрящим вбок глазом, стараясь не коснуться ее.
Он пробормотал свое заклинание, и руна засветилась.
– О Лат. Я ее активировал. Как странно. Обычно нельзя активировать не свою руну. Если только тот, кто ее написал, не хотел, чтобы это сделал кто-то другой.
Текиш заглянул Эше через плечо:
– Что это вообще такое?
– Думаю… воспоминания кого-то по имени Нора. – Эше протянул книгу: – Есть добровольцы?
Текиш вздрогнул, Эльнура поморщилась. Я брезгливо смотрела на страницу.
Однако Пашанг ухмыльнулся:
– Говоришь, если я трону это кровавое пятно, то переживу воспоминания какой-то девчонки по имени Нора?
Эше медленно покачал головой и неловко усмехнулся:
– Я ничего не говорю. Может, это воспоминания рыбы, которую проглотил кит и переваривал следующие четыре дня вместе с ее друзьями со здешнего рифа. – Он содрогнулся, как будто испытал это на личном опыте.
Эше описал, как Марот пытал его с помощью кровавой руны. А сам Эше пытал Рухи. Воспоминания об этом резко охладили мое любопытство.
– Закрой книгу, – сказала я. – Это плохая идея. Учитывая, где мы ее нашли, вряд ли нам стоит знать, что в ней. Марот ведь оставил ее не просто так? Там не может быть ничего хорошего.
Глаза Эше распахнулись, пока он проводил пальцами по пергаменту вокруг руны.
– Ты права… и все же, когда я смотрю на кровь, она шепчет мне.
– У нас есть другие дела, – сказала я, поворачиваясь к Пашангу. – Мы видели большие экипажи, въезжающие в
