— Иван Сокольский в этой группе безоговорочный лидер, — начал Богданов. — Но особого уважения члены группы к нему не испытывают. Как только дело запахло жареным, сдал его практически каждый член группы. По разным причинам, с разной целью, но каждый.

— Тогда почему они вместе? Зачем нужна такая организация? Что-то мне непонятно, Слава.

— Мы тоже не сразу поняли. Мутно у них там все как-то, — начал объяснять Богданов. — К организации «Правозащитники» они никакого отношения не имеют. Позаимствовали имя и только. Члены группы сплошь бухарики или трепачи. Пара-тройка идейных, а остальные прибились, чтобы поживиться за счет сбора пожертвований.

— Тогда откуда у них такая громкая «слава» да еще и в милицейских кругах?

— Это идет со времен, когда у руля стоял некий Александр Нусс. Вот он действительно пытался сколотить команду единомышленников и мечтал примкнуть к «Правозащитникам». При нем в группе появился Иван Сокольский, а когда Александр Нусс скоропостижно скончался, Сокольский занял его место. Часть людей, которых привлек Нусс, ушла сразу, часть Сокольский выгнал в течение года, а те, кто остался, превратили группу в чисто коммерческое предприятие, за счет которого можно получать деньги и не работать.

— Откуда идет финансирование, выяснили? — спросил Старцев.

— Да, после разговора с Сокольским этот вопрос прояснился.

— И?

— Надежда на то, что группу Сокольского финансово поддерживают западные политические или силовые организации, не подтвердилась.

— Уверен? Так вот за несколько часов проверил все зарубежные организации, которые усиленно вербуют наших людей? — съязвил Старцев, но Богданова его язвительность не смутила.

— Товарищ полковник, Николай Викторович, да там все ясно, как день! Не потянут они для работы с американскими или британскими спецслужбами. Там тоже не полные идиоты, чтобы барыг и алкашей на службу нанимать!

— Ладно, опустим эту тему. Будем считать, что я тебе поверил и Сокольский действительно не наш элемент. Но почему следующий шаг — это полигон Сай-Утес? Почему не помощник первого заместителя председателя Совета министров, а руководитель исследовательского проекта?

— Николай Викторович, вы же знаете, что помощника первого заместителя уже не один раз опросили и допросили все серьезные структуры. Если он замешан и не раскололся, то нам он точно ничего не расскажет. Профиль у нас не тот, чтобы из людей его ранга нужную информацию силой выбивать.

— Хочешь сказать, руководителя исследовательского проекта никто не допрашивал? Он с заместителем предсовета министров компрометирующие разговоры ведет, а про него все забыли?

— Никак нет, так я не считаю, но ведь я и не надеюсь получить информацию от самого руководителя Сай-Утеса. Мне нужно увидеть место, пообщаться с людьми того края, влиться в атмосферу, так сказать.

— Влиться в атмосферу? Это что-то новенькое. — Полковник Старцев улыбнулся. — Ладно, Богданов, выбью я вам поездку в Казахстан, только если вы с пустыми руками вернетесь, мне придется объясняться с товарищем Андроповым, а это не слишком приятная процедура.

— Это поможет, товарищ полковник, я уверен, что поможет. Ну что мы топчемся на месте, каких-то недоумков проверяем, а ведь все началось на Сай-Утесе. В любом случае корни идут оттуда.

— Обоснуй, — потребовал Старцев.

— Сам факт встречи зампреда Рыбакова с руководителем полигона Минеевым не освещался в широкой прессе, — начал Богданов. — И все же тот, кто подделал запись, знал, что Рыбаков и Минеев встречались, и, что более важно, знал, какую тему они обсуждали. Ведь они обсуждали будущее проекта и самого полигона, верно, товарищ полковник?

— Да, ты не ошибся, Рыбакова в Казахстан для этого и послали, чтобы он лично передал Минееву неприятную новость. Такое, знаете ли, не принято по телефону сообщать.

— Так вот, тот, кто смастерил эту пленку, а я уверен, что пленка чистой воды липа, — Богданов говорил уверенно, заражая своей уверенностью полковника, — знал о встрече Рыбакова и Минеева. Это значит, что он был на полигоне в тот же период времени. Почему я так решил? Потому что о таких встречах даже в местных новостях сюжеты не показывают. Если бы на пленке был голос товарища Брежнева или его ближайших соратников, тогда понятно: записал пару десятков выступлений главы государства, поработал как следует и нарезал из записи тех слов, которые тебе нужны для определенного эффекта. Но ни Рыбаков, ни Минеев приветственных речей по телевизору не говорят и на собраниях не выступают. И все же запись их голосов провокатор получил. Отсюда вывод: человек находился на полигоне и знал о встрече зампреда и руководителя полигона. Более того, он имел возможность выяснить, о чем ведут беседы член Совета министров и начальник полигона. А потом мог этой информацией воспользоваться.

— Да, но как он узнал, что разговор вообще состоится? И о чем пойдет речь, и что он сможет эту информацию использовать против нашего государства во время визита президента США?

— Он и не знал, вернее, не знал, что так все удачно совпадет. Скорее всего, он просто искал информацию, которую можно выгодно продать или использовать в своих целях. Такие люди держат руку на пульсе.

— Хочешь сказать, здесь речь идет о наемнике? — удивился Старцев.

— Я этого не утверждаю, товарищ полковник. Разрешите слетать в Казахстан и лично разведать обстановку, а после этого делать выводы!

— Сколько тебе нужно времени, чтобы получить результат? — спросил Старцев.

— В идеале пару-тройку дней, но ведь у нас такой роскоши нет. — Богданов немного подумал. — Но, если вылететь сейчас, а вернуться к вечеру, тоже было бы неплохо.

— Хочешь лететь на правительственном самолете? — дошло до Старцева.

— Николай Викторович, обстоятельства вынуждают, — напомнил Богданов. — Времени в обрез, а дело государственной важности.

— Согласен с тобой, Слава. Господин Никсон второй день ходит по Москве, красуется на приемах, а у нас под боком бомба замедленного действия. В верхах должны это понимать. — Старцев вздохнул. — Ладно, подполковник, собирай команду, попробую выбить для тебя частный самолет. Возвращайся в гостиницу и будь на связи. Как только вопрос решится, я позвоню. И будьте готовы, вместе со звонком отправлю машину, чтобы ни минуты не терять.

— Спасибо, товарищ полковник, — искренне поблагодарил Богданов. — Пойду сообщу ребятам.

* * *

На полигон Сай-Утес прибыли с помпой. С самолета их забрали на военной машине, принадлежащей полигонному начальству, у трапа встречал сам Минеев. Видимо, из Москвы ему все же позвонили. Представившись подполковнику Богданову, поздоровавшись с остальными членами спецподразделения, он предложил сразу ехать на полигон.

— Обосноваться можно в административном здании. Там прохладно и тихо, никто не помешает.

— Мы больше хотели по окрестностям походить, с людьми пообщаться, — заявил Богданов.

— По окрестностям? Это в соседних поселках? Ближайший населенный пункт