— Вот и служи, сынок! На наш с тобой век таких Джейсонов хватит, а там, глядишь, и смена подрастет. Ну, иди, обрадуй своих архаровцев, а то они, поди, все глаза проглядели, тебя по окнам высматривая.

— Не понял, товарищ полковник. — Богданов удивленно поднял брови.

— Да чего тут понимать. Ты к окну подойди, и сразу все станет ясно.

Богданов поднялся из-за стола и подошел к окну. На противоположной стороне улицы, как раз напротив окон кабинета полковника Старцева, стояла вся его команда, его бойцы спецподразделения «Дон». Моросил противный, совершенно не весенний дождь, но бойцы не уходили, дожидаясь своего командира. Ведь кто знает, чем закончится операция: орденом или тюремной камерой.

— Напрасно вы волновались, — как бы читая мысли Богданова, проговорил Старцев. — У русских, конечно, норов крут, но за правое дело, кроме медалей, нам ничего не грозит.

Богданов с благодарностью взглянул на Старцева и негромко произнес:

— Особенно если за тебя есть кому замолвить словечко.

— Это ты о чем? — пришло время удивляться полковнику.

— Да так, в продолжение ваших мыслей, товарищ полковник.

— Ах, просто так! Ну и ладно. Беги, подполковник, а то заледенеют твои птенцы.

Богданов козырнул и направился к двери. Уже выходя, он оглянулся и искренне проговорил:

— За взбучку отдельное спасибо, товарищ полковник!

Богданов ушел, а полковник Старцев еще долго сидел в своем кабинете за столом и чему-то улыбался.