хочу поскорее убраться из Кремля, — понизив голос, проговорил Флэнниган.

— Странно, мне казалось, тебе нравится в Москве. — Брови Никсона поползли вверх.

— Нравится, только не в Кремле. — Флэнниган заговорил еще тише: — Слишком странные здесь у них порядки.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Никсон.

— Не знаю, ничего конкретного, просто ощущения.

— Выкладывай, Питер, мы с тобой знакомы не первый день, так что я могу отличить настоящее беспокойство от пустой мнительности, — заявил Никсон.

— Сегодня утром мне не спалось, — начал Флэнниган. — Волновался из-за договоров и по поводу переговоров по сумме ленд-лиза. В пять утра я вышел из своих апартаментов, чтобы подышать свежим воздухом, и пошел на балкон. Стоял там долго, больше часа. И вдруг вижу, к двери твоих апартаментов направляется официант. В руках поднос, на подносе салфетка, а что под салфеткой, не видно. Я решил, что вы с Пэт заказали в апартаменты завтрак, поэтому не придал значения тому, что для визита официанта еще слишком рано. Я отвернулся всего на полминуты, и тут произошло нечто непонятное.

— Что именно? Не томи, Питер, рассказывай, — поторопил Никсон вдруг замолчавшего Флэннигана.

— Официант исчез, — после паузы произнес Флэнниган. — Исчез вместе с подносом.

— То есть как исчез? — не понял Никсон. — Быть может, он вошел в мою дверь? Хотя постой, мы не впускали сегодня утром официанта. Точно не впускали. Мы и поднялись только в семь тридцать утра, и завтракали на веранде в Большой комнате для приемов.

— Вот! Об этом я и говорю. Шел официант, и вдруг его не стало! Одно это само по себе странно, но то, что к вам официант так и не пришел и вы вообще его не ждали, странно вдвойне.

— Ерунда, не забивай себе голову ерундой, Питер. В любом случае документы подписаны, и мы уезжаем из Кремля. Иди собирай вещи, нас ждет великий город Санкт-Петербург.

Флэнниган ушел, и лицо президента Никсона стало серьезным. Слова друга его озадачили. Он и сам замечал у своих дверей неоправданное оживление: то количество охраны, которое выставила русская сторона для обеспечения его безопасности, больше походило на то, что охраняют не его, а от него. И то, как настораживались охранники, когда к Никсону приближались официанты или горничные. Создавалось впечатление, что простых людей рабочих профессий в России опасаются сильнее, чем людей в военной форме и с автоматом в руках. «Хорошо, что эта странная поездка подходит к концу, — мысленно произнес Никсон. — Надеюсь, вместе со сменой города изменится и атмосфера вокруг нас». Он еще минуту постоял в коридоре, представляя, как мог исчезнуть официант, затем тряхнул головой, отгоняя дурные мысли, и вернулся в апартаменты, где его ждала Пэт.

Как только дверь за ним закрылась, из-за колонны вышел человек в строгом костюме, в руке он держал рацию. Человек прошел вдоль коридора, осматривая периметр, затем вернулся на прежнее место и включил рацию.

— Центральный, я блок «Н», как слышите меня, прием.

— Слышу вас хорошо, блок «Н». Как у вас обстановка? Прием!

— С тех пор как обезвредили официанта, все спокойно. Прием.

— Оставайтесь на месте. Через десять минут вас сменят, пойдете на доклад к Главному. Прием.

— Вас понял, Центральный.

Спустя полчаса охранник из блока «Н» стоял в кабинете полковника Старцева. Руки по швам, сам навытяжку, не каждый день кремлевские охранники оказываются в Главном Управлении КГБ, тут любой забеспокоится.

— Ваше имя, офицер. — Полковник Старцев сидел за своим столом и рассматривал кремлевского охранника как некую диковинку.

— Лейтенант Шишкарин, товарищ полковник.

— Расслабься, лейтенант Шишкарин, вольно, — приказал полковник. — У нас с товарищем подполковником к тебе несколько вопросов.

— Слушаю, товарищ полковник. — Шишкарин покосился на сидящего в стороне подполковника и снова отвел глаза в сторону.

— Богданов, задавай свои вопросы. — Старцев сделал рукой жест, уступая очередность подполковнику.

— Вы дежурили сегодня в шесть утра у апартаментов президента Никсона? — спросил Богданов.

— Так точно, я.

— Значит, это вы задержали официанта у дверей президента?

— Так точно, я.

— При нем было письмо или пакет?

— Да, был. — Офицер смутился, понимая, каков будет следующий вопрос.

— И где он теперь? — Богданов офицера не разочаровал, задав именно тот вопрос, который тот ждал.

— Он растворился, товарищ подполковник, — виновато произнес Шишкарин.

— Растворился?

— Так точно! Когда я задержал официанта, он сорвал с подноса салфетку и опрокинул на поднос стоявшую там чашку. Пакет, который я успел рассмотреть, тут же превратился в кашеобразную массу, а официант слизал ее своим языком.

— Так все и было? Слово в слово? — Богданов не мог поверить в то, о чем рассказывал офицер.

— Так и было. Официанта я лично доставил в комнату смены караула, но к тому времени он был уже мертв. Товарищ подполковник, я все это уже описал в своем рапорте, меня проверили восемнадцать раз все службы, какие только существуют в Советском Союзе. Я бы отдал все на свете, чтобы не стоять в тот час в карауле у дверей апартаментов президента США, потому что понимаю, как бредово звучит мой рассказ. Но я ничего не придумал, и другой версии не будет.

— Не нужно так волноваться, офицер, — вступил в разговор полковник Старцев. — Товарищ подполковник тебе верит. Да, история весьма экстравагантная, но она правдива, мы в этом не сомневаемся. И помните, лейтенант Шишкарин: все что произошло у дверей апартаментов президента США, является государственной тайной.

— Ясно, товарищ полковник. Разрешите идти?

— Идите, Шишкарин.

Когда лейтенант ушел, Богданов повернулся к Старцеву.

— И что теперь? Мы нашли того, кто состряпал компрометирующую запись, но он попал под колеса локомотива, не успев рассказать нам, кто его нанял. Мы предотвратили вброс дезинформации, предназначающейся президенту США, но человек, который нес пакет президенту, мертв и тоже не может быть допрошен. Что дальше, товарищ полковник?

— А что тебя не устраивает? — улыбнулся полковник.

— Как что? Операцию мы как бы провели, но результата не получили. — Богданов в недоумении смотрел на полковника, ожидая от него разъяснений. — Нам продолжать работу, или на этом наша миссия закончена? И вообще, она считается провальной или удачной?

— Ох, Слава, Слава, все бы тебе по полочкам разложить, да на все ответы получить. — Старцев поднялся из кресла и официальным тоном произнес: — Подполковник Богданов, ваша миссия завершена успешно: договоры подписаны, компрометирующие нашу страну материалы уничтожены, потенциальный враг на долгие годы в лице шпиона без страны Джейсон Ли обезврежен, президент США пребывает в блаженном неведении о том, какие страсти кипели вокруг него во время визита в Москву, а это значит, что ваше спецподразделение выполнило задачу на «отлично». Так держать, подполковник!

— Служу Советскому Союзу! — как и положено, стоя