могла обронить заколку, когда играла тут на песке. Бантик просто могло смыть в озеро волной, — шептала она. — И вообще это может быть не Анечкино украшение.

Капитан Куликов тихонько топтался на прибрежной полосе, взволнованно вглядываясь в потемневшие воды чудовищного озера.

Светлана только обреченно качала головой и горько плакала.

Конец июля 1868 г. Тверская губерния

Доктор Свирин, пухленький краснощекий коротышка, приехал через пару часов. Он выражал такую жизнерадостность и оптимизм, что представить его рядом с расчлененным телом и откушенной рукой было просто невозможно.

Как мягкий пружинистый мячик, он подскочил к скучающему сыщику Свистунову и с лучезарной улыбкой затряс ее:

— Добрый день, добрый день. Показывайте, что там у вас, что там у нас. Ну-т… с, ну-т… с… Прелестно-прелестно. — Доктор склонился над уже вытащенной из камышей рукой. — А больше ничего тут не было? Левой ручки, например, или остальных частей тела? Нет?! Ну ладно, посмотрим-посмотрим! — продолжая улыбаться во все свои зубы, верещал Свирин.

— И вам добрый день, Аркадий Петрович, — неслышно подошел исправник Сиропский. Его лицо по контрасту с сияющим доктором, наоборот, вызывало вселенскую грусть и печаль. — Кроме ручки барышни, больше ничего не нашли. И думаю, что больше и не найдем.

— Почему это? — не отвлекаясь от осматривания ногтей погибшей, спросил Свирин.

— Потому что все остальное Змей съел уже! — выразительно поднял палец, вверх исправник.

— Змей?! Что за чепуху вы говорите? Не верю я в эти сказки! Девятнадцатый век на дворе, технический прогресс, а вы такое мракобесие распространяете! — хмыкнул Аркадий Петрович.

— А вы как думаете, что с бедняжкой произошло? — встряла в разговор Глафира.

Доктор Свирин обернулся и внимательно вгляделся в лицо Глаши.

— Хороший вопрос, барышня! А вы, собственно говоря, кто?

— Я Глафира, личная помощница сыщика Аристарха Венедиктовича, — склонила она голову, показав на столичного детектива.

Тот приосанился и солидно кивнул, поправив свои пышные усы.

— Да, ей можете рассказать свои впечатления от этого преступления!

— Ой, ну какие могут быть впечатления? — Свирин развел руками. — Я только что приехал, надо ручку отвезти мне в лабораторию, я там внимательно осмотрю все. Но на первый взгляд под ногтями эпидермиса, остатков кожи нет. Ручка пробыла в воде пару дней, не больше трех, а то бы так распухла, что ни одно кольцо бы не сохранилось. Кстати, обратите внимание на колечко! Оно дорогущее! Удалось узнать, кому оно принадлежало?

— Удалось-удалось, — закивал головой Сиропский. — Это пропавшая племянница Якова Борисовича из Вишневки Луиза, ее кольцо точно, свидетели опознали.

— Ой, помню ее. Красавица какая была! — покачал головой Аркадий Петрович. — Она буквально за неделю до отъезда просила у меня порошки для желудка, жаловалась на боли в желудке. Ой-ой! Какая жалость! — Теперь в жизнерадостных глазах толстячка заплескалась жалость к погибшей девушке.

— А скажите, рука каким образом отделена от туловища? — задумавшись, задала главный провокационный вопрос Глафира. Вопрос, который как раз таки мог поставить точку в расследовании.

— Что вы имеете в виду, девушка?

— Хорошо, спрошу иначе! Руку откусили и выплюнули или отрубили, например, топором, отпилили пилой? — внимательно глядя на доктора, спросила Глаша.

Свирин задумался, почесал в затылке, внимательно оглядел срез руки, а потом ответил:

— Вы знаете, мне нужно провести все необходимые исследования, сейчас, на первый взгляд, рана рваная, она вполне могла быть и отрублена топором, и могла быть откушена. Нужно разбираться!

— А вы ранее осматривали тут же найденную руку конюха Григория Безуглова? У него была такая же рана? — сморщив курносый носик, спросила Глафира.

Тут замялся исправник Сиропский.

— Понимаете, рука конюха провела в озере больше недели, там все опухло, воняло, просто кусок мяса. Мы просто похоронили в могиле, так жинка его захотела, чтобы было где поплакать о муже, — оправдывался исправник.

— То есть вы ту руку не видели? — поинтересовалась Глафира.

— Я слышал, конечно, эту историю, но сам фрагмент тела мне не показали! — снова улыбнулся доктор.

— Понятно, жаль, а то можно было бы сравнить эти раны!

— Ой, что тут сравнивать?! Змей подколодный сожрал их, и все дела! — в сердцах воскликнул Сиропский.

— Какой-то странный и избирательный у вас Змей, тела ест, а руки выплевывает! Не любит, что ли?! Не вкусно? — хмыкнула Глафира.

Доктор Свирин лучезарно улыбнулся, а сыщик Свистунов сначала захихикал, а потом погрозил своенравной служанке пальцем.

— Да что вы себе позволяете?! Вы тут не живете и ничего не знаете! — закричал в полный голос исправник Сиропский. — Чудовище в озере десятки человек видели, все об этом говорят!

— А раньше ваше чудо-юдо людей уже съедало? — вступил в разговор сыщик Свистунов.

— В последнее время нет, но есть легенды о татаро-монголах, что чудовище многих басурман поело, и войско Батыя испугалось и убежало.

— Татар поедоша и коней поедоша, — вполголоса поддакнула Глафира.

— Да-да, именно, так что, девушка, не женское это дело, не вашего ума дело лезть в расследование, — надулся исправник.

Глафира недоуменно взглянула на своего хозяина.

— Повторяю вам, Иосиф Вальдемарович, Глафира — моя помощница, по моему поручению она участвует в расследовании, собирает данные! — серьезным и твердым тоном сообщил Свистунов.

— Да-да, Аристарх Венедиктович, я вас понял. Против вас я ничего не имею, я наслышан о вашем таланте сыщицком, о ваших успешных расследованиях, а тут… девка молодая, везде лезет, — понизив голос, на ухо прошептал исправник Сиропский, с неудовольствием поглядывая на Глафиру.

Та хмыкнула, пожала плечами и отправилась разглядывать камыши, откуда достали откушенную ручку.

Тверская область. Наши дни

Синий яркий «Мерседес» быстро ехал по пустынным улицам сонного городка.

— Ну, и что вы, Татьяна Викторовна, обо всем этом думаете? — В машине царило молчание, все еще свежо было в памяти горе Светланы, оплакивающей свою дочь.

— Можно просто на «ты», зови меня Таней, — пожала плечами парикмахер.

— Хорошо, Таня, что ты обо всем этом думаешь? — хмыкнул Куликов.

— Если честно, то я не знаю, — негромко произнесла девушка. — Весь мой разум, весь прожитый опыт не позволяет думать об оживших плезиозаврах, которые кушают маленьких девочек, но если следовать логике, Аня видела «дракона», — Таня изобразила в воздухе кавычки, — это раз, а потом Аня исчезла, значит, если следовать логике, то этот «дракон», — снова кавычки в воздухе, — Аню и умыкнул.

— Но тут стоит вспомнить, кто стоит за всеми этими «драконами», — кавычки изобразил капитан Куликов, — ты же сама изобличила ложь нашего музейного работника Сереги, который создает отпечатки лап монстра на потеху туристам. Теперь нужно внимательно рассмотреть эти драконьи лапки из китайского магазина.

— Я думаю, с Сергеем нужно обязательно пообщаться на эту и на другую тему, — встряхнула головой Таня. —