– Следовали за нами, приотстав, и на такой высоте, чтобы Инвидия не нащупала. Они, в общем, и так знают, где мы, но сигнал укажет точное место.

– Не годится. – Голос Арариса звучал, будто сквозь стальную трубку. – Эти дыры, где на случай ненастья хранили зверье с мечами, в небо не открываются. Над нами какая-то крыша. Сквозь камень снаружи могут…

Из двух дыр вывалились сразу три паука. Арарис разделил их на четвертинки прежде, чем они упали на пол, и договорил, не сбившись:

– …не заметить вспышки.

Когда он обернулся к Исане, Амара увидела, что сталь его кожи потрескалась, пошла ржавчиной, а справа на груди и на плече выщерблена. И с содроганием поняла, что «ржавчина» – это просочившаяся сквозь трещины кровь. По-видимому, полной неуязвимости магия ему не дала.

Взглянув в глаза Исане, он обратился к Амаре:

– Дай камень мне.

Амара ощутила, как напряглась Первая госпожа.

– Нет, Арарис, нет!

– Иначе никак, – тихо сказал он.

– Я запрещаю, – сказала она. – Они тебя убьют.

– Если останемся, умрем все, – тихо и твердо возразил он. – Я дам шанс хоть кому-то выжить. – Он подставил раскрытую правую ладонь. – Графиня…

Амара закусила губу – и кинула ему камень.

Он поймал и, морщась, пошевелил плечом. А потом встал под одним из отверстий и поднял к нему взгляд. От пола до потолка было футов десять, а то и больше.

– Хм.

Ария, пошатываясь, встала на ноги. Подошла к Арарису, наклонилась, сплела пальцы в замок, устроив для него стремя. Немного поколебавшись, Арарис поставил на ее ладони ногу в сапоге.

– Раз, – отсчитала она, – два… три!

Она разогнулась с поддержанной фуриями силой и подкинула Арариса как малый тючок с мукой. Он вылетел в дыру, выпрямив руки над головой, ударился локтями в края, подтянулся на ту сторону. Несколько раз лягнул ногами, выбираясь, и до Амары донеслись новые вопли ворда.

А за ними слабо, но явственно – трубы. Трубачи алеранских легионов трубили наступление – снова, и снова, и снова. Невдалеке хлопали, громыхали огненные шары, и Амара, выпрямившись в воде, со свистом втянула воздух.

– Слышите?

– Легионы! – выдохнула Ария. – Но отсюда до Гарнизона сплошь ворд. Как?

– Тави! – с неожиданной яростью в голосе сказала Исана. – Мой сын!

Они замолчали – каждая вслушивалась в отдаленные голоса труб и огненной магии. Звуки то удалялись, то приближались. Тянулись минуты, все оставалось как прежде.

А потом обессилевшая госпожа Ария, так и оставшаяся на полу под отверстием, резко вздохнула и отшатнулась с криком:

– Ворд!

И в тот же миг в улей ворвались полдюжины воинов-богомолов.

Глава 52

Фиделиас ехал верхом, придерживая шаг лошади вровень с усталой пехотой, и наблюдал, как разворачиваются самые отчаянные военные действия, свидетелем которых он когда-либо был.

Обложной туман мешал наблюдению. Державшиеся рядом со штабом канимские ритуалисты непрестанно бормотали и порыкивали. То и дело кто-то из канимов резал себя ножом, выбрасывая в воздух капельки крови. Капли растворялись в полете, видимо превращаясь в туманную завесу, скрывавшую их расположение от врага.

Само собой, она еще и скрывала от Фиделиаса собственные войска, стоило им отдалиться на жалкую сотню ярдов. Для связи между отрядами пришлось установить цепочку курьеров. Вот и сейчас они передавали: «Атака продолжается, встречая слабое сопротивление». Видимо, царица ворда оставила среди спящих несколько бодрствующих часовых – возможно, притворявшихся спящими. Сам Фиделиас именно так бы и поступил.

Первые ряды легионерской пехоты достигли старого домена, и самая испытанная когорта Свободного алеранского легиона и Боевые во́роны Первого алеранского подступили соответственно к воротам и пролому в стене.

– Пора, – обратился Фиделиас к державшемуся за его плечом трубачу.

Такой же приказ получили горнисты обоих легионов, и внезапный рев четырех сотен глоток слился с голосом труб, когда две штурмовые когорты ворвались в усадьбу домена, а остальные части легионов двинулись им на подмогу. Тут же позади взревели воздушные потоки: Гай Октавиан и рыцари Воздуха Первого алеранского поднялись в небо.

Миг спустя в уши ударил крик – звенящий, чужеродный, полный жгучей ненависти. Он забил Фиделиасу горло и сковал суставы. Лошадь под ним задрожала, заплясала, чуть не сбросив седока. И повсюду вокруг он видел на лицах рядовых и командиров смятение и ужас. Даже бормотание канимов затихло до вырывающегося сквозь зубы шепота.

– Трубить наступление, – прохрипел Фиделиас.

Он с усилием заставлял себя говорить, когда все его существо требовало затаиться, не привлекать внимания издавшего этот клич существа. Оглянувшись на обомлевшего бледного трубача, Фиделиас нацепил на себя маску Валиара Маркуса – слишком привычную, чтобы пропасть навсегда. Он перелил в себя силу Маркуса, выпрямил спину, набрал в грудь воздуха и гаркнул:

– ЛЕГИОНЕР! ТРУБИ ШТУРМ!

Солдат вскинулся, как от оплеухи, рывком поднял к губам трубу. Звук вышел слабым, и тогда Фиделиас, развернувшись, сломал о шлем трубача центурионский жезл. Ошеломленный парень глотнул воздуха и затрубил так, что больно стало ушам.

Сигнал подхватили другие трубачи, и мгновенная заминка в наступлении осталась позади. Сорок тысяч пехоты и конницы двинулись дальше, и тут же ветер, какого в жизни не видывал Фиделиас, рванул из-за стен старого домена и пронесся над полем спящего ворда, унося на себе бледную фигурку в темном плаще, почти сразу скрывшуюся за ветряной вуалью.

Царица снова завизжала, но уже в отдалении, и Фиделиас велел трубачам повторять сигнал к атаке. По цепочке курьеров неслись сообщения: «Боевые во́роны – сильное сопротивление. Конница – слабое сопротивление. Таурги – причиняют значительный ущерб, не встречая сопротивления». Последним пришел сигнал, которого Фиделиас ждал и боялся: «Канимская кавалерия столкнулась с сильным сопротивлением подвижных сил». И сразу за ним: «Воздушные силы врага мощностью до легиона, несвязанные».

Это означало конец. Против спящего врага у них был шанс. Но если враг пробудился, а царица, как с ужасом догадался Фиделиас, вызвала подкрепление, они влипли. Он готовился, если надо, погибнуть за Алеру, но весь его опыт говорил, что живой и сражающийся солдат почти всегда ценнее для своей страны, нежели мертвый.

Алеранской пехоте была поставлена задача занять домен. Ему следовало просто поторопить наступление. На удержание зданий сил не хватало, но стены хотя бы дадут опору, заслонят спины сражающихся в поле – если занять домен немедленно.

Фиделиас дал сигнал к выдвижению Первой когорте, послав ее за двумя передовыми и закрепив за ней пару рыцарей Земли и Железа. Им было приказано поддержать Боевых воронов и как можно скорее укрепиться в домене. Затем он повернулся к канимам.

– Мастер Марок, у врага значительные силы, не связанные