– Так-так-так. – Костяной меч втянулся обратно в мое запястье. – Ладно, Габриэль. И что же ты вспомнил?

Габриэль поправил ремень автомата.

– Белые змеи с человеческими головами, напавшие на меня. Одна голова была мужской, а вторая женской, и женская голова показалась мне очень знакомой. Но, долгое время я не мог вспомнить, где же видел ее раньше. А потом вдруг вспомнил…

– Так, Габриэль, терпения у меня все меньше и меньше. Так что, развивай свою мысль быстрее… Но, честно говоря, мне даже немного интересно.

– Возможно, ты не знала этого, Ева. Но у Григоровича была не одна дочь, а три. У Линды имелись сестры… может-быть, они и сейчас есть. По крайне мере, одну я видел… в облике белой змеи. Это точно была она! Как же ее звали? Амелия вроде… Да, Амелия! Чертова Амелия, дочка Григоровича, выдохнула мне в лицо ту черную дрянь!

Туман вокруг сделался темнее, но вовсе не из-за близости темного промежутка. Дело шло к вечеру. Подумать только! Сегодня утром я надеялась, что уже к полудню девчонка будет у меня в руках. Но дела пошли совсем не так, как я того ожидала. Все обстоятельства заранее предугадать невозможно. Сильвия здорово задержала нас, когда потеряла связь с Алисой, но зато я немного повеселилась, когда Анка с Романом вызволяли Габриэля из того оврага… Потом явились хонки. Мерзкие рогатые твари, порождения гнусного кровосмешения демонов и людей. О’Шей… Он был так любезен вначале, но за сладкими словами его таился яд… Он задумал пленить меня! Меня, красную змею Аканху! Но ничего у него, конечно, не вышло. Я оказалась этому ублюдку не по зубам… Никто не сможет справиться со мной! Я сильнее всего мира!

Сестры Линды… Ну конечно же, я о них знала. Ведь восемь лет назад, Линда лично поведала мне печальную историю своей семьи. Мы тогда были еще совсем молоденькими девочками. Мне было семнадцать, а ей восемнадцать…

Мы лакомились спелыми красными яблоками в моей палате, и я отлично помню, как сладкий сок тек по моему подбородку, и как дочка Григоровича тихим дрожащим голосом рассказывала мне о своей матери, умершей от рака головного мозга, и о сестрах, которые после этого ушли из дома… Они, якобы, не могли смириться с родом деятельности своего отца, а смерть матери стала толчком…

– Мне известно о сестрах Линды, Габриэль. Однако, мне не довелось повидать их.

– А мне вот, довелось! И я скажу тебе точно, одна из белых змей – Амелия.

– И что мне толку от этого знания, Габриэль?

– Думаю, это может быть интересно Григоровичу, если, конечно, не он сам ее такой сделал.

Я задумалась… Габриэлю это все вполне могло привидеться, после отравления. Возможно, Алиса умудрилась отравить его чем-то, и Марек узрел белых змей, прежде чем отключиться. Белых змей, с лицами людей из своей прошлой жизни…

Но, если змеи эти действительно существуют? И вдруг, одна из них в самом деле дочка Григоровича? В таком случае, я могу доставить в клинику не только беглянку Алису, но и весьма занимательного пациента… Григоровича это, действительно, может заинтересовать. Ведь я предоставлю ему его собственную дочь, да еще и в таком любопытном состоянии.

– Ладно, Марек. – Смягчилась я. – Может от этой информации и будет какой-то толк. Так уж и быть, я прощаю тебя, но впредь не зевай. И держись за свой автомат крепче, а то мало ли…

– Хватит угрожать мне.

– Да кто ж тебе угрожает, идиот?! Я… всего лишь предостерегаю тебя… Угрожать… Больно ты мне нужен! – Взгляд мой переместился на Сильвию. – Пора продолжить путь, дело идет к ночи, и мне это совсем не нравится, туман и днем-то опасен…

Сильвия не произнесла в ответ ни слова, лишь коротко кивнула мне.

Мы могли бы двигаться куда быстрее, если б постоянно не приходилось обходить участки черной травы, которые иногда попадались просто громадные. Миновав один из таких участков, мы внезапно вышли к кромке воды…

Вода?! Что за черт?! Я ведь даже не учуяла ее запаха, хотя должна была… Береговая линия, как справа, так и слева от нас, уходила далеко в туман. Это река? Или озеро? Или… Что это вообще такое?

– Не понимаю. – Голос Габриэля, доносившийся до меня через фильтр противогаза, звучал крайне удивленно. – В этой местности не должно быть никаких водоемов. Тут нет озер и рек, а до моря, как минимум, пять сотен километров. Если… Если только мы по-прежнему идем на запад, а не на восток.

– Мы идем на запад. – Глухо вымолвила Сильвия.

– Тогда, здесь не должно быть этой воды!

– Не должно быть… – Передразнила я Габриэля. – Да, Марек, не должно. А в воскресенье не должно быть тумана. Дело в совмещении промежутков, придурок! Неужто ты совсем не слушал старину О’Шея?

– Совмещение? Что за совмещение?

Мне осталось лишь раздраженно выдохнуть, после чего сжато поведать своим спутникам об четырех основных промежутках, и о совмещении – глобальной диффузии этих самых промежутков, ведущей к апокалипсису.

– Бред. – Коротко прокомментировал Габриэль.

– А то, что происходит вокруг нас, не бред? Разуй глаза, Марек! И если есть хоть капля разума в твоей голове, ты поймешь, что я права.

– Как бы то ни было, нам нужно на другую сторону этого… водоема. – Тихо вымолвила Сильвия. – Девочка уже совсем недалеко.

Туман плыл над водой. Я подошла к ней совсем близко, и носки моих сапог увлажнились… Почему? Почему эта вода ничем не пахнет? Может, ее и нет тут вовсе? Можно ли утонуть в призрачном озере, если ты не призрак?

Туман становился все темнее. Близилась ночь. А что может явиться вместе с ночью? Что-то обязательно явится… Может-быть, ночью случится очередная фаза совмещения, и сумеречный промежуток сольется с темным? Я не знала… Страха во мне не было, но тревога не переставала терзать мою душу.

Я переключила глаза на инфракрасное зрение. В холодной черноте плавали многочисленные синие сгустки, по форме отдаленно напоминавшие человеческие фигуры. Красиво… А где-то в самой глубине, едва различались крохотные желтые точки, похожие на светлячков…