Баффетт относился так же, как к брюссельской капусте: «Пожалуй, не в этот раз». Но Гринфилд заверила, что ему понравятся Билл-старший и Мэри – родители Гейтса. С некоторой неохотой Баффетт согласился отправиться с ней.

У Гейтса были похожие сомнения. «Я сказал маме: “Ну не знаю… Парень, который просто вкладывает деньги и выбирает акции…” Но мама настояла на встрече», – вспоминает Гейтс. В день визита он прилетел на вертолете, чтобы иметь возможность в любой момент как можно быстрее исчезнуть[947].

Наблюдатели пристально следили за тем, как общались Уоррен и Билл после знакомства. Все знали: Гейтс не будет терпеть то, что ему неинтересно. Баффетт, когда ему было скучно, больше не уходил читать, но умел быстро выпутываться из утомительных разговоров.

Баффетт не стал ходить вокруг да около – он сразу же спросил Гейтса, какое будущее ждет IBM и является ли она конкурентом Microsoft. Кажется, компьютерные компании появляются и тут же исчезают – почему так происходит? Гейтс начал объяснять. Он посоветовал Баффетту купить акции двух компаний: Intel и Microsoft. Затем Билл спросил Уоррена о газетном бизнесе. Тот ответил, что дела теперь идут хуже из-за конкуренции. Через несколько минут мужчины увлеченно беседовали, будто знали друг друга много лет.

«Мы говорили и говорили, не обращая внимания ни на кого вокруг. Я задал целую кучу вопросов о его бизнесе, не ожидая, что пойму хоть что-то. Но Билл отличный учитель, так что мы просто не могли остановиться», – вспоминает Уоррен.

Приближался вечер. Гости уже перешли к игре в крокет, а Гейтс и Баффетт продолжали беседовать, не отвлекаясь на известнейших людей Сиэтла, крутившихся вокруг. «Мы как будто игнорировали всех этих важных людей, так что отец Билла мягко заметил, что он предпочел бы, чтобы мы побольше общались с другими», – рассказывает Уоррен.

«Билл убеждал меня купить компьютер. Я сказал: “Не знаю, что мне это даст. Мне не нужно знать, что происходит с моим портфелем акций каждые пять минут. А подоходный налог я могу и в голове рассчитать”. Гейтс обещал, что пришлет ко мне самую красивую девушку из Microsoft, чтоб она научила меня пользоваться компьютером, так что это будет просто и даже приятно. Я ответил: “От такого предложения почти невозможно отказаться. Но я все-таки откажусь”», – вспоминает Баффетт.

Пока солнце опускалось к воде, а гости пили коктейли, два миллиардера продолжали общаться. На закате вертолет Гейтса должен был улететь, но Билл решил остаться[948].

«За ужином Билл Гейтс-старший спросил у окружающих, что, по их мнению, помогло им добиться того, что у них есть. Я ответил: “Сосредоточенность”. И Билл ответил так же», – рассказывает Уоррен.

Неизвестно, сколько людей за столом понимали эту «сосредоточенность» в том же смысле, что и Баффетт. Его внутренней сосредоточенности невозможно было подражать. Она означала постоянную напряженность, которая была ценой совершенства. Она означала дисциплину и страстный перфекционизм, благодаря которым Томас Эдисон стал образцом американского изобретателя, Уолт Дисней – королем семейного досуга, а Джеймс Браун – крестным отцом соул-музыки. Она означала одержимость идеалом.

Через день Баффетт сбежал с острова и вернулся в Омаху. Он понял, что Гейтс гениален и прекрасно разбирается в бизнесе. Но с тех пор, как он упустил шанс вложить деньги в стартап Intel, Баффетт никогда не рассматривал технологические компании как инвестиционно-привлекательные. Они приходили и уходили, их продукция устаревала. Хотя Уоррен купил сто акций Microsoft, для него это было все равно, что съесть конфетку. Но он все равно не смог заставить себя приобрести акции Intel – и это при том, что Баффетт иногда покупал ценные бумаги какой-нибудь компании, чтобы просто следить за ней[949]. Он пригласил Гейтса на следующую встречу Группы Баффетта. Вскоре после этого Уоррену позвонили Дон Фойерштейн и Том Штраус. В течение следующих двух месяцев миллиардер не думал ни о чем, кроме злоключений Salomon.

В октябре, вырвавшись на несколько дней из конференц-залов Седьмого корпуса Всемирного торгового центра и сбежав от грозных тирад конгрессменов и регуляторов, он отправился в Ванкувер на очередную встречу Группы Баффетта.

Билл Гейтс приехал ради одного интересного ему заседания. Группа Баффетта собиралась рассмотреть десять самых ценных компаний в 1950, 1960, 1970, 1980, 1990 годах и то, как этот список менялся.

Новый гидросамолет Билла задержался из-за тумана, так что Билл и его подруга Мелинда Френ, прибыли с опозданием. Они незаметно проскользнули в комнату и заняли места в последнем ряду. Мелинда думала, что им удастся уехать пораньше, но примерно после четвертого слайда поняла, что, скорее всего, они останутся[950]. Входившие в совет директоров IBM Том Мерфи и Дэн Берк начали рассуждать, почему ведущая в области компьютерной техники компания не стала лидером в сфере программного обеспечения. Баффетт сказал: «Здесь присутствует человек, который, как мне кажется, может кое-что добавить к нашей дискуссии». Обернувшись, собравшиеся увидели Билла Гейтса[951]. Разговор продолжился. Почему Sears в 1960 году не могла по-прежнему набирать лучших сотрудников и продавать по самым выгодным ценам? Что мешает компании сохранить лидерство? Чего она может не учесть? Большинство предложенных ответов вращались вокруг высокомерия, самодовольства и того, что Баффетт называл «институциональным императивом», – вокруг тенденции заниматься деятельностью ради нее самой и копировать конкурентов вместо того, чтобы стремиться опередить их. Некоторые компании не привлекали молодых людей со свежими идеями. Иногда руководство просто не хотело замечать тектонических сдвигов в своей отрасли. Во время встречи Баффетт предложил собравшимся перечислить компании, в которые они предпочитают вкладываться.

«Как насчет Kodak?» – задал вопрос Билл Руан. Он оглянулся на Гейтса. «Kodak – дохлый номер», – ответил Билл[952].

В Группе Баффетта на тот момент никто не понимал, что цифровые технологии скоро превратят пленочные фотоаппараты в «дохлый номер». В 1991 году даже компания Kodak не могла этого предвидеть[953].

«Билл, вероятно, думает, что с телевизионными сетями тоже все кончено», – сказал Ларри Тиш, чья компания Loews Corp владела долей в телесети CBS.

«Нет, все не так просто, – ответил Гейтс. – Телесети создают и показывают передачи. И это не то же самое, что съемка на пленку. Пока что у телесетей нет серьезных конкурентов. Некоторый спад будет, потому что люди движутся в сторону разнообразия. Но сети владеют контентом и могут изменить его в любой момент. Когда мы переносим телевидение в интернет, сетям приходится решать интересные задачи. Но это не то же самое, что происходит с фотографией, для которой больше не нужна пленка: знание о том, как ее делать, попросту перестает быть важным»