Она с подозрением посмотрела на меня:

– Чарли, ты, кажется, начинаешь верить…

– Что Карты вампиры? Нет, черт возьми! Они просто тупая деревенщина, вздумавшая нагнать на нас страху. Я обожаю тебя, милая.

Я так обнял ее, что едва не сломал ребра. Она вся дрожала.

– Что случилось? – спросил я.

– Замерзла, вот и все.

– Точно. – Я подтащил ее ближе к камину. – Вот и все. Конечно. Само собой. Подай-ка мне эту лампу, и пойдем на разведку.

– Может, лучше дождемся мамулю?

По оконному стеклу забила крыльями летучая мышь. Они редко летают в грозу. Розамунд ее не видела.

– Нет, – сказал я. – Не будем мы никого ждать. Пойдем.

Возле двери мне пришлось остановиться, потому что моя жена вдруг встала на колени. Только она не молилась, а рассматривала какую-то грязь на полу.

Свободной рукой я поднял Розамунд:

– Да, конечно, я и не сомневался. Это кладбищенская земля. Граф Дракула на Диком Западе. Идем, осмотрим лечебницу. Здесь должна околачиваться пара-другая скелетов.

Мы вышли в коридор. Розамунд подскочила к входной двери, попыталась открыть ее и с понимающим видом обернулась ко мне:

– Заперто. И на окнах решетки.

– Идем, – сказал я и потащил ее за собой.

Мы двинулись дальше, останавливаясь и заглядывая в тихие, пыльные комнаты, наполненные темнотой. Ни скелетов, ни еще чего-нибудь. Только застарелый запах плесени, как будто в доме уже много лет никто не жил.

«Отказ не обязательно означает…» – мелькнула в голове безумная мысль.

Добравшись до кухни, мы увидели пробивающийся из-за двери слабый свет. Послышалось странное бульканье, сильно меня озадачившее. Сгусток тьмы обернулся молодым Лемом, светлой надеждой семьи Калликак[47].

Бульканье затихло.

– Вот теперь острый, – послышался надтреснутый голос Джеда Карты.

Что-то проплыло в воздухе и шлепнуло Лема по лицу. Обойдя его, мы увидели, что толстяк держит в руках обглоданный кусок сырого мяса.

– Хорошо, – пуская слюни, проговорил он. – Ах как хорошо!

– Будут крепкие, здоровые зубы, – сообщил я, и мы прошли дальше – в пристройку.

Джед Карта затачивал нож на точильном камне. Или это был меч. Во всяком случае, драться таким можно.

Выглядел Джед немного сконфуженно.

– Готовитесь к вторжению? – спросил я.

– Видно, работа по дому никогда не кончится, – прошамкал он. – Ты бы поосторожней с лампой. Этот дом сухой, что твой хворост. Одна искра – и все запылает!

– Огонь – это чистая смерть, – проворчал я и тут же хрюкнул, получив от Розамунд локтем под ребра.

– Мистер Карта, мы ужасно проголодались, – сказала она. – Нельзя ли…

– Вот забавно, я тоже голоден, – неожиданно низким, рычащим голосом ответил он.

– А может, вам еще и выпить хочется? – вставил я. – Сам бы я точно не отказался от глотка виски. И полирнуть кровушкой.

За это добавление я снова получил тычок от Розамунд.

– Временами ты просто напрашиваешься на неприятности, – ядовито заметила она.

– Это все бравада, – ответил я ей. – Я вот-вот остолбенею от испуга, мистер Карта. Честно. Не подумайте, будто бы я не принимаю вас всерьез.

Он отложил нож и растянул рот в улыбке:

– Вы не привыкли к деревенским обычаям, вот и все.

– Вот и все, – повторил я, прислушиваясь к тому, как Лем на кухне с причмокиванием грызет сырое мясо. – Круто, должно быть, жить вот так – чистой, здоровой жизнью.

– О да, воистину, – усмехнулся Карта. – Округ Хеншоу – прелестное местечко. Мы живем здесь с давних времен. Но, конечно, соседи нечасто нас навещают…

– Удивляюсь я вам, – прошептала Розамунд, похоже одолев-таки былую настороженность.

– У нас очень старая община. Очень старая. Со своими обычаями, уходящим корнями во времена революции… Есть даже свои легенды. – Он покосился на говяжий бок, висевший на крюке. – Легенды о вампирах, вампирах из Хеншоу. Но я, кажется, об этом уже говорил?

– Да-а, – подтвердил я, покачиваясь на каблуках. – Только вы сказали, что не очень-то в них верите.

– Некоторые, однако, верят, – усмехнулся он. – Но я не любитель россказней про дьяволов с белыми лицами в черных плащах, которые залетают в щели и оборачиваются летучими мышами. Сдается мне, вампиры могли со временем измениться, понимаете? Вампир из округа Хеншоу, вероятно, отличается от европейского. У него даже может быть чувство юмора.

Карта захихикал с сияющим видом.

– Если он будет вести себя как все, никто его не заподозрит. И тогда он сможет оставаться таким, каким был… – Карта опустил взгляд на свои загрубевшие руки, – до того, как умер.

– Если вы пытаетесь нас напугать, – заговорил я, – то должен сразу вам сказать, что…

– Я просто пошутил. – Карта повернулся к говяжьей туше на крюке. – Забудьте. Значит, вы голодны. Стейк не желаете?

– Чуть не забыла, я же вегетарианка, – тут же ответила Розамунд.

Это была неправда, но я поддержал жену.

– Может, хотите выпить чего-нибудь согревающего? – неприятно хохотнул Карта.

– Я бы… как насчет виски?

– Ах да, конечно. Лем! – позвал старик. – Раздобудь-ка нам выпивки, пока я тебя не отшлепал.

Вскоре у меня в руках уже были две потрескавшиеся чашки и затянутая паутиной бутылка дешевого бурбона.

– Чувствуйте себя как дома, – пригласил Карта. – Рано или поздно вы столкнетесь с моей дочуркой. Она будет стрекотать без умолку.

Видимо, его насмешила какая-то тайная мысль, и он осклабился своей масляной, неприглядной улыбкой.

– Дневник она ведет, видите ли. Я ей говорю, что это не от большого ума, но Рути упрямо стоит на своем.

Мы вернулись в гостиную и сели у огня пить бурбон. Чашки были немытые, и мы прихлебывали прямо из бутылки.

– Давненько мы так не делали, – сказал я. – Помнишь, как мы ездили в парк с бутылкой…

Розамунд покачала головой, но с удивительно мягкой улыбкой:

– Мы были совсем детьми, Чарли. Кажется, это было так давно.

– Наш второй медовый месяц. Я люблю тебя, милая, – тихо проговорил я. – Никогда не забывай об этом. И не обращай внимания, если я вдруг начинаю язвить.

Я передал ей бутылку и заметил:

– Не такая уж и гадость.

Летучая мышь забила крыльями по окну.

Гроза и не думала утихать. Гром и молния превратились в привычный фон. Выпивка меня согрела.

– Пойдем осмотрим дом, – сказал я. – Доллар за первый скелет.

Розамунд вопросительно посмотрела на меня:

– Что за туша висела там в сарае?

– Это был говяжий бок, – обстоятельно ответил я. – А теперь идем, или я выбью тебе зубы. Захвати бутылку, а я возьму лампу. Остерегайся открытых люков, потайных дверей и хватающих рук.

– А вампиров из Хеншоу?

– Нет, открытых люков, – твердо повторил я.

Мы поднялись по шаткой скрипучей лестнице на второй этаж. Некоторые двери были перегорожены решеткой. Но ни одной запертой. Все