— Простой накопитель, покрытый изоляцией? — снова перебил женщину Кьелл. — Это точно сработает, а не, скажем, разрушит структуру адры, или устроит взрыв при переполнении?

— Ну, так неинтересно, — притворно надулась Идвин. — Во-первых, если ты продолжишь в том же духе, я тебя захвалю, и твое эго раздуется, словно переполненный бурдюк. А во-вторых, ты не даешь мне похвастаться, — она игриво улыбнулась.

— Извини, хвастовство — это святое, — покаянно склонил голову гламфеллен. — Может, у тебя и практическое воплощение твоих идей найдется?

— Серьезно, прекращай, — прыснула эльфийка, и протянула ему простенькое серебряное кольцо с угольно-черным шариком металла на месте камня. — Действующая модель накопителя моей конструкции. Адры там сущие крупинки, остальное — изолятор, вот этот черный сплав. Практического применения у этой штучки нет, так как на наполнение этого накопителя я потратила три недели, а сравнимую с ним по объему стандартную батарею можно наполнить за полчаса. Зато размером эта батарея, как два тебя.

— Стоп, если с увеличением размера накопителя увеличится и время его заполнения, то заполнять мы его будем годами, — наморщил лоб бледный эльф. — Можем не успеть.

— Наконец-то ты не угадал, — хихикнула анимантка. — Масштаб, представь себе, ничего не меняет. Во всяком случае, на всех проверенных мной образцах я получила вполне обнадеживающие результаты. Нужен только достаточно мощный механизм насыщения, но тут проблем нет. Есть и энгвитские образцы, что нам подойдут, и современные.

— Так, — не в силах сдерживать охватившее его лихорадочное возбуждение, Кьелл поднялся на ноги, и принялся мерить шагами площадку. — Значит, все, что нам нужно — отловить и прикончить достаточно толстого монстра, и закачать его эссенцию в накопитель? Тут точно никакого подвоха?

— Я знаю, тебе не верится, но нет, никакого, — довольно улыбнулась Идвин, тоже поднимаясь. — Процесс несколько сложнее, но суть ты ухватил верно. Когда ты повергнешь очередного гиганта, мне нужно будет присутствовать при этом, с парочкой моих приборов. Как, не отдал еще предназначенную мне каюту кому другому?

— Если понадобится, поселю тебя в своей, а сам перееду в кубрик, — отмахнулся Кьелл. План по устранению Эотаса становился все реальнее, и это впрыскивало в его кровь избытки адреналина.

— О, ты готов ради меня на такие жертвы, астин мин? — Идвин сделала большие глаза. — Так и быть, я соглашусь на свидание, на которое ты так и не решился меня пригласить. Если не будешь называть меня фампиром, — она похлопала ресницами.

— Сразу предупрежу тебя, как приятельницу, несомненную соратницу, и, надеюсь, в будущем — хорошего друга: тебе не светит, — рассмеялся гламфеллен. Он видел, что флирт Идвин — не более чем шутка, но решил на всякий случай расставить точки над ё. — Я безнадежнейшим образом влюблен, и женщин, кроме моей дамы сердца, для меня не существует.

— О, ты разбиваешь мне сердце, астин мин, — эльфийка стерла несуществующую слезинку. — Неужели мужчины фамилии Лофгрен настолько безжалостны?

— Как минимум двое — нет, — прыснул Кьелл. — Папа, едва тебя увидев, осыпал бы тебя своими стандартными комплиментами, даже не потрудившись подогнать их под твою внешность. Ты узнала бы, что твои глаза — одновременно синие, зеленые, и карие, фигура совмещает в себе стройность и приятную полноту, а красота в общем и целом — полыхает ярче одного из того десятка созвездий, что он потрудился запомнить, и при этом навевает мысли об уюте домашнего очага, — анимантка расхохоталась.

— Великолепно, я уже хочу с ним познакомиться, — все еще вздрагивая от смеха, ответила она. — А что же второй?

— Ну, мой брат Йоран попросту начал бы распускать руки, — пожал плечами мужчина. — Лицом он смазлив сверх всякой меры, прям как батя в лучшие годы, так что до сих пор выходит сухим из воды.

— Тоже интересно, — хрюкнула она, подавляя смешок. — Надо как-нибудь обменяться семейными историями. Ручаюсь, у тебя их — океан.

— Не, моя семья — самая обычная, разве что у сразу двоих детей — талант к мистическим искусствам, — ответил Кьелл. — Да и то, Аса всегда была паинькой. Мне одному приходилось волочь тяжелую ношу проказника со сверхъестественным уклоном.

— Значит, тебе известны все хорошие истории, ведь ты сам в них влипал, — довольно подытожила Идвин. — Ну что, я пойду собираться?

— Угу. Корабль мой стоит на десятом пирсе в Королевской Бухте. Найди дварфа по имени Беодул, и представься ему, он тебя устроит.

Простившись с аниманткой, Кьелл направил свои стопы на Террасу Перики, к тамошней гербалистке Куицтли — он заказал ей несколько важных для его исследования ингредиентов, и хотел проверить статус заказа.

«Хоть Идвин и не из неприкаянных бедолаг, как большая часть моих ближников, она проявляет другое необходимое им качество — в беседах с ней я отдыхаю душой,” думал он, шагая по улицам Некетаки. «А еще, количество сородичей на моем корабле множится, и что лучше, сородичей умных и одаренных, а значит — интересных в общении.»

Как он и рассчитывал, смена деятельности как отдых вполне удалась, и можно было с новыми силами возвращаться к грязной работе ядовара и отравителя.

***

Кьелл сидел на скамеечке рядом с трактиром «Дикий жеребец», лениво попивал заказанный им сок пальмового камня, и столь же лениво поглядывал на шум и суматоху вокруг горящего здания штаб-квартиры Вайлианской Торговой Компании. Письмо для Луэвы Альвари, содержащее множество бессмысленных вежливых слов, а также триггер — написанное аэдирскими буквами русское слово «воздаяние», было отправлено час назад, а рисовое вино для Онеказы, вкупе с вайлианским воздушным печеньем и хуановскими конфетами из коики, — еще часом раньше, и сейчас он наблюдал результат.

Пожар был оцеплен кольцом матару, разворачивавших прочь любопытствующих жителей. Другие матару выводили из здания дымящихся и всклокоченных вайлианских клерков; группка спасенных, печально стоящая неподалеку, потихоньку росла. Один из свежевыведенных, удерживающий кипу свитков старичок с диким выражением лица, подскочил к одному из матару, что-то невнятно требуя. Тот с серьезным видом покивал, и, с неожиданной ловкостью вынув документы из рук вайлианца, повелительно указал ему на группу его обгорелых соотечественников. Тот растерянно направился к ним, и на полпути остановился и воззрился на свои пустые руки. Матару с