Марьяна картинно-сердито уставилась на Марата, будто желая, чтобы он тут же рухнул перед ней на колени и начал молить о прощении и каяться. Я перевел потрясенный взгляд на своего друга. Так вот о какой неразделенной любви он мне толковал! Но Марат, кажется, уже пришел в себя, и падать ниц перед моей маман не собирался. Он хмыкнул, засунул руки в карманы и поднял подбородок, будто принял обороняющуюся позицию.

— Да, Богдан знал, что я чувствую к тебе, — заговорил Марат спокойно и жестко. — Но я сразу дал ему понять, что не буду претендовать на тебя и пытаться разбить вашу семью. Я же видел, что ты от него без ума и никогда не отвечала мне взаимностью. Но говорить тебе комплименты — это не преступление, и его реакцию я осуждал тогда и осуждаю сейчас.

— Ох, брось. Я давно тебя простила, — решила сменить гнев на милость Марьяна, на что Марат только презрительно хмыкнул.

Да что здесь, черт побери, за Санта-Барбара? О чем еще мне «забыли» рассказать самые близкие мне люди? Я смотрел на тех, о ком, оказывается, не знал слишком многого. И пока я пытался уложить в голове то, что услышал, Марат попрощался со мной, сдержанно кивнул Марьяне и вышел из кабинета, оставив меня с матерью наедине. Я не стал его окликать, мне много в чем нужно разобраться.

Марьяна проводила Марата сощуренным взглядом, а потом вздохнула и перевела взгляд на меня, снова расцветая своей неотразимой улыбкой.

— Арчи, милый, ты ведь проведешь со мной вечер? У тебя нет на сегодня дел? В этом чертовом канадском захолустье не было ни одного приличного ресторана, — проговорила она. Я предпочел услышать, что соскучилась она по мне, а не по бурной столичной жизни.

— Конечно проведу. Тем более что у меня к тебе появились новые вопросы. Я знаю один очень уютный ресторанчик, тебе там понравится.

Мы сидели в ресторане до самого закрытия, и маман рассказала мне то, о чем до этого по каким-то причинам умолчала. Богдан действительно ревновал Марьяну ко всем мужчинам, но к Марату его ревность была особенно жгучей. Она же тогда думала лишь о своем муже, не воспринимая Марата всерьез. Тот еще до свадьбы признался ей в любви, но был отвергнут, и после этого ни разу больше не показывал своих чувств.

Марат оказался преданным другом, и даже после развода ни разу не дал Марьяне о себе знать. Ждала ли его Марьяна? Нет, потому что понимала: они с Богданом друзья, от Марата бывший муж обязательно узнает о сыне. Но именно после развода Марьяна поняла, как сильно Марат любил ее все это время, и жалела, что не встретила Марата раньше. Возможно, тогда ее жизнь сложилась бы иначе.

О себе я почти не рассказывал, только о делах. Ни об Элли, ни о своей раскуроченной душе я говорить не хотел. Не привык ни с кем делиться. И сейчас мне было только на руку, что Марьяна предпочитает говорить о своей персоне, мало интересуясь моим душевным состоянием. Тем более что новые факты моей и ее жизни вытеснили из головы мысли о предательнице.

После нашего ужина я отвез мать в ее квартиру и вернулся к себе. В голове теснились совершенно разные мысли. Интересно, какой была бы моя семья, если бы отцом был Марат? Но тогда ведь и меня бы не было. Был бы кто-то другой, совсем непохожий на меня. Но зато, возможно, Марат и Марьяна были бы счастливы.

Но теперь отца не стало. Марьяна развелась и вернулась в Москву, а у Марата нет ни семьи, ни постоянных отношений. Могли бы они сейчас быть вместе? Артур вдруг понял, что очень бы этого хотел.

Глава 27. Элина. Питер

Теперь мы далеко, мне так тоскливо.

Но я забуду, стану вновь счастливой.

Пьеса «Заблуждения»

Питер встретил меня сырой и ветреной погодой. Лето только перевалило за середину, только вот уезжала я из московской жары, а приехала в питерский дождь. Чуть больше шестисот километров — и такая разница. Впрочем, мне было плевать на это. Я еще не отошла от вчерашней попойки с Дианой, и у меня жутко трещала голова. В поезде я почти не спала, пялилась в окно и гоняла в голове мысли, одна гаже другой. Может, не стоило уезжать? Как ни крути, поступок на эмоциях. Поддалась напору Дианки — и на тебе, мчу в поезде не пойми куда. Что мне там делать? Кто меня ждет в Питере?

Но тут же одергивала себя. В Москве меня тоже никто не ждал, а я знала, что закон подлости работает: судьба обязательно подстроит встречу с Артуром, причем в тот самый момент, когда я к ней абсолютно не буду готова. А еще я боялась, что он начнет звонить. Я же не смогу сопротивляться, если этот мужчина захочет меня в чем-то убедить. Я никогда этого не умела. Но простить по-настоящему я не смогу, как и пережить очередного расставания. Чтобы избежать такого фатального случая, я прямо на вокзале выкинула свою сим-карту и купила себе новую. Номера Данилевского я, хвала всем богам, не помнила, а новый сообщила только Диане и родителям.

Им, кстати, пришлось соврать, что меня пригласили в другой театр, и я не смогла отказаться от хорошего предложения. Теперь придется именно такое и искать, чтобы и на жизнь хватало, и перед родителями стыдно не было.

Идти от поезда к такси было ужасно неудобно, потому что помимо чемодана и нескольких сумок приходилось тащить зонт, который то и дело норовило сдуть ветром, так что до ждущей меня машины я добралась изрядно промокшая и выдохшаяся. Да и нести свои вещи от такси оказалось тем еще квестом. Лифт оказался сломан, и на пятый этаж по огромной лестнице в парадной я тащилась уже из последних сил.

Ключ я нашла рядом с дверью в шкафчике, код от которого мне прислал хозяин квартиры, и я зашла в свои новые хоромы. Первое, что я отметила — здесь чисто, аккуратно и много места. Но с Остоженкой не сравнить. В новом жилье было пусто и безлико, сразу видно, что в тут никто долго не живет, она постоянно сдается.

Я кое-как распихала вещи, быстро приняла душ, заказала еду, а после ужина завалилась на большую кровать и громко, с упоением разрыдалась. Мне казалось, что жизнь моя закончилась, и не будет мне больше