главной причиной охоты на них было желание забрать их чешую для изготовления такого мощного оружия. Разные дворы надеялись, что это даст им большее преимущество в войнах, которые велись против них, но затем поняли, что это вредит драконам, которых они боялись. Поэтому, вместо того, чтобы использовать оружие в своих собственных кровопролитных битвах, они вскоре начали охотиться на драконов в надежде навсегда покончить с этим видом.

Люди считали их врагами, которые могут мгновенно убить фейри в их полной форме. И все же, у меня разрывается сердце, когда я думаю об этом. Что насчет родившихся детей? На них тоже нападали? Бьюсь об заклад, драконы пришли в ярость из-за того, что их использовали для изготовления оружия, которое в конечном итоге было создано для того, чтобы лишить их жизни. Чтобы лишить жизни их детей. Затем, болезненная мысль о том, каково Дрейвену владеть оружием, созданным его предками, заставляет меня предположить, что он испытывает отвращение. Ему противно даже смотреть на него, но если это поможет покончить с Проклятьем, тогда он не удержится от его использования.

Я продолжаю листать книгу в надежде увидеть, есть ли какие-либо другие сведения о клане виверн, который, возможно, выжил, испытывая желание найти больше, к чему Дрейвен мог бы быть причастен. Даже если это приведет к поиску его пары.

— Интересная книга у тебя там.

Знакомый глубокий голос грохочет по комнате и посылает искру тепла вниз по моей спине.

Я утыкаюсь носом в книгу, отказываясь уделять ему хоть малейшее внимание, когда чувствую, как его присутствие приближается. Стук его ботинок становится громче, когда он идет по полу.

— Это интересно, — говорю я, читая слова на странице передо мной.

Я слышу звон стакана и звук наливающейся в него жидкости. Я позволяю своим глазам заглянуть поверх книги, когда стул передо мной тихо скрипит. От этого зрелища у меня пересыхает во рту, и я думаю, что он единственный, кто может утолить мою внезапную жажду.

Упавшие пряди волос падают ему на лоб, когда он откидывается назад, его мускулистые ноги раздвинуты, в руке он держит стакан охлажденного бурбона. Янтарный напиток, который придает ему вкус клена.

— Не рановато ли для выпивки? — Говорю я, неглубоко дыша.

Мои глаза жадно впиваются в его грудь. Его черная рубашка расстегнута, свисая с плеч, и под ней на нем ничего нет, только подтянутый пресс и татуировки на всеобщее обозрение.

Я возвращаюсь взглядом к его телу, пока они не останавливаются на его ледяных глазах. Он уже смотрит на меня, наблюдает за мной с мрачным выражением. Как будто мы оба так же поглощены этим моментом, не желая ничего больше, чем заявить права на другого и поддаться завораживающему шторму, разгорающемуся между нами. Меня мгновенно заполняют образы того, как он движется по моему телу, впитывает меня, пробуя на вкус. Его ноздри раздуваются, и я знаю, что он чувствует мой запах, потому что я чувствую, как становлюсь влажной при воспоминании о каждом отдельном действии, которое этот мужчина совершил с моим телом.

Он игнорирует мой вопрос с ухмылкой.

— Иди сюда, Эмма.

Потребность в его голосе вызывает еще больший жар, разливающийся по моему сердцу.

Насколько я знаю, я не должна снова пересекать с ним эту черту, но я не могу не подчинится ему. Слушая его команду и уступая чувствам, которые умоляют меня подойти ближе.

Я осторожно закрываю книгу и медленно подхожу к нему, наслаждаясь тем, как его глаза пожирают меня одним взглядом, исследуя каждый дюйм моего тела. Когда я останавливаюсь перед ним, стоя у него между ног, он осторожно ставит свой напиток на стол рядом с собой. Я наблюдаю, как мышцы на его челюсти дергаются прямо перед тем, как он хватает меня за талию и притягивает к себе, в то время как его руки восхитительно скользят вниз к задней части моих бедер. Он широко раздвигает мои ноги, прежде чем полностью усадить меня на себя.

Он крепче прижимает меня к себе, пока его дыхание обдувает мою челюсть.

— Нашла что-нибудь интересное? — говорит он страстным голосом, опьяненный желанием.

Мое дыхание сбивается, когда мурашки бегут по моему телу от ощущения его подо мной и сладкого аромата, исходящего от его губ.

— Хм, — напеваю я ему в ухо. — Я узнала, что драконы печально известны своим упрямством и властолюбием, — поддразниваю я.

Его живот вибрирует, когда он издает смешок, и я откидываюсь назад, чтобы увидеть, как появляется ямочка на его щеках, единственная улыбка, которая смягчает его черты.

— Правда, сейчас? — говорит он с весельем.

Я киваю ему с ухмылкой.

— Ага. — Я подношу свои губы на расстояние вдоха от его губ, дразня их. — Я также узнала это из личного опыта.

Его хватка на моей заднице усиливается, поскольку я уверена, что он вспоминает удовольствие, которое мы создали между нами. В следующую секунду его рот оказывается на моем, заставляя меня застонать, чувствуя мгновенное вожделение, которое разгорается во мне. Его язык протискивается между моими губами, но я охотно открываю их, когда он переплетается с моим. Его бедра приподнимаются, когда я опускаю свои, чувствуя, как он твердеет подо мной. Я кайфую от него, и только от него, продолжая чувственное покачивание бедрами, прижимаясь к нему, пока он насилует мой рот.

Прикусив мою нижнюю губу, он отстраняется, и я не могу скрыть хмурого выражения, которое появляется на моем лице.

— Все ждут в башне. Тебя там не было, поэтому мне пришлось пойти и найти тебя. Плюс, я принес завтрак для всех.

Мои глаза расширяются, когда я поворачиваю голову к окнам наверху, видя, как туман застилает все вокруг, скрывая теперь каждый луч солнца, так что невозможно разглядеть, насколько высоко оно в небе. Я знаю, что пробыла здесь какое-то время, но я не знала, что упустила целый час.

В этот момент мой желудок решает протестовать против того, что я его не кормлю, урча в безмолвном пространстве между нами. Я хлопаю по нему ладонью, надеясь заставить его замолчать.

Дрейвен хихикает, и от этого звука у меня просто тает внутри. Редкий звук, который не многим выпадает шанс услышать.

— Пойдем, пока ты не зачахла.

У меня снова булькает в животе, и он качает головой.

— Может, мне принести тебе вторую тарелку, — подстрекает он.

Я начинаю спорить, что мне не нужно так много еды, но затем он шлепает меня по заднице и отрывает от себя. Он допивает остаток своего напитка, прежде чем направиться к дверям библиотеки, кивком головы приглашая