Москвичи восстали, самозванца свергли и убили. Но паны тут же запустили в Россию второго. А когда наша страна передралась в междоусобицах, тут-то на неё выступил Сигизмунд III со всеми силами Польши и Литвы. Смутой воспользовались и шведы. Тоже полезли на нашу землю. Захватили Новгород и ещё десяток городов. А поляки осадили и взяли Смоленск, Чернигов. С помощью изменников-бояр заняли даже Москву. Уже провозглашали, что с Россией покончено.

Папа устраивал в Риме праздники, балы, торжественные службы. Объявил: всем участникам войны против русских он прощает любые грехи. Да они и без папских прощений не стеснялись. Грабили вовсю, убивали, разоряли православные церкви. Но против захватчиков поднялся весь народ. Теперь-то люди поняли, как это опасно, увлекаться обещаниями всяких проходимцев. Прощали друг другу взаимные обиды, объединялись. Собирали ополчения. Пожарский и Минин с этим войском и казаками князя Трубецкого сумели освободить Москву. Созвали Земский Собор, представителей всех городов и сословий – выбирать нового царя.

На корону претендовали самые знатные бояре. Но они-то и были самыми ненадёжными, постоянно изменяли. Донские казаки предложили Михаила Романова, он был двоюродным племянником прежнего царя Фёдора Ивановича, двоюродным внуком Ивана Грозного. Правда, Михаилу было всего 14 лет. Но он не предавал, никому не напакостил. Народ любил его отца, митрополита Филарета Романова. Он был честным, твёрдым патриотом. На переговорах с Сигизмундом отказался от требования подчинить Россию королю, и поляки за это захватили его в плен. Спорить с казаками бояре не посмели. Михаила избрали царём. Но страна ослабела, была совсем разорена. А врагов много – поляки, шведы, крымцы, просто банды, и война продолжалась.

Поляки с иезуитами постарались натравить на Россию и украинских казаков. Поссорить их, посеять вражду. Сперва их зазывали в войска самозванцев. Вроде как на справедливое дело. Запорожцы-то помнили, как служили Ивану Грозному. Как же не помочь его сыну? Из этих походов привозили богатую добычу: деньги, дорогие вещи, пригоняли коней, коров. Другим тоже хотелось. А на Украине и многие крестьяне, горожане держали оружие, умели владеть им – на случай, если татары налетят. Они слушали рассказы, как хорошо можно пограбить в России, тоже отправлялись туда.

Отец Богдана Хмельницкого в этой войне не участвовал. Он в Чигирине охранял границу от крымцев. Следил за порядком, собирал с местных жителей подати для короля и польского старосты. Богдан подрастал, и отец, как было принято у казаков, с детских лет учил его ездить на коне, стрелять из лука и ружья, рубить саблей. Но Михаил хотел, чтобы его сын получил хорошее образование, не уступал шляхтичам. Отдал его в православную школу в Киев. А потом в иезуитский колледж в городе Ярославе. Там образование давали самое лучшее. Правда, при этом внушали, что католическая вера единственная правильная. Да только Богдан был себе на уме. С преподавателями не спорил, но и на их соблазны не поддался. Остался православным.

И запорожцы не все пошли на войну, часть осталась в Сечи. К ним стекалось много новых казаков. Потому что Смута взбаламутила не только Россию, но и Украину. Желающих за деньги нанимали в королевскую армию. Или добровольцы ходили на русские земли пограбить. Возвращались обратно, и считали себя уже воинами, казаками. Но дома-то их казаками не признавали. Кланяйся пану, паши на него. Они шли в Запорожье. Там принимали любого. Задавали всего два вопроса. Веруешь ли в Христа? Готов ли биться с басурманами? (Так называли татар и турок). Два раза ответил «да», и ты казак.

У них нашёлся и талантливый предводитель, Пётр Конашевич по прозвищу Сагайдачный. Он был православным шляхтичем, но поругался с родными и ушёл в казаки. Он слышал рассказы старых запорожцев, как при Иване Грозном вместе с царскими ратниками совершали походы на лодках. Оценил, насколько это выгодно. Пока пеший или конный отряд дойдёт, враги узнают, войска вышлют. А с моря можно напасть внезапно. И там, где тебя никто не ждёт. Сагайдачный предложил казакам возобновить такие плавания. Запорожцы выбрали его своим гетманом, то есть главнокомандующим. В 1609 году построили 16 больших лодок, погрузились 800 человек. По Днепру доплыли до моря, а по морю до Дуная. Налетели и погромили три турецких города, Измаил, Килию и Аккерман. Добычу привезли огромную, потерь почти никаких. Начали каждую весну строить лодки.

Цели Сагайдачный выбирал всё более далекие – ведь там и подавно не ждут опасности. До последнего момента держал в секрете, чтобы никто не проболтался. Только в море извещал, куда плыть. Нападали на большие города и порты: Синоп, Трапезунд, Кафу. Нагрянули даже к Константинополю, разграбили богатые виллы турецких вельмож. Султан стал высылать эскадры военных кораблей с пушками, но и с ними казаки справлялись. Неслышно подгребали к ним ночью. Карабкались на палубу с кинжалами и резали сонную команду. Запорожцы приезжали домой с золотом, серебром, драгоценностями. Вовсю гуляли, горстями бросали деньги на выпивку. Рассказывали о своих приключениях, и находилось множество других желающих. Запорожские флотилии становились всё больше. В море выходили десятки лодок, тысячи казаков. Слава Сагайдачного гремела по всей Украине.

А между тем и война в России продолжалась. Шведов русские всё-таки разбили под Псковом, и король Густав Адольф согласился мириться. Возвратил Новгород. Но удержал Карелию, земли на Неве и возле Финского залива с городами Орешек, Ям, Копорье, портом Невское Устье. Считал главным отрезать для нашей страны выход к Балтийскому морю. Царскому правительству пришлось принять такие условия – хотя одним противником будет меньше. Но поляки силились во что бы то ни стало добить Россию.

Недавно Москва была в их руках, а бояре тогда признали царём сына Сигизмунда, королевича Владислава. Грамоту об этом подписали. Как же от таких успехов отказаться? Наметили в 1618 году нанести решающий мощный удар. Собрать армию побольше, и пусть её возглавит Владислав. Часть бояр перекинется на его сторону, вот и победа. Но ведь и полякам в прошлых сражениях крепко досталось. Немало их погибло. Остальные «навоевались». Лезть под сабли и пули больше не хотели. Разъехались по имениям и на призывы к походу не откликались. В армию Владислава собралось всего 15 тысяч шляхтичей и немецких наёмников.

Коронный гетман Жолкевский искал, где же ещё взять войска. Обратился к Сагайдачному. Тот подтвердил – да, можем помочь. Но вы же Православную Церковь пытаетесь ликвидировать. Запорожцам никаких прав не даёте, считаете их «хлопами». Жолкевский готов был наобещать, что угодно. Подписал с