Он не дал мне додумать, вновь подхватив мою руку и прижав к себе плечом. Запах чёрной смородины стал сильнее.

— Тогда давайте не будем задерживаться, — я подхватила начавший сползать с плеча плащ и повела принца по тропинке.

Терять мне было уже нечего, и я могла позволить себе такую вольность. Но Ивеллиос, как ни странно, не возражал. А может, именно этого и добивался. Я уже не могла понять, что у него на уме. Принц закрылся от меня, не излучал никаких эмоций, словно был одним из тех кустов, мимо которых мы проходили.

Луна окунала в сад голубоватые пальцы, запускала их между деревьями, гладила распустившиеся ночью цветы. Мои шаги казались слишком поспешными на фоне спокойной поступи принца, но с его ростом ему и не требовалось меня догонять. Мы молчали, ныряя из света в тень и обратно, и это молчание казалось мне натянутым, как тонкая нить паутины, в которую я случайно попала и так глупо запуталась.

— Ты так торопишься, потому что опаздываешь? — голос Ивеллиоса раздался, словно гром.

— Потому что ночью холодно, и я не хочу, чтобы Вы замёрзли.

Принц хмыкнул и притих. Больше я не услышала от него ни слова до самого храма. Увидев знакомые колонны, обвитые плющом, я облегченно выдохнула. Лунный свет заливал ровную площадку перед входом, где мы и остановились.

Я тут же отстранилась от принца и, вздрогнув от объявшего меня холода, поклонилась. Ивеллиос помедлил, внимательно вгляделся в моё лицо. Я думала, что сейчас он попрощается и уйдёт, но вместо этого услышала совсем другое.

— Ты больше не будешь видеться с моим братом, — бесстрастно проговорил он, кивнул в знак прощания и, развернувшись, скрылся в тени ночного лабиринта.

Я же осталась стоять на месте, пытаясь совладать с обрушившимися на меня чувствами. Это было похоже на ледяной водопад, что ещё совсем недавно стал для меня дверью в надежду, тепло и любовь. Но теперь всё обернулось отчаянием и горечью. Я прижала руки к груди. Что-то внутри меня замёрзло и теперь кололо, давило на грудную клетку, доставляло страшную боль. Может, это холод осенней ночи пробрался по венам в моё тело и остудил кровь, а, может, холодные слова Ивеллиоса вогнали мне в душу осколок реальности. Это было неважно. Важно было лишь то, что принц всё знал, и, значит, между нами с Элрисом всё было кончено. Всё кончено.

Каэла спала в моей кровати, когда я пришла, но, услышав шаги, проснулась и недовольно уставилась на меня.

— Селена, где ты была?

Я молча покачала головой, показывая, что не хочу разговаривать. Кай обиженно надула губы.

— Я тебя здесь жду, жду. Милашка уже заходила. Была ужасно недовольна, что тебя ещё нет.

Подумав о том, что завтра ещё предстоит отчитываться гелле, я вздрогнула. Каэла подумала, что я дрожу от холода, и откинула одеяло.

— Ну иди сюда, глупая ты сосулька, — проворчала она, щуря золотистые глаза. — Завтра мне всё расскажешь. А пока согревайся и спи.

Я послушно легла рядом и ощутила, как подруга уткнулась мне в плечо и сладко засопела. Совсем как в детстве. Мне стало чуточку легче. Я повернула голову и посмотрела на её лицо. Она была права. Всё это время права. Я слишком заигралась в любовь, не имея на неё права. Теперь я подвергла опасности своё будущее и будущее Элриса, и всё из-за своего эгоизма. Возможно, завтра за мной придут стражники, чтобы бросить в тюрьму. Ивеллиос вряд ли будет молчать о том, что узнал. Не даром он правая рука короля.

Я закрыла глаза. Можно было бы сбежать. С Элрисом. Прямо сейчас. Туда, где нас никто не найдёт: ни его брат, ни отец, ни вся королевская стража. Но я сама понимала, что это лишь мечты. Всё будет так, как и предсказывал любимый, и я могла лишь принять эту участь достойно. Жаль геллу, она поставила меня главной в танце, а теперь ей придётся искать Эрме другую напарницу и менять рисунок. Видит Альтея, я не хотела её подводить. Интересно, в тюрьме будет холодно? Если да, надеюсь, мне разрешат взять с собой тёплые вещи.

С этими беспорядочными мыслями меня сморил неспокойный сон.

Спала я плохо. Постоянно дёргалась, вскрикивала. Однажды даже проснулась от того, что меня трясла перепуганная Каэла. Видимо, все мои тревоги, что я так тщательно пыталась спрятать внутри себя, ночью почувствовали свободу и теперь мучили меня во снах. Я была благодарна Кай за то, что она была со мной в эту последнюю ночь. Даже не знаю, как бы справилась со всем сама.

Утром, едва открыла глаза, первым увидела выжидающий взгляд подруги. Она сидела на кровати и терпеливо ждала, когда я проснусь.

— Ну наконец-то, — она всплеснула руками и схватила меня за плечи. — Рассказывай! Я больше не могу ждать.

— Дай мне умыться, — слабым голосом попросила я.

— Потом умоешься. Говори.

Я вздохнула и рассказала обо всём, что вчера произошло. Выражение золотистых глаз менялось от испуганного до недоверчивого и вновь до испуганного.

— Дурочка, — прошептала она, когда я закончила. — Зачем же ты пошла? Тебя даже Альтея предупреждала.

— Альтея жестока со мной, даже когда я не сбегаю к нему по ночам. Значит, дело не в нём.

Кай принялась рассматривать свои руки и взволнованно тереть ладони.

— Но даже если и так, то что будет дальше? Тебя бросят в тюрьму? Ведь Ивеллиос всё узнал.

Я облизала пересохшие губы.

— Сегодня все решится. Не думаю, что с наказанием будут долго тянуть.

— Селена… — Каэла бросилась мне грудь, и, прежде чем её лицо скрылось от моего взгляда, я заметила её глаза, полные слёз. — Я не хочу, чтобы тебя наказывали! Не хочу! Не хочу!

Я погладила её по мягким волосам.

— Будь, что будет.

— А если не накажут? Если ничего не будет? Ты продолжишь бегать к принцу?

Она приникла ко мне с каким-то животным страхом. Я не хотела её обманывать, но и себе врать я тоже не хотела.

— Кай, мне надо разобраться в своих чувствах. Пока я сама не