– Новый порядок?

– Новый порядок…

Я делала шаг за шагом, обходя черную траву… Итак, совмещение. Григоровичу наверняка будет интересно узнать об этом. А может, он уже знает. Но я все же скажу ему. Я добуду для него эту девчонку – Алису. Вернусь вместе с ней в клинику, расскажу Григоровичу о совмещении и разоблачу Линду. Впереди столько всего замечательного! Но главное, как и сказал О’Шей - выжить… не помереть ненароком во время всего этого безумия. А то ведь обидно будет…

***

Трава… То черная, то серая, обесцвеченная губительным туманом сумеречного промежутка. Черную траву я старательно обходила, так же, как и все мои спутники. Если верить словам О’Шея, то стебли этой травы не только острее лезвия бритвы, но и ядовиты. Однако, смертелен ли этот яд? Ведь яды бывают разными. Вот к примеру слюна моя, вполне способна лишить жизни любого, кроме меня…

Более семи лет назад, когда слюна эта еще не была ядовитой, я отправила на тот свет людей, что были очень дороги мне. Тяжело, конечно, было делать это, ведь я любила их обоих… Да, я привязалась к ним не на шутку. Однако, Григорович все же был для меня важнее.

Мне ведь тогда оставался год до совершеннолетия! Я только-только перенесла десятую операцию, и училась управляться с новыми возможностями своего тела. Я еще не окрасила волосы в красный, и не одела свою маску. Но маска эта уже возникала где-то в глубине моего сознания…

И глаз змеиных у меня в то время не было. Я еще не стала змеей, но только готовилась ей стать… Я была всего лишь одной из пациенток клиники Григоровича, но я подавала большие перспективы. Ведь мало кто может управлять своими костьми.

Черная трава… Погруженная в воспоминания, я потеряла осторожность, и прошла совсем рядом с ней. Один из стеблей распорол мою штанину, к счастью – не очень сильно. И все же, он едва не добрался до кожи…

– Осторожнее… – Вкрадчиво вымолвил О’Шей, по-прежнему идущий рядом. – Не стоит забывать об опасности. – Он умолк на какое-то время, а потом огорошил меня вопросом. – Хонк, что содержится в клинике Григоровича. Что вы знаете о нем?

И с чего это он решил, что я буду что-то рассказывать ему? За кого он меня принимает?

– Я знаю о нем немного, но даже то что знаю, не собираюсь вам рассказывать.

– И все же… – О’Шей осклабился. – Внутри вас его кровь. Думаете, я не заметил этого?

Значит почувствовал все-таки! Что ж… По крайне мере в этом смысла врать ему нет. Рогатый ублюдок! Что он замышляет? Острое ощущение надвигающейся опасности резало меня изнутри не хуже черной травы…

– Ну да. – Осторожно проговорила я. – Во мне есть хонковская кровь.

О’Шей сощурил свои миндалевидные светящиеся глаза.

– Она придала вам сил, не так ли?

– Может быть…

– Но ведь это не ваша сила.

– Ошибаетесь, возможно когда-то она и не была моей, однако теперь моя. Да и какая разница, если она отменно служит мне?

О’Шей склонил голову на бок, внимательно всматриваясь в меня. Я же старалась ему в глаза не смотреть. Я смотрела теперь только на губы хонка, тонкие и красивые… Какая опасная нечеловеческая красота! Такая красота притягивает, и одновременно вызывает отторжение.

Анка вновь весело щебетала о чем-то с Ардалом. Вот глупышка. Нельзя доверять никому из них, как бы они не были обаятельны.

– Вы полны силы. – Сладко проговорил О’Шей. – И полны черного пламени, что пожирает вас изнутри.

Я вдруг почувствовала, что начинаю злиться на него. Я… я даже хотела его убить. Этот хонк стал мне вдруг жутко неприятен, как и все его собратья. Я бы всех их убила, если б их не было так много. Но что мне количество? Ведь… я же могу. Не нужно обманывать себя, я могу! Если приму свой истинный облик… Но это опасно. После такого я рискую умереть. Я делала это лишь раз, несколько лет назад, да и то Григорович с Линдой едва откачали меня тогда. Даже не смотря на мою превосходную регенерацию, тело попросту может не успеть восстановиться… И все же, это так притягательно! В истинной форме меня видели лишь Григорович, Линда и Сильвия. Не пора ли Анке с Романом взглянуть на это? Но ведь я действительно могу умереть, и навсегда остаться в серой траве, в чертовом тумане! Нет, со мной же Сильвия. И она тоже немного умеет лечить. Она справится с моими ранами…

Опасная веселость подступала к горлу. Повинуясь этой веселости, я сдернула с себя маску, позволив О’Шею обозреть мое лицо.

– Примерно такой я вас себе и представлял, Ева. – Вновь улыбнулся О’Шей. – Ваши глаза неописуемо прекрасны. Но даже сквозь них я вижу, насколько ваша душа полна черного пламени. Это… это ведь так мучительно.

И чего этот ублюдок вечно улыбается? Нужно стереть ухмылку с его лица! Но и улыбнуться ему в ответ также надо. Посмотрим, о чем эта улыбка ему расскажет… И я улыбнулась, улыбнулась той улыбкой, которой обычно улыбалась всякому, кого в самое ближайшее время собиралась убить. Не переставая улыбаться, я спросила:

– Какое вам дело до моих душевных мук, О’Шей?

– Вы очень интересны мне, Ева.

– И в каком же это смысле?

– Да в том самом, в котором мой брат интересен вашему хозяину.

Я мгновенно сообразила, о чем он говорит. Брат. Ну конечно-же! О’Шей ведь упоминал, что он из клана Дарджо, так же, как и тот хонк, с синими рогами, что заключен в клинике Григоровича. Значит, они братья! Как интересно… И что же, получается О’Шей видит во мне подопытную зверушку?

Я едва не рассмеялась хонку в лицо…

Земля снова содрогнулась, и в этот раз так, что я едва устояла на ногах. Свет мерк, близилась тьма. Темный промежуток…

Запах гари щекотал мои ноздри. Что ж… Это даже хорошо. Нет ничего лучше, чем объятия мглы, дабы принять истинную форму...

Захлопали крылья над моей головой, и в бесконечном тяжелом мраке зажглись не дающие тепла костры,