На уроках Гаспара Элеон вновь увидела странного черного мужчину. Она уж начала побаиваться, не маньяк ли он, но затем услышала один разговор.

— Это прихвостень Фараона, — сказал Лукас.

— Кого? — спросил Тимур.

— Ну, Фараона. Не слышал о нем? Иностранец, у многих его слуг такая кожа. Фараон очень богат, имеет огромную власть и живет более трехсот лет. В Академии уже пару раз бывал. Я даже его видел здесь. Он себе воинов для отряда подыскивает, выбирает лучших и выкупает их.

— А мы здесь при чем? Наше обучение уже оплачено.

— Всё равно. Мне Марлен рассказывала, что Фараон даже как-то выкупил девочку из аристократской семьи. Представляешь, сколько власти у этого человека?

Элеон вывела из колеи такая информация. Во время упражнения девочка неудачно упала. Юджин немедленно с помощью друзей доставил ее в больничный корпус. И хотя никаких серьезных травм подруга не получила, Юджину почему-то в голову пришла идея.

— Слушай, может, раз у тебя не получается, вовсе не ходить на занятия Гаспара? — спросил он. — Это довольно травмоопасно. Гаспар же сам предлагал мне не посещать на его уроки. Думаю, если я ему заплачу, он разрешит и тебе не присутствовать.

— Да не нужно. Такое могло случиться с кем угодно и где угодно. Я просто отвлеклась.

— По крайней мере, пару недель можно пропустить.

— Со мной всё нормально.

— Давай не спорь. Я лучше знаю, любимая. Никому не станет хуже, если ты не придешь на травмоопасные занятия пару раз. Мне зато спокойнее будет.

Элеон перестала ходить на уроки Гаспара. Единственным, пожалуй, плюсом было то, что она больше не встречала того жуткого черного человека. Его девочка на подсознательном уровне считала маньяком, даже после того как настоящего преступника нашли. Надя рассказала, что им оказался обычный человек. Делал он все те жуткие вещи как бы в отместку бывшей хозяйке — блондинке-колдунье, которая издевалась над ним. Газеты запестрили заголовками: «Люди убивают ведьм! Позволим ли мы дальше угнетать себя или решимся действовать?» В итоге за несколько дней возникло целое движение «очистителей», целью которых стало соответственно «очистить Академию от грязной крови», то бишь от людей без магии. В ответ на это движение появилось другое — за права немагов. В него уже вошла Надежда.

Появился ли в Академии новый маньяк, было ли это дело рук магов-нацистов или магов, убивающих магов-нацистов, или же к этому оказался как-то причастен Фараон — так или иначе задушенное тело Агнессы обнаружили в ее постели восьмого декабря. На улице падал снег. Четыре девушки хоронили соседку на общем кладбище. Друзья Агнессы не пришли проводить ее в последний путь — они прощались с ней в алкоголе. Надя произнесла речь, в которой без всякого стеснения сказала о покойнице всё, что думала. Марфа же, напротив, подобрала такие витиеватые слова, что нельзя было понять, кого хоронят: бомжа с соседней улицы или гения всех времен и народов. После она добавила, что не стоит трепаться об освободившемся в комнате месте, а иначе кого-нибудь подселят. Нео придумала только: «Ну… Агнесса как-то сказала мне: "Спасибо". Достаточно?» — и пожала плечами. Элеон и вовсе промолчала. Она не знала умершую, не знала, о чем она мечтала и мечтала ли. Элеон видела в Агнессе заблудшую душу, которую уже почти ничего не волновало. Это страшно. На самом деле страшно умереть так — никому ненужной, давно не живой. Девочка задумалась о том, что скажут о ней самой на похоронах, умри она завтра. Элеонора была милой? Элеонора — это та, которую постоянно оберегал Юджин?

С этими мыслями девочка открыла калитку с алыми розами, прошла мимо разноцветных зданий и оказалась на улице Свобода, у дома пятнадцать. Неприметная облезлая пятиэтажка, цветущие яблони и слепящее солнечное пятно на зонте. Под ним Элеон заметила белые штаны в красной краске, подлетела ближе. Марлен приподняла зонт, отложила кисть и обняла девочку.

— Дорогуша! — воскликнула вампирша. Она обратилась в летучую мышь, начала стремительно падать под зонтом и у клумбы вновь стала человеком. — Как я рада, что ты все-таки согласилась!

Элеон приземлилась рядом с девушкой. Марлен тотчас же рассказала идею своего номера — «всё воздушное, белое, ангельское». Позже она быстро набрала людей для выступления. Как назло, одним из танцоров оказался Лукас. Но, по правде сказать, парнишке не было дела до неудач Элеон. Он даже, наоборот, хвастался перед Марлен тем, что обучил всему «ангелочка». О Марлен! При первой же встрече с прекрасной вампиршей Лукас потерял голову, подбежал к ней и закрутил в танце: «Может, мы покажем свой номер — жгучее танго?» А девушка не обиделась на воздыхателя, подыграла ему, смеясь. Как он был ею поглощен!

— Смотри, слюнками не подавись, — сказал друг Лукаса, как только Марлен отошла.

— Ха! Думаешь, у меня нет шансов?

— Ни единого.

— Это пока она меня серьезно не воспринимает, но мне же не вечно чалиться в теле ребенка. Просто надо подождать, и мы будем вместе.

— А ты еще надеешься вырасти? — съязвил товарищ. — Только не понимаю, зачем ждать именно Марлен? Встречался бы с ровесницами.

— Ты шутишь? — рассмеялся Лукас. — Тот, кто хоть раз видел Марлен, знает — в мире женщины шикарней не найти. Так зачем мне искать вариант похуже?

— Ну не знаю. Вот будете вы парой. Она же вампир, живет вечно. И тебя обратит. А надо ли это? На солнце под зонтом ходить, иначе кожа плавится. Пить кровь. Быть мертвецом, по сути.

— А кто говорил, что я стану вампиром? Вампиры теряют магию колдунов. А я не намерен из-за девушки лишаться навыков, которые нарабатывал всю жизнь. Я преподавать тогда не смогу.

— А как же вы будете вместе?

— Как остальные люди. Пока смерть не разлучит нас. Ну или расстанемся, когда я ей надоем или она мне, — рассмеялся Лукас. — Это в обычном мире человеку отведено каких-то шестьдесят лет. — Парнишка задумчиво запрокинул голову к небу. — В Академии это вечность, это целая жизнь, которую я проведу так, как захочу сам.

Элеон быстро сдружилась с Марлен, Лукасом и другими ребятами, занимающимися номером. Они были потрясающими — дружелюбные, любили пошутить и посмеяться. К ним иногда заглядывал забавный Олежка, музыкант. Он умел играть на всевозможных