И два монстра схлестнулись в бою. Они швыряли друг друга в стены и через этажи. Гости в панике бежали. Затем Хаокин и Вельзи вылетели из крепости, и сражение продолжилось в пустоши.

Люди наблюдали за ними. Даже издалека были видны столбы огня и воды. Начался ливень. Сражающиеся насылали друг на друга молнии, земля рушилась под ними, острые куски камня врезались в их панцири. Как маг Вельзи был сильнее. Хаокин решил схитрить: обратился в человека, выхватил клинок, чтобы ударить друга в глаз, но промахнулся. Вельзи с силой откинул его. Хаокин спиной проскользнул по мокрому каменному выступу и врезался в скалу.

— А я уже стал забывать, почему, несмотря на бездарность, тебя считают одним из лучших колдунов. Больно хитрый! — проорало чудище, приближаясь к своей жертве, которая всё еще не могла прийти в себя.

— А когда-то ты меня… гением называл.

Вельзи усмехнулся.

— Так по зельеварению же, а не…

Хаокин попытался снова обратиться, но друг сбил его с ног. Хаокину удалось только сделать свои руки крыльями. Он взлетел в воздух и набросился на друга.

— Думаешь, сможешь меня убить? — закричал Вельзи. — Дуралей, сам же сказал: я работаю на демона и умереть не смогу.

Хаокина это взбесило.

— Нет. Смерть — слишком просто. А ты еще пострадаешь, урод.

После ожесточенной борьбы колдуны выдохлись и приняли свои естественные облики. Вельзи стал загонять Хаокина в угол дымом и пламенем.

— А ведь ты до сих пор боишься его? Признайся! — Вельзи, сокрытый огненной завесой, снова шел на друга. — Столько лет прошло, а ты всё не можешь побороть свой страх. Скажи, что ты ощущаешь рядом с пламенем? Ужас? Тебе хочется бежать скорее. Беспомощность? Страх доходит до безумия, ты начинаешь задыхаться и не видишь ничего вокруг.

Хаокин пятился, не замечая, что загоняет себя в угол. Парень не мог прямо смотреть на Вельзи (между ними горело пламя) и уже и правда начал задыхаться. Этот урод продолжал что-то орать, но голос его сливался с галлюцинацией — в голове Хаокина кричали. Внезапно Вельзи выскочил из огня и ударил товарища по голове камнем. Хаокин свалился в сторону, стал отползать от противника. Одежда прекрасного хозяина замка намокла и измаралась, всё тело было в царапинах и синяках, но в глазах теперь жила ненависть.

У Хаокина кружилась голова, и он никак не мог встать на ноги. Вельзи окружил товарища пламенем. От дыма слезились глаза, и невозможно дышать. Он снова чувствовал жар и слышал крик безумия в голове. Внезапно Хаокин увидел клинок у Вельзи. Все-таки решил убить… Внезапная вспышка злости одолела Хаокина. Глаза его засверкали сумасшествием, он забыл про боль, страх и набросился на растерявшегося друга. Хаокин в бешенстве ударял противника в лицо кулаками и кричал, как ненормальный. Всё тело тряслось от злости.

…Тьма. Он очнулся, а вокруг тьма. Ничего не видно. Он лежит. Только где? Пытается встать и упирается головой во что-то. Кажется, это… крышка гроба. Он начинает стучать, метаться, рвет свой рукав и поджигает его. Да. Гроб. Вельзи в ужасе замер, нервы сдали. Крик.

А Хаокин наверху заканчивал закапывать яму, напевая что-то веселое.

— Как хорошо на свете жить, жить вот сейчас вот и не тужить.

Колдун подсадил на могилу цветы-блоки. Возможно, Вельзи пробьет их, но кто знает. Так ему и надо. Наконец он отбросил лопату и с удовольствием посмотрел на проделанную работу.

— Это гениально, Хаокин, — сказал он сам себе.

— Да нет, что вы. Я ведь даже не старался. Да и врагом он был не очень сильным, — ответил Хаокин уже другим голосом.

— Нет, нет. Вы божественно поступили. Ну что, Вельзи, говоришь, умереть не можешь? Посмотрим, как будешь служить демону оттуда! Все-таки это очень милосердно с вашей стороны. Лучше бы с врагом никто не поступил. Пощадить его, оставить жить. Ненадолго.

— Нет, что вы. Я бы не смог его убить. Он же бессмертный! Он сам сказал. — Хаокин рассмеялся.

— Вы просто не смогли убить его, — спросил он серьезно, — своего лучшего друга?

— Это упрек?

— Так! Пора перестать говорить сам с собой. Это признак сумасшествия.

— Да, вы правы.

Хаокин замолчал и почти с ужасом уставился на могилу. Ксандр Атталь, родился… умер… Любящий сын… брат. И еще три надгробия рядом: Альт Атталь, Джоуи Атталь и Элеонора Атталь…

— Прости, что убил тебя, Ксандр, — сказал Хаокин и взглянул на могилу девочки. — Мне жаль.

Сердце плавилось от боли, по щеке вдруг скатилась слеза. Такая холодная, что парень вздрогнул, тут же вытер ее и поспешил удалиться с кладбища. Пока он здесь, вполне можно навестить Атталей.

Госпожа Чёрные Крылья X

Калитка, окутанная вьюнками алых роз, открывается, и двое заходят в умирающий сад, идут по дорожке из красного песка. Под их ногами шелестят пожелтевшие листья. Рядом озеро — в нем сверкает чешуей серебристо-лазоревая рыбка. Уже не так тепло, как раньше. Конец осени все-таки. Повечерело, небо стало багровым.

Юджин поднялся на мостик и подал руку Элеон. Даже через свою перчатку девочка почувствовала от парня холод и вздрогнула. Их отражения блуждали на зыбкой глади воды: ее — в голубом платье и пиджаке Юджина, его — в классических черных штанах и белой рубашке. Элеон казалось, что она выглядит глупо, и оттого девочка постоянно поправляла красный бант на талии. А если я не понравлюсь тетушке Юджина?

Кавалер Элеон спрыгнул с мостика и снова повел ее под руку к беседке. Там на кресле-качалке сидела пожилая леди. Подле стоял высокий юноша, ее помощник. Как только парочка подошла к старушке, Мээрим, так ее звали, живо соскочила с места, обняла племянника, поцеловала его. Юджин представил тетке робеющую Элеон. Девочка тоже была удостоена объятий старушки. Все прошли в сад.

До концерта по окончанию сезона оставалось еще много времени, поэтому Мээрим предложила посетить музей. Все согласились. Они подошли к зданию с колонами. Там Юджин спровадил дам на экскурсию одних, а сам куда-то убежал. Мээрим без умолку твердила, какой же ее племянник расчудесный