Возможность поклониться могилкам безвестных подвижников на Валааме, отслужить панихиду по всем, «яже избрал и приял» Господь, особенно радовала отца Павла, потому что могилы многих дорогих ему людей он посетить не мог — это были или общие захоронения мучеников ГУЛАГа, или затопленные кладбища родной Мологи, где покоились его деды и прадеды, озорная, с характером, бабка Марья Фоминишна — «хозяйка деревни», гулявшая за баней с нищей братией, где был похоронен мологский юродивый Лешинька, молившийся так, что «столп света стоял от земли до неба», где нашли вечный приют игумении Афанасьевского монастыря, в том числе величественная мать Иннокентия, не вынесшая тяжкого духовного бремени «реорганизации» обители — это она когда-то, в грозовом 18-м, гремевшем взрывами красноармейских орудий, отправила Павёлку в баню со Святейшим Патриархом Тихоном — «спинку потереть…» — и всем этим людям, как прославленным ныне, так и безвестным, отец Павел всю жизнь хранил какую-то рыцарскую верность, берег живую память о той Святой Руси, которую «не высказать словами».

Даже в своих воспоминаниях о поездках на Валаам в июне 1981 года о. Павел называет Ладогу по-старинному «Нево-озеро». Эти воспоминания — самые обширные и подробные:

«14–27 июня 1981 года я приобрел туристическую путевку на прекрасный остров Валаам, на котором много столетий существовал Спасо-Преображенский монастырь. После обеда я отправился на пристань Озерная, от которой отходят теплоходы на Валаам. Налюбовавшись красавицей одетой в гранит Невой и снующим по ней шикарным пароходам, каких я сроду и не видывал, и по объявлении посадки и оформлении документов я занял удобную каюту с идеально чистой постелью, при вежливой обслуге, и отправился паки посетить святый Валаам и поклониться могилкам там похороненным подвижникам.

Погода была прекрасная, тихая, я думал, что всю ночь буду любоваться на дивное Нево-озеро, ан — нет, лег маленько полежать, да и уснул, да и крепко. Слышу сквозь сон, что мотор затих. Перекрестился: открыл глаза, взглянул в окно и гляжу — стоим у причала, на котором написано «Причал Валаам». Вышел на берег, купил корней лекарственного растения «калган», возвратился в каюту, выпил стакан лимонада и отправился на берег.

Сразу же на горе расположен Воскресенский скит, построенный при игумене Пафнутии в 1906 году. Храм двухэтажный, что вверху находится — не вем, но над входом в нижний этаж написано «Клуб». Обойдя кругом церкви, посмотрел на здания бывшие монашеская, а теперь превращенные в Турбазу, а что это обозначает, мне не сообразить. Тут же на площади сохранился прекрасный мраморный колодец круглой формы. К храму с дороги ведет широкая гранитная лестница о 50-ти ступенях, разделенная на три площадки.

Воскресенский скит обосновался так. Сперва в 1846 году на его месте была построена часовня во имя святого апостола Андрея Первозваннаго. В 1901 году на средства богатого мужика Сибирякова приступили к строительству церкви. В 1906 году храм был полностью готов. Высота храма с крестом более 23 метров. На колокольне было 8 колоколов. Храм двухэтажный, верхний этаж освещается 10 окнами, а нижний полуподвальный — 12-ю полуокнами. На скитском дворе стоит каменный двухэтажный дом с мезонином. В нем помещались кельи, кухня, трапезная и другие хозяйственные службы, опричь еще два каменные дома. Скит обнесен массивной каменной оградой. Вблизи скита был разведен фруктовый сад, а внизу у пристани, там, где раньше грудились голые камни, был разработан довольно большой участок под огород, но теперь все заросло бурьяном. Нет монахов — некому обихаживать.

Осмотрев скит, я отправился далее к центру острова, в бывший монастырь. По пути к монастырю примерно в 2-х километрах по левую сторону дороги стоит Гефсиманский скит. Церковь деревянная, невелика, обшита тесом, почему-то не ободрали и покрашена светлой охрой. На алтарной стене большой накладной крест, покрашен белилами. В церкви Тамерлан прошел, всё разбито. Кресты на храме все сломаны, за исключением одного — юго-восточного. Налево через дорогу стоит полуразрушенная часовня, превращенная в отхожее место.

Гефсиманский скит сооружен усердием игумена Маврикия, умершаго 19 февраля 1918 года. Его тщанием воздвигнут большой гранитный Крест на берегу малой Никоновой бухты — налево от Гефсиманского скита. От креста я пошел на так называемую гору Элеон, где поднявшись на 50-метровую высоту, можно увидать прекрасную деревянную большую часовню, аки храм, во имя Вознесения Господня. Прежде здание было обшито тесом, а теперь все ободрано. Подумал — кому надо было сделать такое безобразие? и свалив вину на сатану, пошел дальше. По пути стоят бывшие Гефсиманские ворота, вернее, гранитные вереи от них. Подальше мостик через канал, а за мостом стояла деревянная часовня во имя Тихвинской иконы Божией Матери, построенная в 1844 г., но теперь не существует.

Пройдя еще километров 5–6, я увидел во всем своем величии представший моему взору бывший Спасо-Преображенский Валаамский монастырь. Первым делом я осмотрел около бывшей пристани открытую каменную часовню во имя Благовещения Пресвятой Богородицы, где для богомольцев служились молебны. В часовне сохранился полированный черного мрамора иконостас, но без икон. Немного поодаль сохранилась ощо часовенка, но в плачевном состоянии — аух. От этой часовни идет дорога в монастырь. На площадь, где расположена обитель, надо подняться по массивной гранитной о 62-ступенной лестнице. Направо стоит часовня во имя Знамения Божией Матери, воздвигнутая в 1865 году, но в ней, окромя стен да иконостаса из черного гранита, ничего не сохранилось. Тут же находится магазин, где продавались иконы, свечи и другие предметы религиозного назначения.

Осмотрев часовню, я через центральные Святые ворота взошел на главную территорию монастыря. Спасо-Преображенский собор в процессе реставрации, находится в лесах. Тут сидели двое рабочих, и, попросив у них разрешения, я обошел вокруг собора, где повстречал возможно бригадира али какого-либо начальника, который мне любезно предложил осмотреть внутреннее здание собора. Господи! милостивой батюшко, да что же это была за красота, которая в настоящее время поругана и осквернена! Пройдя в алтарь и положив земной поклон на том месте, где стоял святой престол, я приложился к запрестольному настенному изображению Преображения Иисуса Христа и осмотрев иконостас, в котором нет ни одной иконы, настенная живопись частично сохранилась, но большинство облупилось, пропев тропарь и кондак Преображению и поблагодарив проводника — спаси его Господи — я вышел из собора. В нижний храм не пустили, потому что там находится склад.

Спасо-Преображенский собор