Он успевал всё. К нему можно было обратиться лично. И он не оставлял без внимания и контроля поручения по этим обращениям, особенно от ветеранов и многодетных семей. Очень много сделал для того, чтобы для детей-инвалидов, которых, к сожалению, становится всё больше в наше время, был организован фонд «Филантроп». Фонд содействовал вовлечению талантливых детей-инвалидов в участие в концертах, больших мероприятиях, организовывал им поездки, участие в фестивалях. 29 стран мира принимали участие в одном из мероприятий, которые проводил фонд «Филантроп» при участии Селезнёва.

Геннадий Николаевич создал и возглавлял фонд «Стабильность», который оказывает поддержку в возрождении наших памятников истории и культуры. В частности, была оказана помощь музею-усадьбе «Остафьево» — «Русскому Парнасу» в Московской области, бывшей усадьбе князей Вяземских и графов Шереметевых. Музей был в трудном положении из-за отсутствия средств на оплату всех коммунальных услуг (!). Приезд Селезнёва позволил решить эти проблемы. Ведь уже был подготовлен проект о закрытии музея-усадьбы «Остафьево», и только вмешательство Геннадия Николаевича заставило руководство Минкультуры отказаться от принятия данного документа.

Фонд «Стабильность» взял шефство над этим музеем-усадьбой, там проводились юбилейные мероприятия, посвященные

200-летию со дня рождения Пушкина, традиционные пушкинские праздники поэзии. Особое внимание уделялось проведению реставрационных работ в дворцовом комплексе. По этому вопросу часто проводились заседания. Еще в 2002 году удалось завершить первый этап реставрации.

Селезнёв оказывал поддержку деятельности Ассоциации народных художественных промыслов России. Председатель правления этой ассоциации Г. А. Дрожжин отправил Геннадию Николаевичу телеграмму: «Разрешите выразить вам глубочайшую признательность за помощь в сохранении народных художественных промыслов, за поддержку глубинного пласта нашей многонациональной культуры». Имелась в виду лаковая миниатюра Палеха, Мстёры, Холуя…

Было много случаев, когда Селезнёв тормошил государственные учреждения, чтобы они выделяли деньги на ремонт помещений в разных регионах страны, которые предназначались детям, нуждающимся в помощи.

Первая пятилетка капитализма

1996 год. Пятый год постсоветского существования России. Если будет позволена грустная шутка — завершающий год первой капиталистической «пятилетки». Очень пестрый и, увы, кровавый год. Еще были в ходу вспухшие миллионы рублей. На курорты могли поехать лишь «малиновые пиджаки» (нувориши, рэкетиры, певцы и, возможно, новые политики и финансисты, не отстававшие от крутой моды, по которой признавали своих) да рекламщики. Еще только закупались стройматериалы и подбирались архитекторы для загородных дворцов. Сторонники Ельцина напряженно искали идею для названия своей новой партии. Коммунисты решали, что станет привлекательным для народа в самой концепции обновленной компартии, и при этом очень активно действовали в Госдуме, вызывая раздражение верховной власти.

Политик Сергей Николаевич Бабурин, ничуть не противопоставляя свое мнение исторической правде, заявляет: «То, что Государственная Дума ФС РФ второго созыва, имея неустойчивое лево-патриотическое большинство, успешно противостояла разрушительной гайдаровской социально-экономической политике, принимая эффективные меры по поддержке отечественной экономики и защите простых людей, а также смогла реально уменьшить урон от воровской чубайсовской приватизации, во многом заслуга Геннадия Николаевича Селезнёва. В создании в 1998-м правительства Е. М. Примакова — Ю. Д. Маслюкова, в возвращении в Центральный банк В. В. Геращенко и в успешном преодолении совместными усилиями парламента и правительства последствий дефолта — тоже есть его значительный личный вклад.

Одно из первых испытаний для него как руководителя палаты произошло в марте 1996 года. В пятницу, 15 марта, Государственная Дума ФС РФ приняла два постановления, посвященные референдуму 17 марта 1991 года и его значению для собирания послесоветского пространства. Эти документы были расценены в Московском Кремле как восстановление Советского Союза. И в здание Государственной Думы 18 марта, в воскресенье, были введены войска.

Только мудрость и твердость Е. С. Строева, А. С. Куликова и Ю. М. Лужкова, возразивших против нового переворота, предотвратили разрастание начавшегося политического кризиса. В те дни каждому из нас приходилось то участвовать в совещаниях, то проводить их. Селезнёв при всей сложности ситуации действовал инициативно, уверенно, проявляя то дипломатичную гибкость, то напористую настойчивость. Не поступившись политическими принципами, он сделал всё, чтобы избежать роспуска Думы».

Без права на поддержку

Рассчитывать на поддержку верховной власти новому председателю Госдумы РФ коммунисту Селезнёву не приходилось практически ни в чем.

«Не случайно, — считает политик А. Н. Лоторев, — многие полезные инициативы фракции КПРФ правительством не поддерживались и в законы воплотиться не могли. На мой взгляд, Геннадию Николаевичу было очень непросто встроиться в модель управления страной, которую формировал, а во многом уже сформировал президент Ельцин. Селезнёв был прежде всего государственником, не временщиком на политическом олимпе.

Семь фракций и депутатских групп давали простор для озвучивания различных мнений и инициатив, иногда совершенно абсурдных, но Селезнёв был равно уважителен и доброжелателен ко всем депутатам. Иногда было заметно, что он с трудом сдерживается при некоторых моментах, но не припомню, чтобы каким-то образом это выражал. Вот выдержки и терпения у него хватало на всех нас.

Второй созыв (1995–1999) был, на мой взгляд, самым интересным и состязательным с точки зрения деятельности депутата. Мы много спорили с представителями правительства, которые представляли законы, при этом не было сегодняшнего сюсюканья, когда нельзя от души высказать всё, что думаешь сам, что думают твои избиратели.

Геннадий Николаевич невольно „подыгрывал“ депутатам, которые отчаянно взывали к правительству по какой-либо проблеме своего региона. Он понимал, что даже простое выступление депутата на „пленарке“ дает ему определенный козырь перед своими избирателями. А если еще депутату удастся провести депутатский запрос, это вообще было серьезное достижение. Значит, их депутат не отсиживается, спорит, доказывает, защищает их правоту или обнажает проблему, и это людям нравится.

Много раз Геннадий Николаевич и мне помогал таким образом. Наша группа „Регионы России“ располагалась строго по центру зала, и спикер мог чаще других видеть наши рвущиеся вверх руки. Предварительная запись на вопросы и выступления появилась позже. За это мы тоже его ценили. К нему можно было подойти в любое время по пути на заседание или по его окончании, чтобы накоротке обсудить свою проблему. Самым отчаянным удавалось во время его перекура попасть в комнату для курения, чтобы попробовать озвучить свой вопрос».

Никогда Геннадий Николаевич не забывал и о своих коллегах-журналистах. Вот свидетельство Георгия Владимировича Пряхина, работавшего и в газетах, и на телевидении, и во власти, и в издательствах:

«Геннадий Николаевич много помогал газетам и издателям. Он пробил закон о том, чтобы сняли НДС с издателей и с газет. Теперь это уже не действует. Но пока был Селезнёв — действовало».

Он никогда не отказывал и в личных встречах с бывшими коллегами. Даже лучше сказать вот как: он и не считал бывших — бывшими.

Один из моих добрых друзей, давний коллега по собкоровскому корпусу