Кому довериться? Постепенно Геннадий Николаевич утвердился в мысли, что верным тут может быть не лозунг, а всем известное, но пока плохо выученное правило: «Вся власть — закону». Он вскоре и книжку написал под этим названием и следил, чтобы любая ответственная депутатская командировка была доведена до справедливого, действенного решения по закону.

Политик будущего

Геннадий Николаевич всегда являлся истинным представителем народа, читателя, избирателя во властных структурах, хотя он еще не знал, что станет четвертым человеком в государственной власти. А к тому шло.

Светлана Петровна Горячева, юрист, российский государственный и политический деятель, депутат Госдумы пяти созывов, с сентября 2014 года представляет администрацию Приморского края в Совете Федерации и является первым заместителем председателя Комитета Совета Федерации по регламенту и организации парламентской деятельности. Впервые с Г. Н. Селезнёвым она встретилась в конце 1995 года. Шла предвыборная кампания во второй созыв Государственной Думы. Горячева была включена вторым номером в бюллетень по федеральному списку КПРФ. («Тогда я, а скорее, мое имя нужно было компартии, позже я оказалась в ней лишней», — иронически замечает она.) Геннадий Николаевич в то время работал заместителем председателя Государственной Думы и собирался посетить Приморский край также с предвыборными целями. Они с Горячевой были однопартийцы.

Рассказывает Светлана Горячева:

«Мы договорились, что я буду его сопровождать, отвечать за организационные вопросы. В тот момент я была заместителем прокурора Владивостока. Меня же расстреливали в 1993 году вместе с другими непокорными членами Верховного Совета России. После этого я вернулась в Приморский край, по-прежнему работала в органах прокуратуры, решила, что будет покончено с политической деятельностью. Были категорически против возвращения в политику моя мать и сын; муж, правда, не возражал. В этот период меня настоятельно уговаривали Геннадий Андреевич Зюганов и Валентин Александрович Купцов идти в Государственную Думу второго созыва, убеждали и просили, чтобы я шла во главе центрального списка вторым номером. Одновременно избиратели просили баллотироваться и по одномандатному округу в Приморском крае, где я являлась потом депутатом второго, третьего, четвертого, пятого, шестого созывов.

Прилетел Геннадий Николаевич, и мы с ним поехали по северам: Дальнегорск, Кавалеровский район, город Спасск-Дальний Приморского края. В ходе поездок увидела, как он не похож на других политиков. Никаких особых условий для себя он не требовал, хотя занимал высокий пост в политической иерархии… Простота в общении, отсутствие высокомерия и одновременно — высокий интеллект и образованность. Я слушала, как он выступал на встречах. Очень сложные вещи в его устах были простыми и понятными. Там присутствовали разные люди — интеллигенция, рабочие, пенсионеры, молодежь. И я не сомневалась, что его понимают и те, и другие, и третьи, и четвертые. После встреч к нему подходили жители, и он не гнушался дополнительно с ними общаться. Я тогда впервые подумала, что Геннадий Николаевич — политик будущего, и именно такие государственные деятели нужны стране».

С переходом Геннадия Николаевича в большую политику его поездки стали более эффективными политически. Селезнёв впитывал в себя знание жизни. Слушал. Ввязывался в разговоры. Разумеется, помощники записывали фамилии, адреса, насущные нужды избирателей, чтобы можно было помочь конкретным людям, и помощь потом, конечно же, приходила. Но заместитель председателя Госдумы и вновь идущий на выборы кандидат старался запомнить настроения людей, их отношение к переменам в стране. Он очень ответственно подходил к своей новой работе народного избранника и одного из руководителей избранников.

А Россия менялась на глазах. К моменту выборов в Государственную Думу РФ второго созыва определилась верхушка государственной власти в стране. Она неофициально состояла из 4 человек: президент (уже без вице-президента), председатель правительства, председатель Совета Федерации и председатель Государственной Думы Федерального Собрания РФ. Из этих людей лишь председатель правительства представлял собой главу только исполнительной власти. Вот он и ездил по регионам, чтобы где-то что-то ускорить, где-то кого-то поддержать, устроить нагоняй или вообще выгнать, кому-то помочь, у кого-то всё доподлинно разузнать о причинах неудач или где-то найти хороший опыт, годный для распространения. Три других человека отвечали за иное: президент олицетворял собой политическую власть, а председатели двух палат Федерального Собрания — законодательную. Думец Селезнёв потому и вслушивался и в речи выступающих на встречах, и в просьбы избирателей, чтобы понять, как с помощью законов строить новую Россию.

КПРФ добилась на декабрьских выборах 1995 года огромного успеха. За ее кандидатов проголосовали 15 432 963 человека, в результате коммунисты получили полторы сотни мандатов — более трети от возможного. Народ словно очнулся и понял, что его крепко обманули.

В январе 1996 года нужно было выбрать председателя Госдумы. Председатель КПРФ Г. А. Зюганов предложил на пленуме своей партии кандидатуру В. А. Купцова. Светлана Петровна Горячева хорошо помнит то время:

«…И против выступила только я. Аргумент был простой: если хотите, чтобы в общественном мнении сложилось представление, что КПРФ — это вчерашняя КПСС, что те кадры, которые разбежались из ЦК вместо того, чтобы спасать Великую страну, а ныне снова карабкаются во власть, то голосуйте за этого кандидата. Люди должны видеть, что компартия другая, что ошибки и просчеты предшественницы в будущем не повторятся. Я предложила кандидатуру Геннадия Николаевича Селезнёва — человека не запятнанного, с хорошей нравственной и профессиональной репутацией. Тогда в руководстве КПРФ еще было много думающих людей, вновь обсуждение — и большинство с этим согласилось. Так в том числе и с моей легкой руки Г. Н. Селезнёв стал председателем Государственной Думы».

Нельзя сказать, что эта победа стала неожиданной для Г. Н. Селезнёва. Он шел к ней, шел сам, никем особо не продвигаемый. Соратники — были, друзья, семья поддерживала всегда и во всём, но шел он сам. Это признают даже его недоброжелатели, хотя таковых у него всегда было немного.

Был ли он, Геннадий Селезнёв, готов к тому, чтобы руководить большим разнообразным залом Думы, избранниками миллионов людей?

Селезнёв на всех своих должностях давал сотрудникам, которыми управлял по долгу службы, очень много свободы — это был его принцип. Однако свободный полет мысли хорош лишь у творческих людей. Геннадий Николаевич двадцать лет руководил газетами, причем газетами, много значившими для страны. А как это получится в Думе, он пока не знал. Но ведь это была Дума — место для изобретения и поддержки (или неприятия) новых идей, законов, направлений, значит, и тут со свободой должно быть всё в порядке?

Во всяком случае, он не боялся новой работы. Учился. У недавнего предшественника, у предшественников из Верховных Советов. Изучал их опыт, порой горький, порой отчаянный, до крови. И одно знал точно: нельзя работать бесполезно, безрезультатно.

Интересно, что