Ушла навсегда.

– Пап? – пока Иван брел на кухню, его окликнула Васька.

Он не повернулся. Достал водку и… Все, что было дальше, он помнил плохо. Вроде бы хмель ударил в голову с третьей рюмки. А после Иван перестал их считать: просто пил и пил, не закусывая.

Хотелось напиться как свинья. Вдрызг, до зеленых соплей и чертиков. И хоть на время забыть, что он и правда лузер, не способный обеспечить и сохранить семью. Нуль без палочки, который, к тому же, совсем скоро сбрендит.

Потому что на подоконнике, на сей раз кухонного окна, вновь сидел василиск и пялился на него злобными золотистыми зенками. Да царапал стекло, требуя, чтобы его впустили, – словно кот, вернувшийся домой.

Заметив тварь, Иван икнул. Затем пьяно расхохотался и встал.

Глюки были качественные, прямо 3D. Водка смыла страх, и Иван, ухмыляясь, подошел к окну. Побарабанил по стеклу пальцами, на что тварь зашипела и вздыбила гребешок.

– Пустить тя, д-да? Д-да, п-падла клювастая? А пущ-щу! – засмеялся Иван, открывая окно. – Ты ж фсе р-равно глю…

Рванув в кухню, «глюк» шмякнулся на пол и сплюнул окровавленные перья. А потом, повернувшись к Ивану, стал раздувать шею, готовясь блевануть.

В голове чуть прояснилось. Иван, понемногу приходящий в ужас, отступил, но монструозного петуха вырвало раньше, чем он успел хоть что-то предпринять.

Из зубастого клюва ударил фонтан земли, что врезался в ноги Ивана, вмиг засыпав их по щиколотку. Матюгнувшись, он попытался отпрыгнуть – и застыл, заметив блеск.

Василиск не шевельнулся, когда Иван, совершенно протрезвев, наклонился к земляной куче и вынул из нее монетку с чьим-то профилем. Не двинулся, когда Иван очистил от грязи вторую и третью, золотую и серебряную, другой чеканки, а потом, опустившись на корточки, погрузил обе ладони в землю, пахнущую палой листвой.

И лишь когда на пороге кухни выросла Васька, монстр издал первый скрипучий звук.

– Папа, – позвала дочь, и Иван поднял голову. – Пап. Все будет хорошо.

Ладошка, испачканная краской, легла на голову василиска.

Пятилетняя Васька смотрела на отца удивительно серьезно. Говорила удивительно по-взрослому.

Обещала, что все будет хорошо.

И он поверил.

* * *

– …Значит, бабушкино наследство?

– Да, – кивнул Иван и продолжил врать: – Дом в деревне, разбирали подпол, а там… Вот. А мы еще стены не простукивали. Скажете, сколько это стоит?

Антиквар прошелся пальцами по древним монетам и назвал итоговую цену. Она оказалась ниже, чем предполагал Иван. Как выяснилось, эти монеты были не столь уж редкими. Но на безрыбье и рак – рыба. Поэтому, когда он вышел на улицу с деньгами в кармане, серый город показался ему радужным. Наверное, такое же счастье испытывала Васька, когда гладила свою тварь.

Василиска.

Того самого, кто теперь возвращался каждый вечер и улетал на рассвете, чтобы вернуться с гостинцами. Уже свой. Уже с подходящей кличкой.

– Петя-Петя, петушок… – пропел Иван, заходя в магазин.

Он взял все, что хотел, включая коробку киндеров. А перед самой кассой, остановившись у холодильника, повертел в руках упаковку куриных грудок, но потом выбрал для питомца более дорогую говядину.

Василиск был хищной тварью. Не раз и не два он прилетал со следами своих пиршеств на морде: то голубиные перья прилипнут, то вороньи… А однажды Иван едва успел убрать лапу, которую он отрыгнул.

Она, без сомнений, принадлежала какой-то почившей дворняге.

– Я дома! – крикнул Иван, войдя.

Мгновение – и послышался топоток.

– Папуля! – Дочь врезалась в него и обняла. А уж когда заметила киндеры… – Папа, папочка! Ты самый лучший!

Восторженно пища, Васька стала распаковывать «иички». Точнее, «яички» – теперь она умела правильно выговаривать это слово. Да и не только это.

Теперь Василиса выглядела здоровой: ушла бледность, волосы стали гуще и красивей. Но, главное, она стала умней: впитывала новые знания как губка, допускала меньше ошибок в речи и реже зависала с пустым взглядом. Ее прописи заполнились рядками аккуратных букв, а агрессия исчезла как дурной сон.

Теперешняя жизнь напоминала сон чудесный. Иван и думать не думал, что приютит настоящего василиска, а тот начнет ему помогать. Сперва – деньгами, а потом еще и с Васькой. Ведь он, не веря, три дня не мог заставить себя сходить в антикварку, и все три дня в доме копилось богатство.

Бабка, продавшая ему петуха, больше не казалась ведьмой. Она стала феей-крестной, которая вручила ему золотоглазый дар. Василиск, что поначалу виделся монстром, стал незаменимым помощником и уже не вызывал столь дикого страха и отторжения.

Да, из-за него в квартире завяли и высохли все цветы. Да, при его появлении барахлила техника, а воздух становился более теплым и спертым. Но Васька хорошела и здоровела, и Иван, ловящий взгляд желтых глаз, чувствовал, как напряжение внутри спадает.

Прошла тоска по Алисе, больше не тянуло пить. И даже все, что он позже прочитал в Интернете про василисков, не испортило ему настроения. Иван ощущал себя Ньютом Саламандером, который зрит самую суть монстров и видит в них хорошее. Даже то, что Петя жрал птиц, собак и кошек, не виделось ему кошмарным. Естественный отбор, все дела. Сильный зверь пожирает слабых.

Главное, чтобы он не трогал людей.

И он не трогал. Иван очень просил его об этом.

Но неделя шла за неделей, а работы все не появлялось. Древние деньги, мятые бронзовые кубки и стеклянные браслеты – все, что василиск, подобно родственнику, литовскому змею Айтварасу, чуял в земле и приносил домой, – вскоре сошли на нет. Накопив на подушку безопасности, а, скорее, наволочку для нее, Иван понял, что ситуация становится критической.

Именно поэтому звонок одного приятеля стал приятным сюрпризом. Иван опешил, услыхав о вакансии на птицефабрике в соседнем районе их области. Потом задумался.

Корпоративный автобус, обучение и несложная работа. Упаковка куриного мяса, отбраковка некачественных частей…

И вроде бы супер, но жены дома нет. Кто присмотрит за Васькой? Не василиск же?

На счастье Ивана, на следующий день он наткнулся на соседку. Вера Павловна, дама, всегда справлявшаяся о здоровье Васьки, объявила о выходе на пенсию. Слово за слово, возмущение поступком жены, оханье о тяготах работы – и вот ему согласились помочь: заходить в будни, чтобы проверять, как Васька.

Что соседка увидит василиска, Иван не боялся: Петя был умной тварью, умел прятаться. Так Иван и устроился на работу.

Но проработал там лишь один день.

Сперва все казалось хорошо. Когда Иван прошел медосмотры и стал оформляться, выяснилось, что сначала он должен поработать в разделочном цехе. Там, где кур убивали.

От этой новости кольнула тревога. Но деваться некуда. И, пройдя