Шрифт:
Закладка:
— Право на борт помалу. Разверни-ка нас пушками к этим бесшабашным любителям стрельбы, пусть наши канониры им покажут, как надо.
Старый эльф, крутанув штурвал, заставил джонку описать плавную дугу. Ваницци и его коллеги все поняли правильно — с нижних палуб раздались крики команд, и шум открывающихся пушечных портов.
— Рифьте паруса, — скомандовал палубным матросам Кьелл. Нужно было дать артиллерии поменьше качки.
Джонка постепенно замедлила ход. Артиллерия наследства Фиргиста была достаточно разнородной — обычные для региона «железные грохотуны», надежные и мощные, были дополнены аэдирскими «длинными имперцами», и некоторым количеством экзотики — двуствольными рауатайскими орудиями. Еще по отплытию из Порта Маже Ваницци посоветовал перенести все менее дальнобойные «двустволки» на один борт — и главному канониру будет удобнее управлять огнем единообразных орудий, и вес бортового залпа возрастет. Сейчас джонка указывала в сторону пиратского корабля именно что спаренными стволами рауатайских пушек, для чего и потребовалось подходить к пирату ближе.
Раздался командный рявк Ваницци, и корабль сотрясло отдачей бортового залпа, на несколько секунд скрыв все в дыму. Огонь пушек «Онеказы» возымел много больший эффект, нежели недавняя пиратская стрельба — пара ядер рванули паруса дау, сбивая вниз матросов и трепля такелаж, целая цепочка попаданий в борт вышибла щепу из пушечной палубы пирата, разнося орудия и убивая артиллеристов, несколько снарядов под острым углом ударило в палубу, а один и вовсе напрочь снес бушприт[3], заставив кливер[4] повиснуть стыдливой вуалью, прикрывающей изуродованный нос корабля.
— Ваницци! — проорал Кьелл, пытаясь докричаться до своего главарта. — Заряжай картечь! Сейчас подойдем поближе, и будем чистить палубу нашего приза от пиратов! — услышав утвердительный возглас вайлианца, он приказал Освальду взять курс на побитую артиллерией дау.
«Пора окончательно ошкурить яблочко этого приза, а заодно и червей из него вытянуть, и начинать грызть,” удовлетворенно подумал бледный эльф. «Пошли Принчипи по шерсть, а вернулись призраками, хе.»
Пока «Онеказа» подходила вплотную к пиратскому кораблю, ее артиллерия сделала еще два картечных залпа, щедро осыпав пирата кусочками раскаленного железа, окончательно превратившими такелаж дау в ошметки, и адской метлой выметшими с ее палубы всех пиратов, не нашедших надежного укрытия. Достаточное их количество эти укрытия все же нашло — когда джонка и дау столкнулись бортами, стягиваемые вместе абордажными крючьями, команду «Онеказы» поприветствовали яростная ругань, выстрелы пистолей и мушкетонов, и редкие магические снаряды. Матросы джонки ответили не менее цветистыми ругательствами, и значительно более плотным огнем из аркебуз, прижимая пиратов к палубе.
— Ближники, за мной! На абордаж! — прокричал Кьелл, первым перепрыгивая на борт дау.
«В борт ударились бортом, перебили всех потом, и отправили притом на дно морское,” засмеялся он своим мыслям, отвешивая доброго пинка налетевшему с саблей пирату. Сложившись пополам, тот вылетел за борт. Кьелл перехватил двумя пальцами клинок другого, и без особого усилия отправил пирата в нокаут, своротив ему челюсть. Он почти не использовал сейчас техники ци — им овладела какая-то бесшабашная лихость, да и не нужно было его подавляющее превосходство в боевых навыках против невеликих числом и оскудевших боевым духом пиратов, что едва-едва перенесли смертоносный шквал огня и пламени, извергнутый на них орудиями «Онеказы». Клинки ближников прекрасно справлялись.
Несокрушимый Эдер теснил сразу нескольких противников, напирая щитом и энергично орудуя саблей. Константен с диким ревом вращал поллэксом, расшывривая врагов, как котят. Магия Алота, Ватнира, Текеху, и Фассины сеяла в рядах пиратов опустошение. Палледжина с боевым кличем совершила дикий прыжок, приземлившись в гущу морских разбойников, и обрушила на них верный двуручник, сияющий холодным светом. Майя делала выстрел за выстрелом, с бешеной скоростью перезаряжая аркебузу, а ее пернатый компаньон то и дело пикировал на кого-то из пиратов, скальпируя, выклевывая глаза, и просто оставляя ужасные раны когтями.
С удивлением Кьелл заметил Рекке, бросившегося в гущу боя безоружным. Уклонившись от пиратской сабли, тот впечатался во врага всем телом, вывернул оружие из пальцев морского разбойника, и небрежно полоснул его по горлу. Гламфеллен заметил его снова лишь пару мгновений спустя, уже с двумя саблями, бешено рубящего направо и налево. Лицо Рекке сияло шальной улыбкой, а глаза горели боевой яростью.
«Увлекающийся он человек,” отметил Кьелл, отбрасывая очередного пирата ударом кулака. «Интересно, миссионерством он с такой же самоотдачей занимается? Догоняя грешников и вопя им в уши слово божье, ага.»
Его отвлеченные мысли прервал магический снаряд, брошенный женщиной-орланом, зеленошерстной и зеленоволосой. Зеленая дамочка явно вознамерилась убить именно Кьелла, посылая в него один энергетический залп за другим. Как-то незаметно сражающиеся освободили вокруг них изрядное пространство, давая место этой импровизированной дуэли. Кьелл какое-то время уклонялся экономными движениями, отвлеченно раздумывая, не нуждается ли ситуация в какой-нибудь пафосной и впечатляющей победе, но так ничего и не придумал, попросту сократив дистанцию и нокаутировав магически одаренную пиратку.
Большинство головорезов полегло в битве с отрядом Кьелла, и все больше из тех, что остались на ногах, бросали оружие. Вскоре остатки пиратов прекратили сопротивление, и связанные морские разбойники заняли свое место на гауптвахте, а команда «Онеказы» разбрелась по захваченной дау в поисках трофеев.
— Отличная работа, команда! — повысил голос гламфеллен. — Сегодня все получат премию из захваченной казны! — матросы ответили ему радостными криками. Бледный эльф остановился рядом с Эдером, задумчиво рассматривающим свой кристаллический щит.
— Прыщики ищешь? — поинтересовался он. — Подожди, пока вернешься в каюту, к зеркалу, свет эта штука не очень хорошо отражает.
— А?.. — озадаченно моргнул дирвудец, не расслышавший подколку Кьелла. — Смотри, вон тот дварф мне щит поцарапал, — он кивнул на чернобородого и загорелого пирата, с чьего лица даже в смерти не сошло выражение безумной злобы. В руках головорез сжимал примечательное оружие — вульж синего металла. Широкое и тяжелое лезвие, напоминающее мясницкий нож, было закреплено двумя обухами на металлической трубке древка, оканчивающегося с другой стороны острием-подтоком. Высвободив древко оружия из рук мертвеца, гламфеллен попробовал пальцем лезвие, неожиданно острое для только что побывавшего в бою оружия.
— А что, неплохой трофей, — резюмировал он. — Оставил отметину на твоем щите, говоришь?
— Ага, вот тут, — дирвудец указал Кьеллу на пересекающую плоскость башенного щита
