Вот. И я сказала: «Нет». И у нас такая была в доме… ну, трагедия была. Они настаивали очень, очень настаивали. А потом я поставила ультиматум им. Я сказала, если они меня только за него выдадут замуж, я утоплюсь. Ну и всё. И я говорю: «Возьмите, передайте ему, пусть он сюда больше не приезжает». Вот я ей сказала: «Мама…» Вот мама у меня была такая властная женщина. Отец – нет. Отец был такой мягкий и добрый. Ну и потом они увидели, что ничего с этого не выйдет. Они не посмели… Не знаю… Позвонили… Позвонить тогда не было. Это сейчас можно позвонить. Они передали «почтой», языковой «почтой». И он написал было письмо мне, что, мол, ты подумай. Они, во-первых, очень обещали, что они меня оденут. Значит, платье, часы… А знаете, что такое было тогда часы? Это… я даже не могу вам… как вот сейчас мобилка… И то не такая ценность, как тогда были часы. Вот. И часы мне подарят, и платье мне оденут. Да, написал письмо, что вот ты подумай. Давай будем встречаться, и не надо так. Но я так и не ответила, я так и не ответила, и на этом все кончилось.

Соб.: А вам не говорили, что вот если вы разорвете это сватовство, то какие-то будут неприятности?

Инф.: Ничего не говорили. Нет, об этом даже и разговора не было. Единственно, что моя мама переживала очень, чтобы не сказали в Тульчине, что он меня бросил. И больше ничего[466].

Из рассказа очевидно, что жених и невеста были незнакомы до помолвки, так как жили в разных городах. Помолвка совпала со смотринами. Невеста была бесприданница, из очень необеспеченной семьи (это известно из других частей ее биографического интервью). Впоследствии она вышла замуж по любви, и у нее не было свадебного торжества, так как отмечать свадьбу было не на что. Отвергнутый жених был старым холостяком, поэтому решился жениться на бедной. Не семья невесты дарила ему подарки, что было обычной практикой, а наоборот, он обещал подарки невесте[467]. Главное, что беспокоило мать невесты, это то, что в Тульчине не поверят в то, что бедная невеста бросила обеспеченного жениха: люди будут думать, что жених бросил невесту, и на ее репутацию падет тень.

Разрыв помолвки женихом часто считался тяжким проступком. Говорили, что «разорвать шидех[468] было хуже, чем разойтись после свадьбы»[469]. Считалось, что развод не позорит женщину, а брошенной невесте будет сложно выйти замуж. В еврейском фольклоре известны истории о том, как мужчину, разорвавшего помолвку, настигает проклятие невесты.

Например, сказка «Брошенная невеста» повествует о человеке, который разорвал помолвку, потом женился на другой, и его брак был бездетным. Он обратился к цадику, тот послал его вымаливать прощения у брошенной невесты. Герой сказки с трудом нашел ее на ярмарке в Балте. Она велела бывшему жениху отыскать ее племянницу и помочь ей выйти замуж, обеспечив приданым. Несчастный исполнил поручение, получил прощение и, уже став отцом, случайно узнал, что его бывшая невеста давным-давно умерла от горя. Трудное поручение ему дала ее неупокоенная душа[470].

По словам информантки, ее дядя в юности бросил невесту и женился на другой. Во время войны, так как он был уроженцем Бессарабии, его не взяли в армию и отправили на Урал работать на заводе. Там дядя рассказчицы мог бы выжить, но в самом конце войны жена попросила его приехать к ней. По дороге патруль снял его с поезда и отправил на фронт, где он сразу погиб. Рассказчица видела причину гибели своего дяди в том, что на него пало проклятье брошенной невесты[471].

Единственным способом, позволявшим избежать тяжелых последствий разрыва, было публичное прощение от оставленной невесты. Публичность здесь была важна, так как помолвка также представляла собой публичное событие. Такое примирение восстанавливало репутацию девушки.

Впрочем, некоторые информанты смотрели на разрыв помолвки совсем не так серьезно, полагая, что это обычное житейское дело.

Соб.: Не говорят, что вот если кто расторг помолвку, то у него будут какие-то неприятности?

Инф.: Не-не. Ну вот, те iz zikh tsegon, те hot zikh nit poluchet kin…[472] Вот его [мужа информантки] покойная мама всегда говорила: az s’iz fin meyern, es vet zikh farshleyern[473]. Если с морковки, так оно будет. In oyb s’iz fin khreyn, es vet zikh tsegeyn[474]. Если суждено Всевышним, то будет хорошая семья, если не суждено – всё![475]

3. Свадьба

3.1. Предсвадебный период

Обряды предсвадебного периода в послевоенное время выглядят существенно скромнее по сравнению с обрядами, описанными Пульнером. Это можно объяснить тем, что запрет на общение между юношами и девушками ослабел, следовательно, его преодоление в предсвадебный период потеряло ритуальный характер.

Даже те элементы традиции, которые сохранились, были существенно переосмыслены. Например, Пульнер пишет о том, что между помолвкой и свадьбой должен был пройти значительный срок, от нескольких месяцев до года[476]. Временной интервал между помолвкой и свадьбой остался прежним, но теперь его наличие объясняли не обычаем или правилами приличия, а практическими соображениями: информанты говорили о том, что за меньший срок было сложно подготовить свадьбу, приобрести дефицитные продукты (непростая задача в советских условиях), купить и сшить приданое невесте и т. п.

Соб.: Значит, вот, тноим, ворт происходит, за сколько времени до свадьбы это?

Инф.: Это не имеет значения. Ну, они могли, [если] сегодня выйдет [тноим], через год делать свадьбу. Как договорятся.

Соб.: А от чего этот срок зависел?

Инф.: А от всего, от условий…[477] Буквально от всего[478].

После помолвки молодые люди официально считались женихом и невестой. Теперь они уже могли вместе гулять, вместе появляться в общественных местах и т. п.

Жениху и невесте запрещалось выходить из дома в темноте без сопровождающих[479], но мотивация этого суеверного запрета была утрачена или рационализирована.

Инф.: Говорят, если ты уже жених и невеста, одному нельзя ходить вечерами.

Соб.: С какого момента нельзя ходить?

Инф.: С тех пор как заневестился.

Соб.: А заневестился – это от тноим? От тноим до свадьбы нельзя ходить?

Инф.: До свадьбы нельзя ходить. Вечером. Целый день она может сама ходить. А если вечером, если надо куда… Такой обычай.