чо не надо... А вот за обиженных не взыщи... Ты же власть, а значит и ответ держать должен. - скручивая бумагу с подписью и пряча ее за пазуху, лихо прихлопнув рукой свою пышную грудь, с сочувствием пообещала Марфа.- Так говорите завтра подвезут? Ну и хорошо... Один день подождем... А так всю деревню в гости к себе ждите. Дом-то у вас, я слыхала, большой, вся деревня видать в нем поместится. Только не волнуйтесь... Мы не с пустыми руками... Мы со своим, с экологически чистыми продуктами. А то поля наши совсем, как и коровы, родить урожаи перестали... А вот замки на них, словно грибы растут. Видать грибницу высококачественную завезли. Дорогущая небось?

Выбежав на улицу, Марфа окрыленная успехом, по дороге стала обдумывать свои дальнейшие действия. А не переборщила ли она, крутилось у ней в голове, обвиняя во всем Матвея... Ведь тоже человек, а значит слаб на искушение... Нельзя во всех грехах одного человека обвинять, все за это дело в ответе. Сначала не одернули тех, кто шибко шустро разворовывал... Все некогда было, все до себя... А тепереча пальцами на них замучились тыкать, да ярлыки всем подряд обвинительные вешать. Проснулись, как говориться, а деревню, свою родную землю, уже давно проспали. Так увлеченная своими рассуждениями и ничего не видя вокруг себя, она чуть не столкнулась лицом к лицу с Борей-Ириной, который видя, что та не в настроении, молча уступил ей дорогу, подумав про себя: "Видать баба не в себе, коль так спешит и размахивает руками, будто кого ругает". Но Марфа все же заметила его и сильно обрадовалась неожиданной, но очень нужной, встрече.

-Ой...! С кем мне нужно переговорить, так энто с тобой,- остановившись перед ним и заграждая ему дорогу, жалобно произнесла Марфа.- Ты как на завтра, свободен?

-А чо завтра, конец света?

-Да нет, для тебя прогноз благоприятный, коль за воротник с утреца не зальешь, щас поди за ней в продмаг идешь?

-Точно... С устатку... Целый день у Фроськи ее развалину чинил... Вот дала на лекарство... У самой-то, ейный, еле ходит.

-Да... Трудно ей... Ежели бы не сын, хоть помирай. Боренька, ты лекарство-то энто, которое отработал, прими, а вот завтра, очень прошу приди в дом Анчутки, очень уж надо порядок там навести.

-А чо...? Никак померла наша кобылица?

-Ахтись...! Типун тебе на язык...! Тут другое... Понимаешь, решили мы ей свадебный подарок сделать... Вот всем миром нашего Завидова, хотим порядок ей сделать. Негоже, чобы молодые в разрушенный дом пришли.

-Значит свадьба.

-Точно, угадал.

-А чо... Энто даже интересно, как наша Анчутка под венец пойдет... А главное ее мужика увидеть хотелось бы, да руку крепко пожать, коль на такой шаг отважился.

-Ну чо...? По рукам? - торопила его Марфа.

-По рукам... Но на лекарство, как оплату, все же возьму... Очень уж стал уставать и без энтого дела не усну.

-Придешь, тогда и решим, а может и на месте расплатимся.

Распрощавшись с местным печником, Марфа направилась прямиком к ручью, чтобы побыстрее попасть домой.

На радость ей дул прохладный ветерок, раздувая летний зной, он бесстыдно забирался под юбку, слегка обдувая изнеможенное жарой тело, что совсем не мешало, а наоборот, очень даже придавало сил взобраться на бугор верхнего Завидова. Но не преодолев и половины пути, она запыхавшись остановилась, рефлекторно оглядывая вокруг себя местность. И вдруг, как в сказке, Марфа заметила у ручья, в густых зарослях, молодую, с очень красивой фигурой женщину. И словно магнит потянул ее спуститься обратно, чтоб поближе и хорошенько разглядеть досель невиданную для нее красоту женского тела.

Склонившись над прохладной водой, та умывалась. Да с таким наслаждением, что со стороны казалось будто она ласкает любящего мужчину, невидимого для посторонних глаз. Свернув ладони лодочкой, девушка осторожно, стараясь не касаться илистого дна, зачерпывала в ручье прозрачную воду, чтобы потом медленно ее расплескать на красивое лицо и узкие плечи. От чего шея женщины, от удовольствия, медленно вытягивалась, как бы снова и снова ища нежного поцелуя, в очередной раз соблазнительно томно прикрывая глаза с длинными, как опахало, ресницами.

Вода же касаясь, доверившейся ей белоснежного тела, причудливыми струйками быстро стекала, мгновенно собираясь в хрустальные капли на небольшой, но красивой упругой груди, россыпью переливаясь в солнечных бликах, словно изумрудное ожерелье.

Все это действие напоминало Марфе звуки ненаписанной симфонии любви, ведущая скрипка, в которой издавала нежный стон наслаждения женского тела.

Но, к сожалению, от движений девушки, капли сливались огромные бусинки слез. И не справившись с собственной тяжестью, они удлинялись и нехотя скользили под цветастый сарафан, где чужому глазу созерцать их последний путь было уже недоступно, а вот мокрые пятна, оставленные ими, были хорошо заметны.

Ни один мужчина в мире не смог бы оторвать свой глаз от такой женщины. Да какую надо иметь силу воли, чтоб не прикоснуться губами к живительным каплям любви, которые падая обратно в ручей, щедро одаривали природу энергией девичьей красоты. Медленно разлетаясь от прикосновения вздрагивающего тела, они как пьянящие брызги шампанского, обладали притягательной силой, магически маня за собой каждого, кто еще не был слеп.

Но вдруг Марфа заметила, что девушка, не смотря на свою забаву с ледяной водой, то и дело покачивалась, что предполагало о нездоровом ее состоянии. И опомнившись от ослепительного созерцания, она все же поспешила ей на помощь, то и дело теряя по дороге свои тапки, постоянно скользившие с крутого бугра.

-Ой...! Да энто ты Настена? А я думаю, чо за артистка к нам в гости пожаловала.

-А кому еще быть?- старалась улыбаться бледная, как полотно, Анастасия.- Плоховато мне, вот и спустилась к ручью. Ноги словно ватные сделались, думала вот-вот сейчас упаду, а найти будет некому. Степа-то, уж вторую ночь отсутствовать будет.

-Милая, да не прицепилась ли к тебе какая лихоманка? Может за фельдшером я сбегаю, а ты пока здесь посидишь?

-Ой, тетка Марфа, заболела... Только эта болезнь через семь месяцев пройти должна... Из больницы еду, из Шилова, вот там и признали мою женскую болезнь.

-И серьезная?

-Серьезней не бывает, только радоваться не с кем!

-Детка, да ты присядь, вот на пенек... То-то я гляжу, чо не в себе нынче наша красавица, коль болезни радоваться начала,- усаживая Анастасию, Марфа сняла свой платок, намочив его в холодном ручье, стала прислонять ко лбу болящей.

-А вы, что не радуетесь?- посмотрев своими огромными сияющими глазами на озабоченное лицо Марфы, Настя рассмеялась.

-Да девка,