Он задумался.

— Я думаю, что ваша организация — нечто вроде службы поддержки. Вы обслуживаете биологическую программу, известную нам как современный человек. В этих терминах энергель нечто вроде компилятора, инструмента, позволяющего вносить изменения в новейшую версию этой программы. Получается, вы можете делать с человеком все, что угодно?

— Остроумная мысль, но нет, — заметил парень. — Заодно добавлю, что мы не владеем миром и не работаем на рептилоидов. Хотя наши полномочия простираются довольно широко. Например, никто не будет расследовать то, что произошло на станции. Никто не узнает ни о чем, а все процессы будут заморожены. В целом же ваши догадки довольно любопытны. Это подтверждает, что мы правы насчет вас.

— Но… почему я?

— Вы оказали нам несколько ценных услуг. Когда вы пошли за малознакомым человеком в подземелье, когда взялись помогать, когда нырнули в омут… Вы способны на порыв, а это редкое качество. В то же время вы честны, и вас тянет неведомое. У вас есть недостатки, слишком много человеческого. Но это поправимо. Мы тоже люди. Хотя и не всегда защищаем человеческие интересы. В мире все переплелось, и мы те, кто находится над схваткой. Итак, выбирайте. Времени нет.

— Вы хотите, чтобы я стал одним из… вас? — его бросило в жар, несмотря на то, что в воде становилось все холоднее.

— Совершенно верно. Мы же не просто эвакуируем вас отсюда. Мы предлагаем вам стать членом нашего братства. У братства много имен, и вы узнаете каждое из них. Вы узнаете тайны, которые знают лишь немногие. Вы получите возможности, которых нет ни у кого в мире. Вы станете избранным.

Кровь бросилась ему в лицо. Он перевел взгляд на Надежду. Ее лицо оставалось в тени, но он не сомневался, что она смотрит на него строго и выжидающе. Все они ждали его решения. Секунда текла за секундой.

— А если я откажусь? — хрипло спросил он.

— Вы будете сожалеть, поверьте!

Голос принадлежал зеленоглазой девушке. Неожиданно для него она сделала к нему шаг и его мокрая, одеревеневшая от холода рука оказалась в ее руках. Даже сквозь ткань перчаток он почувствовал жар ее прикосновения. Теплая волна потекла от нее к нему. У них что, костюмы с обогревом, что ли?

Антон выдернул руку и угрюмо сказал:

— Видите ли, лучше сожалеть, чем вот так. Убегать я не буду. Или спасайте всех, или никого.

— Даже если я вас попрошу? — прозвучал серебряный голос.

В свете фонарей он лишь смутно различал лицо той, что обращалась к нему. Но сейчас картина живо встала у него перед глазами. Эти зеленые русалочьи глаза…

Он с усилием отогнал от себя видение.

— Извините, — чужим голосом сказал он. — У вас свои инструкции, а у меня свои. Этих людей я бросить не могу.

Он отвернулся. В сторону девушек он старался не смотреть.

— Жаль, — разочарованно произнес парень. — Жаль! Этим людям, как вы их называете, вы глубоко безразличны, в отличие от нас. Но, так тому и быть. Держите!

Антон еле успел поймать летящий к нему фонарик.

— Источник света вам не повредит. Очень скоро здесь станет темно… и страшно. Прощайте. Желаю удачи…

Глава 27

Король рыжих

Черные воды беззвучно сомкнулись, и три силуэта почти мгновенно пропали из виду. Он живо представил, как они движутся в подводном колодце, покачивая ластами, опускаясь на дно пещеры. Где-то там, в непроглядной мути, состоящей из воды, ила и мела, им предстоит найти вход в тоннель, а после — долгий путь по извилистой каменной кишке… Он вполне осознавал, что его положение здесь ничем не лучше, а даже наоборот, но на секунду почувствовал облегчение от того, что этот подводный кошмар обошел его стороной.

Поток воды из трубы не уменьшался и озеро разливалось, подбиралось все ближе. От колышущейся маслянистой поверхности шел запах тины и гниющих водорослей. С тех пор, как взрывы разрушили систему гидротехнических сооружений, что удерживали водный поток в подземном русле, река активно наверстывала упущенное, отвоевывая новую территорию. Согласно закону сообщающихся сосудов, тысячи кубометров водотока устремились в пустующие пространства, чтобы вытеснить воздух и радикально покончить со всеми некстати оказавшимися тут существами, которых природа не одарила жабрами.

Спасаясь от надвигающейся воды, он принялся пробираться наверх. Мокрые подошвы срывались на скользких камнях, фонарик прыгал в руке, сполохами выхватывая из мрака следы разрушений. Нужно найти остальных и искать выход наружу. Должен же быть хоть какой-нибудь проход, заброшенная штольня или выработка? В то, что спасительного пути может и не быть, он отказывался верить. Некстати пришла в голову неприятная мысль. А что, если все погибли при взрыве? Что, если он остался один?

Он как-то упустил из виду, что принципы имеют значение только в том случае, когда есть кому о них рассказать. Но когда ты один, принципиальность теряет смысл. Одинокий человек представляет собой ничто, ноль. А принцип, умноженный на ноль, равняется нулю. Как идиотски он, наверное, выглядел в глазах тех, кто предлагал ему помощь. Хвастливый дурак на гибнущей, затопленной станции. Внезапно он начал понимать, что на самом деле натворил.

Из тревожного состояния его вывели неожиданные голоса. Кто-то пробирался к нему на свет фонаря.

Он привстал и возбужденно замахал руками.

— Сюда!

Из темноты показались бледные лица. Первой на свет вышла маленькая женщина.

— Это хорошо, что мы вас нашли, — отрывисто сказала она. — Мы направляемся в лабораторию, чтобы покончить со всем этим. Если у вас хватит смелости, можете к нам присоединиться.

Позади нее послышался горестный бас.

— Марианна, Марианна! Прошу тебя, ради всего святого… — Велесов-старший выдвинулся вперед, подобострастно улыбаясь Антону, чуть ли не заглядывая ему в глаза. Вся его вальяжность и уверенность испарилась. — Наш юный друг теперь с нами! Вместе, я уверен, мы найдем другое решение!

Страдальчески мотая бородой, он тяжело дышал, грудь его вздымалась и опускалась, подобно кузнечным мехам. — Должен же быть иной выход!

— Владимир, избавь меня от мелодрамы, — устало сказала женщина. — Другого пути не существует. Как ученый, которым ты, надеюсь, остался, ты должен отчетливо представлять себе патогенез утопления и все его стадии. Я предпочитаю закончить жизнь мгновенно и без мучений. Цианид калия, на мой взгляд, лучший выбор. Если он кажется тебе банальным, то в лаборатории имеется богатый ассортимент других замечательных токсинов.

— Вы… собираетесь принять яд? — недоверчиво спросил Антон.

Она холодно посмотрела на него сквозь очки.

— В данной ситуации мне представляется это наиболее разумным. А что бы предложили вы?

— Ну, не знаю. — Он растерялся. — На станции есть запасы продовольствия