Шрифт:
Закладка:
До XVII века земельное дворянство выполняло экономические и административные, а также военные функции. Как бы ни была приобретена собственность, сеньоры организовывали раздел и обработку земли, либо через крепостное право, либо через сдачу участков арендаторам; они обеспечивали правопорядок, суд, вынесение решений и наказание; содержали местные школы, больницы и благотворительные учреждения. В сотнях сеньорий феодал выполнял эти функции настолько хорошо, насколько позволял природный эгоизм человека, а крестьяне, признавая его полезность, оказывали ему послушание и уважение, иногда даже привязанность.
Два основных фактора изменили эти феодальные отношения: назначение интендантов кардиналом Ришелье и после него, а также превращение крупных сеньоров в придворных Людовика XIV. Интенданты были бюрократами среднего класса, которых король посылал управлять тридцатью двумя округами, на которые была разделена Франция для управления. Обычно это были люди способные и доброй воли, хотя не все они были турготами. Они улучшили санитарные условия, освещение и украшение городов, реорганизовали финансы, запрудили реки, чтобы оросить почву, или запрудили их, чтобы предотвратить наводнения; они дали Франции в этом веке великолепную сеть дорог, которой тогда не было равных во всем мире, и начали высаживать на них деревья, которые сегодня затеняют и украшают их.6 Вскоре их усердие и компетентность вытеснили территориальных сеньоров из регионального управления. Чтобы ускорить эту централизацию, Людовик XIV пригласил сеньоров ко двору; там он дал им низкие должности, прославленные возвышенными титулами и пьянящими лентами; они потеряли связь с местными делами, получая из своих поместий доходы, необходимые для содержания дворцов и убранства в Париже или Версале; они цеплялись за свои феодальные права, отказавшись от своих феодальных задач. Утрата ими административных функций, как в экономике, так и в управлении государством, открыла им путь к обвинению в том, что они были безвольными паразитами на теле Франции.
II. СВЯЩЕННОСЛУЖИТЕЛЬ
Католическая церковь была важной и вездесущей силой в правительстве. По оценкам, в 1667 году численность ее духовенства во Франции составляла 260 000 человек,7 420 000 в 1715 году,8 194 000 в 1762 году;9 Эти цифры можно угадать, но можно предположить, что в течение восемнадцатого века численность населения сократилась примерно на тридцать процентов, несмотря на увеличение численности населения. Лакруа подсчитал, что в 1763 году во Франции было восемнадцать архиепископов, 109 епископов, 40 000 священников, 50 000 викариев (помощников священников), 27 000 приоров или капелланов, 12 000 каноников, 20 000 клерков и 100 000 монахов, монашек и монахинь.10 Из 740 монастырей 625 были in commendam — то есть управлялись помощниками аббатов от имени отсутствующих аббатов, которые получали титул и половину или две трети доходов без необходимости вести церковную жизнь.
Высшее духовенство было практически ветвью дворянства. Все епископы назначались королем, обычно по представлению местных сеньоров и с согласия папы. Титулованные семьи, чтобы сохранить свое имущество неразделенным при наследовании, обеспечивали епископства или аббатства для своих младших сыновей; из 130 епископов во Франции в 1789 году только один был простолюдином.11 Такие отпрыски старого рода привнесли в Церковь свои привычки к мирской роскоши, спорту и гордыне. У принца-кардинала Эдуарда де Роана был альб, отделанный точечным кружевом и оцененный в 100 000 ливров, а его кухонная утварь была из массивного серебра.12 Архиепископ Нарбоннский Диллон объяснил Людовику XVI, почему, запретив охоту своему духовенству, он сам продолжает охотиться: «Сир, пороки моего духовенства — это их собственные пороки, а мои — от моих предков».13 Великий век французских церковников — Боссюэ, Фенелона, Бурдалу — прошел; эпикурейское буйство Регентства позволило таким людям, как Дюбуа и Тенсин, подняться в церковной иерархии, несмотря на их достижения в обоих видах мздоимства. Многие епископы большую часть года жили в Версале или Париже, участвуя в веселье и изысканности двора. Они держали одну ногу в каждом из миров.
Епископы и аббаты имели права и обязанности сеньоров, вплоть до предоставления быка для обслуживания коров своих крестьян.14 Их обширные владения, иногда включавшие целые города, управлялись как феодальные владения. Монастырям принадлежала большая часть города Ренн и большая часть прилегающей к нему местности.15 В некоторых коммунах епископ назначал всех судей и чиновников; так, архиепископ Камбрэ, сюзерен области с населением 75 000 человек, назначал всех администраторов в Като-Камбрезисе и половину администраторов в Камбрэ.16 Крепостное право дольше всего сохранялось в монастырских поместьях;17 Регулярные каноники Сен-Клода, в Юре, имели двенадцать тысяч крепостных и горячо сопротивлялись любому сокращению феодальных повинностей.18 Церковные иммунитеты и привилегии были связаны с существующим социальным порядком и делали церковную иерархию самым консервативным влиянием во Франции.
Церковь ежегодно, с некоторой умеренностью и вниманием, взимала десятину с продуктов и скота каждого землевладельца; но эта десятина редко составляла реальную десятую часть; чаще это была двенадцатая, а иногда и двадцатая часть.19 На эти средства, а также на подарки, наследства и доходы от недвижимости Церковь содержала приходских священников в бедности и епископов в роскоши, помогала обездоленным, давала образование и просвещала молодежь. После короля с его армией церковь была самой сильной и богатой властью во Франции. Ей принадлежало, по разным оценкам, от шести до двадцати процентов земли,20 и третью часть богатств.21 Епископ Сенса имел годовой доход в 70 000 ливров; епископ Бове — 90 000; архиепископ Руана — 100 000; Нарбонны — 160 000; Парижа — 200 000; архиепископ Страсбурга — более миллиона в год.22 Аббатство Премонтре, расположенное недалеко от Лаона, имело капитал в 45 миллионов ливров. 236 монахов-доминиканцев из
