Шрифт:
Закладка:
— Валькар пропал. — добавил Доллир, отведя взгляд, — И пока он не найдется, ты можешь спокойно покидать гнездо.
Маниэр отвернулась к стене. Вот как, значит. Ее жизнь, ее свобода зависели от какого-то постороннего мужчины, от чужой прихоти. И глупая, смехотворная иллюзия выбора доводила до исступления.
— Я оставлю дверь открытой. — сдавленно закончил Доллир. Но Маниэр не вышла ни через час, ни через день, ни через неделю.
В голове вертелась тысяча бесполезных мыслей, но все они сводились к одной — борьба бессмысленна.
Она не знала, вернулся ли Кифен живым от Аркских, не знала, чем он сейчас занят и скучает ли по ней, и не знала, а так ли ему нужна она, клановая вампирша. Последний раз они виделись очень давно.
Маниэр не понимала, в чем смысл ее извечной борьбы с судьбой — то Кифен отталкивал ее, то клан навязывал жениха. Все непременно сводилось к тому, что ее усилий недостаточно, и сколько бы она ни сопротивлялась, все было тщетно.
И Маниэр пообещала себе прекратить. Прекратить бегать за Кифеном, выпрашивая хоть каплю внимания, прекратить перечить клану, прекратить верить в хороший конец. Она вампир, а они все заканчивают одинаково.
Теперь она ничего не желала, ни к чему не стремилась. И просто надеялась раствориться, исчезнуть, растаять, словно снег. И в последний раз увидеть Кифена.
Через полторы недели со дня окончания ее домашнего ареста Доллир силой выволок ее из комнаты, разблокировал магию и вышвырнул за пределами гнезда, приказав проветрить мозги и возвращаться.
Маниэр уныло оглядела голый зимний лес, поправила плащ, небрежно накинутый дедом, и построила портал к утесу вблизи Мертвой Пустоши. С того обрыва открывался вид на черную равнину пустоши, простирающуюся до самого горизонта.
Это место было краем земель Вальдернеских, дальше, там, где-то за далекой чертой, никто не жил, даже монстры обходили эти места стороной.
Ветер нещадно хлестал по лицу, Маниэр ломано улыбалась и почему-то плакала. Вот она, ее свобода. Но вкус у нее отчего-то был горький.
* * *
— Господин, где вас носило? — возмутился Веце, стоило Степану переступить порог дома, — Вы знаете, какой сегодня важный день? А если б вы не успели вернуться? — полукровка осуждающе засверлил хозяина взглядом и упер руки в бока.
— И какой сегодня день? — равнодушно спросил вампир, стряхивая снег с плаща. На улице началась настоящая метель, а в герцогстве только мелкий дождь накрапывал. И такие перепады температур малость вводили в замешательство.
— День переезда Аламии! — попаданец поморщился. Даже отдохнуть нормально не получиться. — Эй, вы меня вообще слушаете? — Веце торопливо засеменил вслед за хозяином на кухню, — Мы же должны подготовиться! — вампир фыркнул. Пацан уже все купил, мебель расставил, даже прибраться успел. Чего ему ещё надо? Ужин при свечах?
— Твоя невеста — твои проблемы.
Веце чуть не задохнулся от такого заявления. Степан тем временем умылся и активировал иллюзию.
— Проявите хоть каплю такта, господин Кифен! — попаданец мысленно поразился тому, как небрежный Веце носится со своей зазнобой.
Пацан даже деньги, кажется, не так сильно любит, как свою Аламию.
— Как? — издевательски уточнил вампир, — Я же безродный, бестактный и невоспитанный переселенец. — на столе сегодня появилась белая скатерть, надо же, как пацан расстарался. И занавески поменял, о, даже половики постелил. И правда, без памяти влюбился.
— Это-то и без ваших слов видно! Постарайтесь не опозорить меня, будьте любезны! — рассерженно взвился Веце. Он тут старается, старается, а хозяин может все одной своей постной рожей и неосторожным словом испортить. И полукровка не намерен другим позволять ломать свое семейное счастье.
— Я буду у себя, со своей невестой разбирайся сам. — и ушел в свою комнату. Веце побранился пару минут, но после успокоился, придя к выводу, что так даже лучше. Нечего господину и Аламии лишний раз видеться.
Вечером, уже ближе к ночи, Степан спустился на кухню — попить воды и проверить, как там его эксперимент, все же дома он не был несколько дней.
На первом этаже раздался смех — вампир ещё ни разу не слышал, чтоб мелкий мерзавец так мягко смеялся, небось подлизывается к своей Аламии опять.
Заглянул на кухню, девушка сидела спиной к входу, а на лице Веце все было написано — поплыл пацан, конкретно так поплыл.
И Степан не знал как себя вести — как хороший приятель или… как вообще быть в такой ситуации? Так, ладно, это просто дети, можно сделать вид, что не замечает их, и ему не будет неловко, и им мешать не будет.
Вампир холодным крейсеров вплыл на кухню, старательно не глядя в сторону парочки, залпом выпил стакан воды и проверил эксперимент.
— Мой хозяин в свободное время балуется алхимией, не обращай внимания. — пояснил Веце, — Но трогать на тех столах тоже ничего нельзя, господин даже мне не разрешает к экспериментам прикасаться. — Аламия кивнула, не трогать, так не трогать. — Я один раз случайно одну колбу задел, мне чуть полголовы взрывом не снесло, повезло, что защитный артефакт сработал.
— Я поняла. А зелья твой хозяин тоже варит? — парень упоминал уже об этом, но Аламия забыла, слишком волновалась в их прошлую встречу.
— Конечно. — с гордостью ответил Веце, словно это было его личным достижением.
— И… и кто же их проверяет? Это должны делать мы? — опасливо понизила голос девушка. Раз хозяин Веце алхимией увлекается, то и баловаться новшествами в зельеварении будет. Но на ком свои первооткрывательства испытывать?
Вампир поджал губы в недовольной улыбке. У них нет других тем для разговоров?
— Иногда, — кивнул Веце, скорчившись, — но обычно хозяин проверяет на себе или отлавливает для этого монстров. — Степан вот ровно до этой секунды надеялся, что у пацана хватит ума вести себя хотя бы отдаленно-прилично. Но обсуждать человека, владельца жилплощади, на минуточку, прямо при нем же… Нет, может вампир и требует слишком много, но поведение полукровок малость бесило. Даже если они и нахваливали его в своем разговоре.
— Какой же он сильный, раз может поймать монстра живьем! — восхитилась Аламия, и это неприятно задело Веце.
