Шрифт:
Закладка:
– А Святослав? Он-то куда денется?
– Он может пасть в войне с хазарами. Он может проиграть ту войну, и вси люди будут увидеть, что у него нет удачи. Твой отец… он знать будет, как делать что. Если вы изгнаться из Киева, но иметь золотой меч – так будет лучше.
Мысль Витляны и тут живо соединила концы: Святослав не получит Хилоусова меча, изгонит их семью, но они уедут в Выбуты, увозя меч, а потом, когда Святослав уйдет на войну и, статочно, ее проиграет, Мистина, имея в руках доказательство, что бог на стороне Улеба, имея поддержку Оттона… Вот тогда они заплатят Святославу за унижения и оскорбления. И восстановят справедливость. К Улебу вернется счастье, заслуженное им побольше иных.
– Но где этот меч? – зашептала Витляна, сама придвинувшись к Хельмо. – Ты правда знаешь?
– Пойти со мной. Увидишь.
Хельмо встал с травы и за руку поднял Витляну. И она пошла за ним, даже не оглядываясь и не проверяя, заметил ли кто-нибудь их совместный уход.
* * *
Да вон же она! Правена успела увидеть лицо Витляны на другом краю луга, за костром и толпой играющих, но та мелькнула в свете огня – и пропала! Со всех ног Правена пустилась бежать через поляну, надеясь догнать. Кричать не стала – в общем шуме ее все равно не услышать. Уворачивалась от столкновений, от парней, пытающихся ее поймать, он девушек, вылетающих из-за костра ей навстречу. С одной все же сшиблась, так что их отбросило в разные стороны, Правена таки налетела на какого-то парня и не сразу сумела от него отделаться. Когда она добралась до другого края, Витляны нигде не было видно. Правена пробежалась по опушке, вглядываясь во все девичьи лица.
– Вон туда ушли! – весело крикнула ей какая-то девка и показала на тропу, уводящую с поляны в лес: видно, решила, что Правена преследует жениха, нашедшего себе другую.
Когда свет костра остался позади и больше не слепил, оказалось, что не так уж и темно: небо светилось, и когда глаза привыкли, Правена вполне ясно стала видеть тропу и деревья по сторонам. Вслушиваясь в пение ночных птиц, она шла, стараясь не налететь на выпирающий корень. За рощей оказалась прогалина, и Правена увидела на том конце двоих – мужчину и девушку с косой. Но окликнуть не решилась, не была уверена, что это Витляна… с кем? С кем это она может гулять вдвоем по лесу в темноте? С Унегостем – едва ли. Убедись Правена, что это он и есть, сразу бы отстала и вернулась к реке. Неловко – будто она следит за подругой. Но все же – кто это с ней? Едва ли Витляна собирается бежать… но опять же, с кем? Ни разу она не упоминала, чтобы ей кто-то нравился. А просто так миловаться по кустам с кем попало она не будет, особенно имея жениха. Воеводская дочь и княгинина племянница себе цену знает. Растерянная, Правена шла за этой парой, уже не пытаясь догнать и не приближаясь.
А они все шли и шли по тропе, не быстро, но уверенно. Сообразив направление, Правена поняла: тропа ведет вдоль Клова на восток, к Лыбеди.
Зачем им так далеко? Поговорить и поцеловаться можно в трех шагах от опушки. Уж не задумал ли тот мужик чего дурного? Тогда ей не следует отставать: с двумя девушками не так легко справиться, как с одной.
Вот и Лыбедь – река заблестела в свете луны впереди. На том берегу горели костры и слышался шум гулянья, но здесь было тихо.
А те двое вдруг исчезли. Испугавшись – растаяли, как виденье! – Правена устремилась вперед, побежала. Заметила белое пятно и резко остановилась – чуть на них не налетела. Прижалась к березе, чтобы слиться с ней, и стала прислушиваться. Долетел негромкий говор. Мужской голос выговаривает слова как-то странно… Да кто же это такой, святы деды!
Приглядевшись, Правена поняла, где они находятся. Она знала это место, очень хорошо знала! Здесь стоял дуб, не очень толстый, но высокий. Несколько лет назад в него ударила молния, и он загорелся. Сгорела отломанная половина ствола, частично он выгорел изнутри, но уцелевшая часть через год-другой опять зазеленела. К громобою порой приходили люди – щепки и угольки от него помогают при зубной боли и защищают от пожара. Но чего здесь нужно Витляне с ее загадочным спутником?
Плохо видно, что они делают… Наклоняются к земле… На миг Правене показалось, что они ушли в эту глушь за тем же самым, зачем многие пары уединяются в Купальскую ночь, и ей стало стыдно. Но она слышала их голоса: негромкие, спокойные, они звучали деловито, но уж никак не страстно. Судя по движениям мужчины, он что-то роет, отгребает… Потом оба встали на колени. Вздумали среди ночи молить громбой? Правена ничего не понимала. Даже испугалась – нет, это не люди, ее русалки морочат!
У громобоя стало тихо. Некоторое время Правена не могла уловить ни звука, ни движения. Потом опять кто-то один зашевелился – кажется, мужчина, Правена различала широкую спину под светлой одеждой. Затем двое сошли с места и направились к ней.
Правена застыла, плотно прижавшись к толстой березе. В белой сорочке, почти в темноте она не бросалась в глаза. Они прошли от нее шагах в пяти-шести, и она совершенно ясно расслышала обрывок разговора.
– Я приду ближе к утру и заберу, когда пойду домой…
Это сказал голос Витляны, и только теперь Правена убедилась, что шла за своей подругой.
Двое миновали ее и вернулись на тропу. Это все? Они уходят? Но чего же они здесь хотели?
Убедившись, что все вокруг тихо, только соловьи перещелкиваются, Правена подошла к громобою. Коснулась шершавой коры в крупных трещинах. Ночная свежесть пробудила дух старой гари. Правена наклонилась, но не разглядела у земли ничего, кроме прошлогодней листвы.
Что делать? Самое умное было вернуться на поляну к костру и переждать до утра, а на заре найти сестер и с ними оправиться домой. И остаться в неведении, что означал этот ночной поход к громобою? И так она выглядит глупо, поневоле выслеживая свою посестриму, – так еще и терпеть этот стыд напрасно? Однако в темноте она ничего тут не найдет. А Витляна пообещала вернуться сюда
