— Каэтана?

Мариса пришла как нельзя более вовремя. Я ухватила Хавьера за руку.

— Нам срочно надо выйти, поговорить о поездке. Вы не возражаете?

Никто не возражал. И уже закрывая за собой дверь, я услышала.

— Орландо, я могу вернуть тебе браслет.

— Даже и не надейся…

Почему-то мне кажется, что у нас будет эсса Мариса Чавез.

Оно и неплохо. Орландо достаточно умен, чтобы оценить, какое сокровище ему досталось, достаточно богат, чтобы ее содержать, опять же профессия подходящая. И папочку Марисы он построить сможет. Это сложнее будет, чем с Матиасом, но Орландо справится. Я даже не сомневаюсь.

Дверь закрылась, и я поглядела на Хавьера.

— Думаешь, сладится?

— Уверен. Я Орландо сколько лет знаю… он мог бы решить проблему другими методами. И не жениться. А тут… пусть у них все будет хорошо.

Я тихонько улыбнулась.

Вот это мне и понравилось в Хавьере.

Он не злой, не завистливый, не подлый.

Пусть у них все будет хорошо. Не сложилось у меня — пусть у них все сложится. Это же здорово…

Пусть все будет хорошо.

Интерлюдия 1

Не было сейчас на свете человека, грустнее Матиаса Лиеза.

Все, ВСЕ было плохо.

Вот и можно бы придумать, чтобы хуже, а некуда! Привыкнув шантажировать и пакостничать сам, Матиас впервые оказался на месте шантажируемого, и ему это ожидаемо не понравилось. А все остальное?

Ладно еще эс Чавез выкрутил бедному Матиасу руки, почти в буквальном смысле.

Ну… было у Матиаса несколько нарушений. И что?

Кто не был молодым, кто не шалил?

Но угрожать — вот так?

Орландо бить балбеса не стал. Приволок к себе в кабинет, и вежливо, с доброй людоедской улыбочкой, разъяснил, что с ним будет дальше.

А дальше… будет скандал.

Вылетишь ты из Академии, да не просто так, а с воплями: «мужеложец». Не нравится? А плевать.

Вам этого еще не хватало до кучи? Так будет! Лиезы уже едва не породнились с сумасшедшим, вот ему сестру отдать можно, а мне — нельзя? Ах, там ты лично для себя получал что-то хорошее, а тут не получишь. Пинка, например, не получишь. Из Академии не вылетишь…

Не боишься исключения?

Ну и прекрасно, завтра же подаю его величеству личное прошение, в котором объясняю, что таким среди нормальных людей не место.

Поэтому сейчас ты напишешь отцу. И Марисе скажешь, что ее брак одобряешь.

А еще твоему отцу напишу я. Кое-что о тех транспортных компаниях, услугами которых он пользуется. Лиезы, конечно, богаты, но вы — выскочки и нувориши. А старые связи кое-что еще значат в этом мире, равно, как и старые семьи. Поэтому я найду, чем вас прижать.

Вы у меня разоритесь в три года, может, и раньше. И ваши дружки это одобрят. Еще и рвать вас на части помогут, чтобы им тоже куски мяса достались!

Матиас посмотрел в глаза эса Чавеза, и понял — не шутит.

Связей у ректора хватит, влияния и характера — тоже. Этот не будет угрожать просто так, этот будет рвать в клочья. И Матиас сдался.

Правда…

— А Каэтана⁈

— Это тем более не твоя забота.

— Я и она… она мне невеста! Почти!

— Почти — не считается. И не рассчитывай.

— Эс Чавез, при всем уважении…

— Она тебе согласие дала?

— Н-нет. Но это…

— Вот и отлично. Даст согласие — поговорим. Не даст — перебьешься. И не лезь к ней со своими глупостями.

— Сводите ее с этим… вашим ублюдком⁈ — выплюнул Матиас.

Орландо посмотрел на него с брезгливостью, как на плевок на дорогом паркете.

— Ублюдок в Академии только один. И это не Хавьер. Сейчас пишешь письмо, потом идем вместе к Марисе. И упаси тебя Даннара испортить мне праздник или ей — настроение. Я тебе оторву все, что только можно.

Матиас понял. И сделал, как приказали. Но сейчас…

Где, ГДЕ справедливость⁉

Нельзя же так! Поймите, все должно быть совсем иначе.

Матиас же всегда получал, что пожелает! Самые дорогие игрушки, самых красивых женщин, он всегда и везде был первым. А сейчас — что⁈

Сейчас его просто унижают, оскорбляют… разве можно это оставить просто так?

Никогда!

Он отомстит! Матиас не знал, как именно, но обязательно отомстит!

Интерлюдия 2

— Величайший…

Невысокий мужчина простерся перед принцем Баязетом. Тот поднял брови.

— Санджар? Что случилось, почему ты попросил об аудиенции. Ты нашел решение задачи?

— Да, величайший. Твой покорный слуга исполнил повеление своего господина.

— Замечательно. Слушаю, — заинтересовался принц.

Все же, как ни крути, Санджар — гений. А что еще приятнее, он гений, не отягощенный разными глупостями вроде чести, совести, сострадания — зачем? Это очень ненужные в науке качества.

Только чистый разум.

Только холодное жестокое равнодушие, которое подобно отточенному клинку препарирует все, что попадает на стол.

Только так. И видимо, есть результат?

— Величайший, твой раб долго размышлял, считал, проводил опыты. И выяснил, что химеры ползут на силу боли и смерти.

— Боли и смерти?

— Только человеческой, величайший

— Так… и?

— Химеры поползут на близкую смерть, мучительную смерть, несколько смертей…

Баязет особенно не задумался. Рабская жизнь в Санторине дешева.

— Хорошо. Санджар, ты проведешь этот эксперимент при мне. И если все так, как ты говоришь, я щедро вознагражу тебя.

— Служение тебе, величайший — уже честь для меня.

Баязет кивнул.

Кто бы в этом попробовал сомневаться? Конечно, честь. Даже то, что он позволил этому слизняку приблизиться — уже