щитами, ушел. Видят небеса, я понимала все, что он сказал, и осознавала, что натворила. Я позволила нашим отношениям заглушить голос разума и забыть о том кто передо мной. А что если Аарон не сможет простить меня? Что если обида, которую я нанесла ему, не позволит его сердцу вновь открыться для меня? Аарон добрый и нежный, но при этом он долго и упорно зарабатывал уважение и признание ессенианцев, пройдя долгий путь, он выстроил свой авторитет на собственной боли и неудачах, на муках физических и эмоциональных. В школе рекрутов, все парни только и говорили, о том, как хотят быть похожими на старшего инструктора Норда. Рекруты, все как один, мечтали хотя бы раз его увидеть и заслужить его похвалу. А я всего лишь девчонка, которая чудом попала в окружение этого человека и продолжаю разочаровывать его день за днем.

Возможно, приближаясь к месту, где была несчастна, я не могу управлять своими эмоциями, и страх берет верх над осмотрительностью? Выламывая руки и кусая губы, я пыталась разобраться с тем, что же на самом деле со мной происходит. Последние несколько месяцев были наполнены совершенно разнообразными событиями, которые не могли не отразиться на моих мыслях и поступках. Вероятно, несколько абсолютно счастливых моментов в объятиях Аарона, не отогрели мою душу окончательно. Забросив сети памяти как можно дальше, я, наконец, осознала, что перестала ощущать чистую радость или безмерное счастье с тех пор как покинула дом. Оказавшись в школе рекрутов, я четыре года находилась, словно под давлением наковальни, которую изо всех сил пыталась удержать от падения, своими хрупкими руками. Переезд в столицу не снял напряжения полностью и тревога не проходила. В Замкнутых горах и позже, находясь в руках у сумасшедшего изверга, мои плечи ослабли еще больше, и та самая наковальня вдавила меня в зыбучий песок по пояс. Капитан протянул мне руку и вытащил из трясины, позволив ненадолго встать на ноги, но наковальня никуда не делась. И это были мои внутренние демоны, с которыми мне предстояло справиться самой. Сейчас, в эту самую минуту, мои ноги вновь не ощущают твердости земли, и я чувствую, как песок поглощает меня, затягивая все глубже по мере приближения к школе. Именно там тяжесть легла на мои плечи и именно там, я должна ее сбросить или пропасть под её давлением.

Остаток ночи я провела в одиночестве, избегая встреч с кем – либо, и стараясь примириться с собой. Земля, на которой я расположилась для сна, уже напоминала о приходе осени и даже сквозь одеяло, холод пронизывал до костей. Днем стояла невыносимая жара и люди страдали от удушья, сентябрь в этом году решил отдать все свое тепло, но ночами мы кутались в плащи и плотнее прижимались друг к другу. Этой ночью уснуть было особенно тяжело, взгляд мой был прикован к чистому сияющему небу и из сознания сыпались желания, одно за другим, обращаясь к падающим звездам. Я жаждала покоя своей измученной душе и просила дать мне сил справиться с самой собой, молила о том, чтобы эта война закончилась и мои близкие даже не почувствовали ее приближения. Мне отчаянно хотелось, чтобы Аарон простил меня и дал еще один шанс доказать, что я не просто капризная девчонка.

Утром, во время сборов, я так же ни с кем не разговаривала и нашла укрытие под боком у Клина, отправившись в путь, ведя его под уздцы. Я словно отгородилась ото всех, спрятавшись за могучим телом своего коня. Кай изредка появлялся рядом со мной и шел бок о бок какое – то время, а затем снова исчезал среди людей. Периодически слышался голос капитана, он раздавал инструкции, но старательно избегал меня. Это обстоятельство и огорчало и радовало меня одновременно, я не готова была встретиться с ним лицом к лицу, я просто не знала, что сказать. Мои несдержанность и излишняя эмоциональность выставили меня ребенком в глазах правителя и его супруги, но хуже всего то, что эти же качества выставили напоказ наши с капитаном тесные отношения, что в данных обстоятельствах просто неприемлемо.

Через несколько часов, окружающие леса стали до боли знакомыми, здесь я знала каждое дерево и каждый ручеек. Это не было похоже на возвращение домой, наполненное щемящей радостью. Я ощущала, как легкая пелена инея покрывает мою кожу, издавая слабый треск, который вызывал панику. Уезжая, я пообещала не вспоминать годы побоев и унижения, хотела оставить это позади, но я даже не представляла, что мне придется сюда вернуться.

– Ты как, чудачка? – погрузившись в собственные мысли, я совсем не заметила, как рядом оказался Крист.

– Я в порядке.

– Не похоже. Твоя вчерашняя речь многих поразила.

– Я перешла границы, забыв о субординации. – Не в силах поднять глаза, я смотрела под ноги и крепче сжимала уздцы.

– И это простительно. Капитан одним из первых должен это понять. Тот, кто не был в пещерах Замкнутых гор, вряд ли сможет осознать, что пришлось нам пережить. Это невозможно забыть или как – то выбросить из головы, это выжигает в сознании и душе огромную дыру, которая поглощает все хорошее и чистое в тебе. – Кузнец говорил тихо, но так искренне, что я впервые осознала, что я не одна. Пережить такие ужасы, довелось не только мне. Лея тоже была там и чуть не умерла от голода и ран. Крист был узником, выносящим побои стражников и унижение цепей, сдерживающих не только его, но и его народ. Зациклившись на собственных ранах, я совсем забыла, что Хорн причинил вред многим людям.

– Я солдат, Крист. Я должна знать свое место. Мне не стоило говорить так с правителем. Я буквально сказала, что он хочет бросить этих женщин, но капитан прав, мы должны защитить людей, что доверились нам.

– Я не стану спорить с тобой, Эйви. Я лишь хочу сказать, что не стоит так убиваться из-за неосторожных слов. Все поправимо и советник Норд остынет, а может и сам уже жалеет, что был так строг с тобой, – наконец, осмелившись поднять голову, я посмотрела в лицо Криста и увидела искреннюю поддержку и участие. Он отбросил свои насмешки и поступил как настоящий друг, совсем как Клай. Вот, черт! Я совсем забыла о подруге, да что это со мной? Я даже не спросила где она. – Что такое?

– Где Клай? – Страх схватил меня за горло, и голос прозвучал, будто из глубины. – С тех пор как мы вернулись, я ни разу не видела ее.